Только в июле музыкантов прогоняли с набережной дважды. Первый раз грубо – одного из исполнителей даже забрали в полицию. Второй – под предлогом постановления губернатора о распространении коронавируса. Это продолжается не первый год. МП «Самарская набережная» требует платить за право играть, иначе приходят охранники набережной, ДНДшники и полиция.
Самарские музыканты рассказали ДГ о сломанных охранниками инструментах и бездействии полиции, как пытались договориться с «Самарской набережной», но получали двойную порцию ограничений и почему некоторые решили, что лучше играть в переходах.
«В этом году нужно заплатить уже 5 тысяч»
Дмитрий Дмитриев, идеолог сообщества Jazz Guide Jam
— Джаз на набережной в Самаре звучал всегда. Мне кажется, даже ещё раньше, чем родилось нынешнее поколение ребят, которые увлекаются джазом. Когда набережная была полна всяких кафе, дискотек и прочих развлекаловок – джаз был неотъемлемой составляющей атмосферы и, возможно, наиболее культурной и интеллектуальной. Потом времена изменились – набережную отремонтировали, все кафе убрали и стали регулировать всю движуху.
Для создания активности нужно было уведомить МП «Самарская набережная» – это было бесплатно. Делали замечания охранники, но не особо активно. Кто-то пытался попросить нас уйти, а кто-то просто не обращал внимания, и в принципе можно было без проблем прийти поиграть, но с небольшой долей экстрима.
Потом гайки стали подкручивать, но мы тогда действовали через танцевальные студии – у них были знакомые и они знали, что делать. Это было какое-то тайное знание, недоступное для всех. Там несколько танцевальных студий объединились, и мы тоже вписались. Но когда кто-то из начальства МП «Самарская набережная» узнал, что дела обстоят так, сказали: это неприемлемо, вы аферисты, и разрешения вам больше не дадим.
На следующий год мы взяли разрешение на проведение музыкально танцевальных вечеринок – тоже объединились с танцорами. Это было уже за деньги – то ли 3 тысячи, то ли 3,5. Мы с ребятами-музыкантами скинулись и заплатили. Играли каждый день, а танцоры приходили по выходным. Однажды кто-то из начальства «Самарской набережной» проходил мимо с проверкой или еще почему-то, увидели, что мы играем, а танцоров нет – сказали, что так нельзя. Пытался договориться, но это очень сложно. Им нужен точный список всех музыкантов с паспортами, все песни, которые мы будем играть, и время — с какого часа по какой час, в какие дни мы там будем. И, естественно, если придет кто-то другой на замену поиграть или мы задержимся, или придем раньше, или сыграем трек, который не заявляли, – то всё, мы, по их мнению, уже нарушаем договоренности, и нас надо выгнать как проходимцев.
В 2018 году в принципе не было никаких проблем, был чемпионат, и играть никто не запрещал, но в основном мы играли на пешеходной улице Куйбышева. В 2019 году мы заплатили за разрешение уже 4 тыс. рублей. Это было в июне, погода тогда была плохая, и мы почти не смогли играть. Платить за следующий месяц не стали.
В этом году все ещё сложнее – все заведения закрылись на карантин, многие наши друзья, в чьих клубах и кафе мы играли, вообще закрылись насовсем или переехали из старого города. Как только появилась возможность и отменили ограничительные меры, мы сразу же пошли играть. И сначала на нас не обращали внимания, мы уж подумали: ну ладно, не будут жестить, дадут этим летом поиграть. Но вот сейчас прям очень неприятно поступают. Прям жёстко выгоняют, даже в полицию забирают.
Причем, мы в прошлом году обсуждали эту тему и даже в твиттер Азарову писали, и в общем-то даже Хинштейн высказывался, что плату надо отменить. МП «Самарская набережная» долго отмалчивалось, потом сказали, что пересмотрят условия. В итоге в этом году, по слухам, нужно заплатить уже 5 тысяч. Пересмотрели так пересмотрели.
Есть возражения, что ценз в 5 тысяч рублей отсеивает несерьезных музыкантов и неприятных элементов. Давайте просто обратимся к музыкальной истории города. Многие музыканты, кто сейчас занимает достойное место в культурной жизни города, первые шаги делали на набережной. Просто брали и играли всё подряд и учились общаться с публикой, отрабатывали материал. Набережная уже стала некой колыбелью для музыкантов в Самаре. Многие так начинают свою карьеру – это исторический факт. А всеми этими цензами только распугивают талантливых ребят, которые хотят про музыку, а не про взаимоотношения с чиновниками.
Талантливые, конечно, и так найдут себе дорогу, и было бы неплохо, чтобы они, когда будут писать свои мемуары, вспомнили, что всё начиналось на самарской набережной. Это самый крутой вклад в туристический капитал. Как например статуя Карлоса Жобима на набережной в Рио-де-Жанейро. Это популярный джазовый музыкант, он вместе с другими на улицах, на пляжах всю свою музыку и придумывал. А теперь ему памятник поставили.
«Им велели гнать нас в шею отовсюду»
Екатерина Ананьева, музыкант «Самарского диксиленда»
— За этот июль нас прогоняли уже дважды. Последний раз – с Полевого спуска, хотя раньше там на нас не обращали внимания. Но тут подошёл ДНДшник с бумажкой (постановление губернатора по ковиду от 30 июня). Мы спросили, при чем тут ковид, но он отвечал в духе: вот есть постановление, мне надо вас разгонять. Конфликтов с властями не хочется никому, мы ушли.
Пока собирались, ДНДшник одному из музыкантов сказал, что «набережные» хотят, чтобы мы платили за разрешение, поэтому им велели гнать нас в шею отовсюду. Разрешение – это бумажка, где написано, кто, когда, где и что именно собирается играть на набережной. Оно бесплатное, надо только за обработку заявки заплатить 5 тысяч, иначе бюрократическая машина вашу заявку не проглотит.
Наверное, это важные деньги для набережной. Хотя, если посмотреть на расценки на сайте, поставить лоток с кукурузой стоит 60 тысяч в месяц. Кстати, полицейский, который в прошлый раз забрал в участок нашего тубиста, сказал, что если бы мы поставили лоток с мороженым и, сидя на нем, играли – вообще претензий никаких.
Резонный вопрос – что нам, жалко 5 тысяч в месяц отдать и спокойно играть? Да не жалко. Жалко идею. Вы представьте, например, что вы любите готовить. Причём делаете это хорошо. К вам с удовольствием приходят друзья, едят и хвалят, постят сторис – какая у вас дома классная атмосфера и как вкусно пахнет выпечкой. Но тут пришло постановление, что готовить вы можете, только получив специальное разрешение, в строго определенные часы, из продуктов, список которых вы заранее подадите в комитет по домашней кулинарии, рецепты должны быть расписаны в дополнительном приложении, а за обработку вашего заявления нужно заплатить. Тогда вам выдадут разрешение на месяц. А через месяц новую заявку надо своими ногами принести в комитет.
Когда вы начинаете возмущаться и говорить «какого хрена, это моя квартира!» – вам сообщают, что на вас неоднократно были жалобы от соседей. Вот у вас тут иногда пахнет выпечкой, а есть те, кто не любит выпечку или вообще на диете. Вы их чувства оскорбляете и им своими запахами мешаете. Вы спросите: да кому? Покажите мне этого человека и его жалобы! Вам ответят, что жалобы точно есть, а говорить тут не о чем – правила есть правила.
И вот вы стоите в своей кухне, кастрюли блестят, ножи наточены, салфетки накрахмалены. А готовить и не хочется. Да и нет чертова разрешения. И пришедшим гостям вы завариваете «доширак». Или вообще перестаете приглашать гостей. Они погорюют, конечно, но найдут, где им будет вкусно, и будут постить сторис оттуда. Как наши соотечественники ездят за границу и восхищаются атмосферой улочек Праги и Парижа, где на каждом углу музыканты, жареные каштаны и демократия. А у нас на это нужно получить разрешение.
«Вначале можно было отделаться от них закрытием чехла»
Леся Вуколова, арт-директор струнного квартета «Девять и три четверти»
— С набережной у нас не сложилось. За 5 лет существования нашего коллектива мы там играли от силы раз шесть. Когда играли – обязательно подходили ДНДшники или полиция с разговорами о том, что это частная территория, и чтобы «давать концерты», необходимо разрешение. Хотя для концертов необходимы афиши, продажа билетов, реклама, организация – чего у нас, конечно же, не было. Вначале можно было отделаться от них закрытием чехла, но постепенно мы поняли, что это бесполезная трата времени.
Теперь мы играем на Ленинградке и в переходах. В переходах, конечно, те ещё правила, но они более адекватные, чем у «Самарской набережной». Правила негласные. Например, гитарист играет в переходе, допустим, 2 часа, его никто не трогает, и тут в переход спускается флейтист, подходит к гитаристу, и с этого момента у гитариста есть 1 час. После чего он обязан уйти и уступить место флейтисту. Но в жизни все по-другому. Правило 1 часа на одного человека уже исчерпало себя, так как много музыкантов, и создаются очереди. Поэтому подходишь к гитаристу, а он говорит, что он только пришёл, и за ним ещё 5 человек.
Правила негласные, но действуют. И поэтому нас очень не любят. Во-первых, мы первый струнный квартет, который спустился в переход, это людям ново. Во-вторых, шикарная акустика. В-третьих, нас четверо, это значит, что мы имеем право играть 4 часа. Всё это невыгодно местным гитаристам.
На Ленинградке правил нет. После 10 или 11 вечера только не шуметь, а то там люди живут. Бывало, что полицейские подходили к нам, слушали, как мы играем, а потом местных пьяниц от нас отгоняли.
В любом случае нам нужно играть на улице: если мы этого делать не будем, о нас никто не узнает. У нас в чехле лежат визитки и баннеры о том, кто мы. Так мы попали на радио, так у нас брали три раза интервью, а ещё свадьбы, открытия магазинов, спуск кораблей на воду у губернатора и корпоративы в «Роснефти» и «Газпроме».
«Охранник ударил по кларнету так, что была рассечена губа»
Константин Кривошеев, музыкант Samara Hot Club Band
— В 2018 мы играли на набережной. К нам подошли охранники и сказали, что играть нельзя. Мы их проигнорировали. Потом подошли сотрудники полиции, но не стали нам мешать. При полицейских охранники пытались нам мешать играть, но мы продолжали их игнорировать. Тогда один из охранников, видимо, психанул и ударил рукой по моему кларнету так, что у меня сильно заболели резцы, и была рассечена губа. Кларнет, пролетев метра три, упал на асфальт и сломался. Ремонту не подлежит.
Я обратился к сотрудникам полиции, чтобы они задержали правонарушителя, но они проигнорировали мою просьбу. Тогда я написал заявление в полицию. Там отказались заводить уголовное дело – мол, ущерб слишком мал. Я предлагал провести экспертизу ущерба, но они проигнорировали моё предложение.
Тогда я написал заявление в прокуратуру. Там обязали полицию провести более тщательное расследование. Полиция опросила двух свидетелей. Потом мне пришло письмо из полиции – мол, я сам сломал кларнет, хотя непонятно, почему полицейские проигнорировали показания свидетелей.
Я сильно нанервничался с этим произволом и понял, что как-либо отстаивать правду в нашей стране бесполезно. Но всё равно продолжаю играть на улице. Бывает, полиция выгоняет, бывает – не выгоняет. Спокойнее не стало.
Иллюстрации: кадры фильма «Хоть раз в жизни»
Следите за нашими публикациями в Telegram на канале «Другой город», ВКонтакте и Facebook
1936 год.
На рубеже 1970-80-х годов улица Пролетарская лишилась большей части своей длины. От Базарной до Киевской были возведены высотные дома Мичуринских микрорайонов. Ни один из них улице Пролетарской не достался.
6 сентября 1980 года
![2560x1600_736410_[www.ArtFile.ru]](https://drugoigorod.ru/wp-content/uploads/2020/07/2560x1600_736410_www.ArtFile.ru_.jpg)
