ДГ продолжает публикацию монографии самарского архитектора и профессора СГАСУ Сергея Малахова «Поэтика городского пространства Самары», написанной в соавторстве с Анной Мишечкиной и Дарьей Романовой.

В книге авторы обращаются к исторически сложившейся среде старой Самары как ценности художественно-изобразительного и художественно-литературного свойства. Первая глава «Поэтики», эссе № 1-8, были опубликованы ранее.

лодки – эссе №9

«лодки», публикация в газете «культура» №28, декабрь 1996

Лодка является очень важным формальным и содержательным моментом нашей жизни. Рассматривая форму и содержание лодки как важнейший источник ассоциаций, я хотел бы заметить, что, в отличие от “островов”, лодки ассоциируются с движением отдельных персонажей или коллективов граждан (команд “тиимс”, как говорят англичане) в некотором пространстве, которое мы тоже воспринимаем по ассоциации с океаном как достаточно неопределенную вещь.

Космические спутники и “тарелки” эффектнее соответствуют ощущению зависания, что также из нашей жизни, но не отдельно от движения, а как часть его. Лодка поэтому более глобальная форма, чем спутник. Наши “лодки” иногда почти не движутся, и мы смотрим в окно по ночам, а там огни — свидетели параллельных движений, когда никто не ушел вперед, что означает, что энергия экипажей и лодок уступает энергии течения. В этом смысле наши лодки не движутся, а стоят. Но стояние как идея почти не имеет смысла, так как стоять нам особенно нечем и не на чем. Корабль по сравнению с океаном – пустяк.

Во сне иногда видится, что стои́шь, но при этом пари́шь. Тебя как бы выносит слегка вверх и вбок. Но это уже не о лодках…У лодки – вытянутая форма. Квадраты и кубы более удобны для обитания, но они движутся, вращаясь дополнительно вокруг собственных центров. Они не приспособлены для команд, увидевших на горизонте какую-то цель. Будучи именно “спутниками” (“тарелками”), кубы являются частными случаями интересующего нас пространства, малоудачной разновидностью настоящих лодок. Доплыть в них почти невозможно. Зато их иногда выносит
на берег. В кубах никто не гребет коллективно: наивно предполагать, что движения совпадут. Равновесие здесь является стратегической парадигмой. Цели для обитателей куба (“спутника”) ставят другие.

Иногда я живу в кубах (“спутники”, “станции” и т. п.), иногда в лодках. Хорошее дело — совпадение метафоры и пространства. Один такой “Дом-лодка” находился на улице Самарской и назывался Руфом (“крышей”). То есть фактически наша лодка называлась Руфом, и она плыла высоко, выше остальных лодок. В реальном контексте дом представлял собой длинную комнату, не имеющую перегородок. У нее были с одной продольной стороны три здоровых окна, через которые открывался тот самый вид на “чужие крыши” старого города: пожарку. церковь и голубятню. Я думаю, что мои дети – одни из последних детей в Самаре, кто видел и запомнил нормальный вид из окна. В этой лодке обитали моя жена Джоан, я, двое сыновей, кот и пес. Кот слез с лодки первым и был найден замерзшим на суше, в сквере на снегу, и там же схоронен. Руф, как и всякая лодка, имел четко выраженные нос и корму. В архитектурном смысле мы могли бы обсуждать зонирование т. н. “линейного перетекающего пространства”. Нос был кухней: а что важнее для Дома и Лодки, чем это самое место? Ящик, принимающий по воздуху цветные изображения, находился в корме. Там же располагались наши кровати. В центре лодки стоял дореволюционный липовый стол, подаренный Подовинниковым. Общая конструкция лодки “Руф” должна быть дополнена такими значимыми деталями, как поза-поза-позапрошлой осени заволжский букет, над ним приколотая стрекоза, папина настоящая морская фуражка с фирменными детальками на кокарде дохрущевской эпохи и такая же настоящая белая эмалевая вывеска с последнего деревянного угла за “Диетой” – “Одесский переулок”, основная улица Руфа.

В формальном отношении я выдержал две вещи, указывающие на мое положительное отношение к лодкам: я открыл архитектурную мастерскую с названием самой старой из известных лодок — “Ковчег”, и второе – нашел для “Ковчега” комнату, пространство которой опять обладало ссылками на прототип.

Содержательное в этой производственной лодке зависело уже от гребцов, а не от того, как что положено. Здесь все могли соучаствовать и одновременно смотреть за мерой этого самого в каждом из всех. Спустя два года с момента выхода экспедиции в океан нас несло, как Виганшина и Крючкова, в необитаемую часть акватории. Еще пара лет дрейфа, и вот мы у цели. Вон он, берег, такой спасительный и спокойный. Я выхожу, но выхожу последним. С гордо опущенной головой бреду в поисках новой посудины — пусть поменьше. Только бы не оказаться в кубе.

Таким образом, если мы говорим о лодках, то мы все-таки должны находить достаточно адекватную форму. В более абстрактном смысле лодка — это все же две основные вещи: собственная жизнь или судьба команды. Я поэтому упомяну одну программу, которую лет пять назад объединила группу архитекторов и художников из Самары и Нижнего Новгорода. Содержанием программы поначалу являлась такая особенная форма тусовки, которая сопровождалась разработкой “не за деньги” коллективных инсталляций. Возник вектор движения, а значит, и лодка. Самое забавное в этой истории, что в конце концов усилиями спонсоров и участников был построен настоящий деревянный двухмачтовый парусник, на котором мы плыли уже “без фокусов”: в натуральной воде до натурального города Амстердама… Я бы очень хотел рассказать об этой истории, но это отдельно от лодочного сюжета.

Лодка, наверное, потому такая соединенная с нашей судьбой метафора, что она возникла еще раньше, чем лошадь с повозкой: мы ведь тоже вначале были рыбами и плавали в океане… Если у кого-то из читателей возникнет ощущение, что автор хотел бы выглядеть слишком умным, вспомните о том, как вы живете и во имя чего… Не вам ли лично принадлежала вырвавшаяся ненароком достаточно крылатая фраза “Гребу-гребу, а куда гребу?..” (см. аналог: — “Гребем-гребем, а…”)… Какой-нибудь потомок индейца спел бы: “Лодку моей судьбы несло в океан…”

дорога в аэропорт – эссе №10

«старая дорога в аэропорт. записки персонажа, вооруженного фотокамерой», публикация в журнале «всё небо» № 4(17) 2001

Я шел в магазин или на встречу с другом, а может быть, в банк и вдруг — кто-то выстрелил, и пуля точно попала мне в грудь, и я упал и стал как бы умирать или спать, было так приятно, лежу в углу, рядом прохожие, какой-то свет, стал лежать, умираю так потихоньку, в голове воспоминания: про любовь, про всякие жизненные события, жизнь в общем-то была удивительной, например – я очень любил дорогу в аэропорт, и все мои связи с космосом были обязаны этой связи, вернее – они начинались с нее, с темы отъезда и возвращения — утром, в сумерках или в ночи. Днем как-то не ладилось, билеты были не те, авиакомпании не думали о земной дороге, зато заботились, чтобы перелететь куда-то в одно мгновение и чтобы успеть потом в министерство или к началу собственного доклада на международном симпозиуме ЮНЕСКО, суть-то одна: летай — не летай, все равно прилетишь к такому углу и будешь вот так лежать и вспоминать обо всем хорошем, если, конечно, сможешь и если будет о чем. Мне нужно было вспомнить ДОРОГУ, и я ЕЕ вспоминал.

Во-первых,– и это самое главное – у этой дороги был какой-то промежуточный пункт, который, еще будучи совсем молодым, я назвал почему-то «Мидлсбро». С тех пор старая дорога в аэропорт стала называться «Дорогой в Мидлсбро», хотя она была дорогой в АЭРОПОРТ, а то местечко осталось слева и в стороне, где все было уже разрушенным, никто там теперь не жил. Странное это место — Мидлсбро. Собственно, не только оно… На Старой Дороге существовали иные жизненные перспективы, поэтому, даже не купив билеты и не собравшись в полет, я любил оказаться на ее искусственной пространственной полосе. Промчавшись, к примеру, всего лишь до середины пути, куда-нибудь до МОСТА, я будто бы на время подпрыгивал над землей, как будто бы уже полетал, а сам АЭРОПОРТ со всеми своими ревами и огнями оставался при этом на время недосягаемой целью.

Старая Дорога (СД) изгибается по холмам, ее серая масса пластична, ночью фонари исчезают за поворотом, вид окрестностей открывается как в кино. Раньше я ездил в «Икарусах», но называл их «Бизонами» – так было более романтично. Мне хотелось, чтобы понятие дороги связывалось с Америкой, а не с Венгрией. Мне так же не подходило название Управленческий, поэтому появился Мидлсбро (но это уже как’в Англии). И далее – все в том же духе. Если я и оставлял какие-то реальные имена, то только если в них что-то было особенное. «Бизоны», плывущие ночью домой, были в 70-х совсем еще новыми, все работало, горело, жужжало, подревывало, элегантно клацало, хлопало, переключалось. Вдоль подиума с креслами существовала голубая подсветка. Голубая линия наклонялась, автобус взревывал и шел на подъем. Голова уходила в сторону на повороте. Скорость была приличной. За тридцать последующих лет никто так и не начал бы ездить быстрее, если бы не появились сумасшедшие иномарки, которые, когда проносятся мимо, напоминают преследующий цель «Томагавк». Впрочем, я бы теперь и сам не прочь пронестись в какой-нибудь этакой штуке, потому что любое перевоплощение представляет свой интерес, но только на время.

Вот основные объекты, входящие в Систему Старой Дороги (ССД): Кольцо на Ташкентской («CLSRR» — The City Last Street Road Ring); Поворот на Студеный (it does not concern The Old Road itself); Первая Аттрактивная Полоса (FASSR — The First Attractive Space of the Road); Кольцо с развилкой на Ракитовское шоссе и далее — КБТ (Кусок Быстрой Трассы) с гибэдэдэшной ловушкой в нижней точке седла (sometimes it works); поворот на Управленческий (Мидлсбро) и далее — собст-венный поворот с куском узкой и довольно опасной трассы по окраинам Мидлсбро (КУДОП), идущий до Статуи Счастливого Строителя Родины (СССР), а затем — Особо Опасный Участок (VDP -Very Dangerous Pies) — с серпантином до поворота у основания Сокольих гор (Falcon Hills).

Спуск по VDP одновременно является вторым по выразительности участком дороги (отсюда открывается пейзаж с Жигулями). Часть трассы от VDP до Моста наполнена такими милыми мелочами (объектами Подсистемы МОСТ -VDP), как Поворот на Красную Глинку; Лодочная Стоянка; кафе-притон «У ВАСИ»; Строящаяся Бензоколонка «ЮКОС»; Шашлычный Культурный Центр (ШКЦ), за которым начинается ОД (Остров Дамб); гора Лоб Карьера, внешняя оболочка гигантского карьера, внутри системы Сокольих Гор; кольцо с поворотом на дамбу и МОСТ. Мост идет через реку (Juice-river), впадающую в Волгу (пролив Ленге). Перед мостом — пост ГИБДД. Мост состоит из двух параллельных частей: нижней с фермами по бокам, уже не используемой, и верхней – новой – в виде простейшей однопролетной балки. Сбоку от ГИБДД и въезда на дамбу торгуют раками. Раками торгуют пацаны. Один отдельно взятый рак подвешен на веревке и исполняет роль торговой рекламы.

У Старого Пролета в берег врос большой железный корабль. Сразу за мостом -поселок Волжский, но все называют его Царевщиной, хотя по карте Царевщина находится у другого моста — железнодо-рожного, выше по течению Сока. В Царевщине — несколько славных вещей: Курган; Церковь; Площадь с рынком; пирожки с картошкой; цыганские дети; колонка; пес, живущий на крыше магазина, и сам магазин под названием «ВСЕ, ЧТО НУЖНО В ДОРОГЕ» («All you need in a trip»). Привык останавливаться на этой площади.

Следующий важный объект — ПЕРЕЕЗД, за ним по серпантину подъем, и вот мы углубляемся в лес, затем — еще поворот — и мчимся до самой Новой Дороги, замыкая петлю, Прямая Линия Трассы (ПЛТ), затем пересекаем НД по мосту и выходим на Финишный Отрезок Пути (ООП). Когда выезжаешь на финиш, начинаешь присматриваться к вывескам и ангарам, оцениваешь Хозяйство Аэропорта (ХОЗАЭП), его готовность принять тебя еще тепленьким, зарегистрировать и отправить внутрь серебристой машины, которая оторвется потом от Земли (3) за счет искусственно создаваемой при разбеге Подъемной Силы (ПС).

Забавная это штука — Последующий Потом Перелет (ППП). Зачем улетаем? Не знаю… Ведь самое главное остается здесь: у того кургана, у пункта ГИБДД, у въезда на дамбу, где пацаны уже подвесили раков, на вертолетной площадке в Мидлсбро или на Втором Никому Не Нужном Пролете Моста Через Сок (ВНННПМЧС).

Итак, мы возвращаемся в ГОРОД, встретив своих голландских друзей, и останавливаемся под вечер на этом самом Никому Не Нужном Пролете… Это самое что ни на есть кино. Прекрасные ржавеющие фермы уводят взгляд в угрожающе молчащую пустоту. Не сговариваясь, все, кто прибыли на МОСТ, представили себя партизанами Второй Мировой или участниками съемок внутри самой настоящей съемки сцен на мосту в знаменитом фильме «Трюкач», или в фильме «Дорога», или в фильме про то, как мы с Луизой возвращались из города Дринкера и на одном таком же мосту нас поджидала засада, и как мы остались живы, но это уже было взаправду. Тамара вынула из багажника столик, и мы разложили на нем холодную родниковскую водку, огурчики, деликатесную нарезку из карбонада, слабосоленой форели, сыр «Тильзитер», немножко пивка, разумеется – кока-колу, «Бородинский» хлебушек и батон, зелень и майонез, салфетки, вилки и даже зажгли свечу. И вовремя, между прочим, потому что начало вдруг темнеть, русская и иностранная речь смешались, потом накрапывал дождь, с моста открывался чудесный вид на серебристую вечернюю даль Пролива и горы Луки; легко леталось, вцепившись в МОСТ. А потом сломалась машина, нас подцепили за трос, и Марк а Кампо, напевая, рулил в ночи, и мы что-то тоже пытались петь, а, может быть, это все неправда, потому что я приписываю персонажам причастность к пению и полету, оттого что я хотел бы, чтоб из простого факта случилось КИНО ПРО ДОРОГУ; на мой взгляд, оно случилось.

Старая Дорога интересна в обоих направлениях: в Аэропорт и обратно. Дорога в Аэропорт, если собрался лететь, воспринимается чуть более нервно, если же — всего лишь имитация или встреча — то это не имеющий отношения к делу театр. Впрочем, с годами я убедился, что театр куда более необходим, чем все остальное. Чем более образован человек, тем все более условные вещи он делает, и чем более он условен, тем он все больше по-человечески естественен. Это потом мы говорим, что естественность обретается через простоту и спонтанность, а поначалу мы просто учимся принимать и адаптировать весь этот жизненный хаос и не находить при этом врагов.

Старая Дорога сложилась и существует как Большой Линейный Объект (The Big Linear Object — BLO), а все, что линейно, напоминает жизненный путь, или маршрут авиационного перелета, и даже движение пули, пытающейся отыскать твой лоб. В середине Старой Дороги находится СССР — Статуя Счастливого Строителя Родины. К НЕМУ не зарастает тропа. Сам по себе СТРОИТЕЛЬ не одинок. На пьедестале рядом со СТРОИТЕЛЕМ – женщина, вероятно, жена. На руках расположился ребенок, девочка, и машет рукой. Кому она машет? Не знаю. Вероятно, всем проезжающим. А может, предупреждает, чтоб не спешили: здесь начинается VDP — Особо Опасный Участок, зато – и самый красивый. По бокам, почти вплотную к обочине, уже выросли особняки. Судя по стилю, в некоторых из них обитают теперь наследники европейских престолов. Вон там – сын французского короля. Если бы Леонардо знал, проектируя свой Шамбор, что спустя пять столетий нечто похожее воздвигнут наши Новые Русские. Здесь вдоль всей Старой Дороги «шамборы» то тут, то там выглядывают из-за кустов.

Ночь, полная луна зловеще сияет за облаками, мотор гудит, я мчусь по шоссе один, покуривая сигарку «Dannman». Потом луна исчезает, ночь становится абсолютной, и весь видимый мир проваливается в Королевство ТАРТАР, по стеклам струится ливень, дворники работают словно весла, грохочет гром. Обочины я не вижу и не вижу середины дороги. Останавливаю машину, чтобы спрятаться от всего, потеряться в пространстве совсем. Со мной бутылка «FRAPIN», вполне приличного французского коньяка, но когда я вытащил пробку, из бутылки, подхихикивая, выбрался наружу мой старый приятель джинн Элвис Колон и начинал заливать истории, о которых я и сам давно позабыл, и вот, в частности, – эту. Мол, лет десять назад я и Кэтрин нашли неподалеку от Царевщины совершенно лунный ландшафт, воздвигнутый из отвалов Карьера. И что, мол, забравшись на вершину одной такой лунной горы, занялись там любовью и назвали потом этот холм ФУДЗИЯМОЙ. Среди белой крошки отвальных пород пробивались побеги березы. Один из побегов Кэтрин отвезла на кладбище Ауровиль на могилу своей матери, которая скончалась не так давно, и что будто бы эта смерть была связана с изменой ее обожаемого супруга по имени Юзеф, законного родителя Кэтрин. А еще Элвис припомнил, как мы с другом Эллипсом в жаркий июльский полдень возвращались из Аэропорта и завернули в сторону, спустившись за Переездом к одному из озер, и как пили там лимонную водку, и как Эллипс нырял за раками, фыркая и плескаясь, и как при этом мы громко обсуждали с ним один неудачный контракт, а потом ехали в его белой большой машине, пристегнувшись ремнями, но без трусов, и приехали в РУФ, где нас встретили Джоан, Джакко и пес Самуэль о’Брайан, и мы вместе варили раков в ведре, в то время как Мэттью с племянницей и сестрой совершали перелет из Самары в Кейптаун — городишко на самом краю Земли. От гибэдэдэшного блок-поста на Дамбу ведет какой-то железный путь. Рельсы давно за-росли травой, и шпалы превратились в труху. Мне кажется, что Дорога пыталась здесь повернуть, но вовремя осознала ошибку. «По этой дороге никто не придет в эту осень», – выразился Джимми Лодд, поэт из Коломбо, небольшой провинции, расположенной за мостом. На Дамбе у обочин «железки» хорошо устраивать пикники. Каждый летний вечер из-под моста выплывает на каком-то корыте сомятник Серега и гребет на остров Голодный, на самый МЫС. В сумерках поставит оттуги, утром, поймав сома, судака или даже стерлядку, возвращается в один из домов у Кургана. На рынке Ирина Васильевна продает серегин улов. Расходится, и недешево. Особенно хорошо просят за стерлядь. Копченый жерех уходит за 80 — 100 рублей. Свежий балычок под холодную водочку где-нибудь в стороне, на песочке, с друзьями – совсем нормальное дело. У самого Переезда на холме -замок Эдмона Дантеса. А кто бы еще мог позволить себе обиталище подобных размеров? Зато за Переездом до самого Аэропорта – тишь да глушь. Луиза переключает на пятую. И мы буквально ввинчиваемся в эту собственную почти что взлетную полосу — серую нить асфальта, в безлюдный лес, в никуда. Но мы все-таки верим во что-то, и я обнимаю Луизу, как будто перед совместным прыжком с небоскреба. Хорошо бы сегодня на ужин — какой-нибудь жареный прибамбас с салатом и овощами и пару стаканчиков «Божоле», но вот уже — мост над Новой Дорогой. Теперь экспрессы сворачивают на нее. Экспрессам, водителям, пассажирам кажется — так, мол, короче. Да только укорачивают они не дорогу, а жизнь. Потому что жизнь — это дорога. Система Старой Дороги (ССД) – соответствует концепции жизни как приключения, и я поэтому ее всегда выбираю, или она выбирает меня…

P.S. На самом деле, девочка – дочь СТРОИТЕЛЯ – никому не машет рукой. Она просто обнимает папу. Некоторые другие факты также могут слегка не совпадать с реальностью.

Строительство ансамбля «Гордость, честь и слава Самарской области» (или «Стена почета»), возведенного на площади Славы, стало самой обсуждаемой темой последних дней. 6,5 метра в высоту, 130 метров в длину, стена уже обошлась бюджету в сумму более 200 млн рублей. Возведенная без общественного обсуждения и все-таки, несмотря на заверения авторов проекта, заслонившая вид с площади, стена вызвала такую волну возмущения граждан, что петиция против этого спорного объекта за считанные дни собрала несколько тысяч подписей.

ДГ собрал высказывания о стене известных граждан города — архитекторов, общественных деятелей, депутатов, журналистов и блогеров.

Адвокат, общественный деятель Андрей Соколов в интервью для «ФедералПресс»:

«Личное мое мнение, что стена в этом месте абсолютно не нужна. Самое главное украшение площади Славы – это панорамный вид на Волгу. Монумент могли бы разместить и в другом месте. Мое решение – это восстановить смотровую площадку, подняв уровень грунта на 20-30 см по всей ширине стены от края склона до ступеней, идущих с площади Славы. Останется и стена, и вид со смотровой площадки. Конечно, в таком случае нужно будет установить перила. Вообще вся эта ситуация вокруг монумента демонстрирует отрыв власти от народа. Площадь Славы – это не дача кого-то из чиновников, и здесь нужно учитывать мнение населения».

Михаил Матвеев, депутат Самарской губернской думы:

«Я пока персонально никого не обвиняю, но сердцем чую, сотворить такое, обгадив самый роскошный вид на матушку-Волгу с Самарой, самарец не может. Остаётся еще вертолетную площадку застроить. Нет слов».

Нина Дюкова, блогер:

«Обзор с появившейся смотровой площадки, если подойти вплотную к стене, нормальный для взрослого человека. А монумент мне очень даже понравился! Он содержит важную и интересную информацию, а также и то, отсутствие чего я в некоторой степени опасалась, а именно упоминания, что с 1889 по 1893 год в Самарской губернии жил В. И. Ульянов (Ленин). Куйбышев и Куйбышевскую область, как и положено, так и назвали, в отличие от другого недавно открытого места. С удивлением узнала, что наша область была награждена тремя орденами Ленина, всего считалось, что их два».

Михаил Дегтярев, депутат Государственной думы РФ от Самарской области, довольно прямолинейно высказался в своем аккаунте Twitter:

«Тотальный позор самарской власти. Хорошее дело идиоты превращают в безумие и социальную напряженность».

Андрей Колядин, политолог, в своем аккаунте Facebook:

«Надо понимать, что по всей площади сейчас возвышается примерно метровой высоты верхняя часть стены, которая отсекает Волгу со всеми красотами от жадных взоров самарчан. С обратной стороны приклеены фотографии героев и всякие мудрые исторические факты, которые в нормальных городах в лучшем случае хранятся в мемориалах и краеведческих музеях, в худшем — на досках почёта сквера имени XXVII съезда КПСС… Чтобы создать такое, надо глубоко не любить город и его историческое наследие, презирать Волгу и быть совершенно равнодушным к чаянием народа, который в Самаре живет… Впрочем, последнее свойственно изрядной части региональных инноваторов».

Архитектор Дмитрий Храмов в интервью «ФедералПресс»:

«Конфликтная ситуация вокруг строительства монумента на площади Славы во многом вызвана тем, что разработка проекта реализовывалась без участия общественности. Я думаю, что было бы рационально, если бы в таких случаях проводились общественные сессии. На них проектные решения обсуждались бы жителями города, архитекторами, различными специалистами и представителями власти. По такому принципу мы сейчас готовим проект реконструкции скверов на площади Куйбышева. Я думаю, что с привлечением горожан к обсуждению можно было бы избежать недовольства со стороны самарцев этим проектом».

Юрий Корякин, председатель Союза архитекторов Самарской области, для издания «ФедералПресс»:

«Здесь ошибка властей в том, что такие проекты нужно более тщательно обсуждать с общественностью и на градостроительных советах. Особенно когда это касается реконструкции каких-то знаковых проектов. Я никогда еще не видел архитектурного проекта, который не имел бы изъянов. Особенно когда реализация концепции дается на откуп одной компании, результат не всегда может оправдать ожидания. Пока монумент «Стена почета» на площади Славы еще не доделан, поэтому до конца оценить работу сложно. Тем не менее я не разделяю мнения самарцев, которые придумывают язвительные названия для этой скульптурной композиции. Самарцы привыкли к тому, что с площади Славы открывается шикарный вид на Волгу, Жигулевские горы и Заволжье. Я думаю, что самое важное сейчас сохранить этот вид и сконцентрироваться на том, как будет выглядеть смотровая площадка».

Дмитрий Орлов, архитектор, соавтор проекта, в интервью «Новой газете»:

«Какая была задача? Сделать наверху смотровую площадку. То, что было раньше, строилось в шестидесятых годах, когда были другие нормы, особенно по безопасности, по инвалидам и антитеррористическим делам. Представьте себе, что на той площади, которая была до этого, собирается 10 тысяч человек, прибегает какой-нибудь ОМОН, люди ломятся в сторону склона. Кто-нибудь удержится? Начнут сыпаться вниз, кто-то сломает руки и ноги. Это неприемлемо. Ограждения толпу не удержат. Соответственно, стенка должна была там появиться, это неизбежная вещь. Вот поэтому она поднимается ни на сантиметр выше, чем это требуется по нормативам. Был другой вариант, когда стена появляется ниже на склоне, но все равно надо будет ставить ограждения».

Виталий Стадников, бывший архитектор Самары, для издания «Коммерсантъ»:

«Если говорить о требованиях технической безопасности, по которым стена обязана выступать не менее чем на 1,2 метра, то это полнейший бред. Да, ограждения должны быть, но их можно было сделать из стекла или сетки, главное, чтобы через каждые сто метров были стойки. Да и вообще можно было сделать иную композицию, которая бы не наносила урон виду. Мастерство архитектора как раз и заключается в том, чтобы искать компромисс между технической безопасностью и чувствами людей. Да, если смотреть снизу, эта стена вписывается в общую концепцию площади Славы, но для тех, кто смотрит на нее сверху, это просто большая катастрофа».

Снежана Лащенко, студентка кафедры инновационного проектирования СГАСУ, в Facebook:

«В данном случае молчать невозможно.

При виде замурованной площади Славы в живую теряешь дар речи. Удивительно, как эти люди, отвечающие за все содеянное по роду своей деятельности, да просто по-человечески, спокойно ходят по этой самой земле и унизительно доказывают своим же коллегам, что все нормально, достойно. Жаль их, ведь все это не что иное, как воспроизводство самих себя же, и отношение к своей деятельности — отношение к самому себе. Тут никак не скроешься.

Видимо, пора начинать привыкать. Как-то стремительно исчезает надежда на вменяемость и адекватность.

Разве не принято лишать должности архитекторов, совершающих такого рода варварство?!! Позор профессиональной проституции! Но зато спасибо за энтузиазм — сделать все возможное, чтобы не докатиться до такого ничтожества!»

Наталья Гиря, общественный деятель, в материале в сети Facebook:

«В период катастрофического дефицита ресурсов надо затевать только такие общественные проекты, которые оставляют «вмятину во Вселенной»: навсегда решают какую-либо проблему и приводят людей в восторг. Не думаю, что проект строительства стены в «рамках капитального ремонта архитектурного ансамбля площади Славы» отвечает этим требованиям».

12 мая на сайте правительства Самарской области появилось предложение для граждан принять участие в обсуждении уже возведенного комплекса. Как говорится в материале пресс-службы, «попытка создания такого рода «визитной карточки» губернии, где коротко и емко даны сведения о такой большой и развитой территории с богатой событиями историей, как Самарская область, предпринимается впервые. Это сложная задача, поэтому было принято решение представить проект содержания комплекса на всенародное обсуждение». Сначала построить, потом обсудить.

14 мая на внеочередном заседании губернской думы депутат Михаил Матвеев вручил петицию с 4400 подписями первому вице-губернатору Самарской области Александру Нефедову.

Как сообщил в эфире радио «Эхо Москвы в Самаре» Михаил Матвеев, на заседании выяснилось, что стена по проекту должна была иметь высоту три метра, но по настоянию губернатора была увеличена в два с половиной раза.

Фотографии: Гор Мелконян, Андрей Соколов, Нина Дюкова, Наталья Гиря, Михаил Матвеев

Известная столичная шутка «Есть ли жизнь за МКАДом» вполне применима и к регионам. Основной информационный поток формируется из новостей крупных городов области, и может сложиться впечатление, что жизнь есть только в пределах Самары и Тольятти.

ДГ выяснил, чем и как живут интернет-ресурсы городов, поселков, сел и деревень Самарской области, выбрав в качестве исследования наиболее посещаемые и упоминаемые. Как и ожидалось, большая часть поисковых запросов выводит на сайты городских и районных администраций, но есть несколько частных ресурсов, которые показывают неплохую посещаемость и публикуют местные интересные новости.

Сызрань

3,5 тысячи лет до н. э. в здешних местах уже проживала высокоорганизованная цивилизация, а в 1683 году и вовсе появился город, так что неудивительно, что представители второй древнейшей профессии здесь ведут активную деятельность.

«Помидорная столица России» — так позиционируется Сызрань на сайте популярного местного интернет-ресурса. «Маленькая Сызрань» имеет неплохую посещаемость для города с населением чуть более 176 тыс. человек — около 50-60 тысяч просмотров в месяц. Дизайн главной страницы прост и незатейлив, но, тем не менее, новости города здесь обновляются ежедневно и областные издания регулярно ссылаются на «Маленькую Сызрань» как на первоисточник.

Второй по посещаемости ресурс города — «Читай и думай, Сызрань», электронная версия одноименного печатного издания с посещаемостью около 30 000 просмотров в месяц. В отличие от «Маленькой Сызрани», по сути являющейся форумом с обилием просмотров объявлений и обсуждений, здесь более упорядоченная подача информации и вполне современный внешний вид.

Если пробежаться по актуальной колонке новостей этого города, то складывается впечатление, что здесь активно развивается спорт, футбол в частности, а жители близлежащих поселков предпочитают пить воду из непроверенных источников, что приводит к заражению гепатитом А. В целом интересы жителей Сызрани ничем не отличаются от остальных: ЖКХ, криминальная хроника и культура в умеренных количествах.

 Новокуйбышевск

Не перечесть, сколько было инициатив по захвату и присоединению к Самаре этого юного, но гордого города с населением чуть больше 100 тысяч человек. Расположенный менее чем в километре от областного центра, Новокуйбышевск тем не менее самобытен и живет самостоятельной жизнью.

Новостной ресурс «Новокуйбышевск: новости» представляет собой сплошную ленту новостей из различных городских источников. И хотя по большей части это информация об отключениях коммунальных услуг, есть и множество другой полезной информации.

Жители города активно пользуются социальными сетями, а потому здесь есть несколько городских пабликов различной тематики. Один из них — «Мой родной город Новокуйбышевск» с более чем 8000 подписчиками.

 Чапаевск

Население — 72 407 человек

Город, на гербе которого изображена серебряная гренада с одним золотым пламенем о четырёх языках, с 1989 года показывает печальную статистику по убыли населения. С 1989 года количество жителей Чапаевска сократилось на 26%. К сожалению, типичные новости из этого города нельзя назвать позитивными. Насыщенная новостями криминальная хроника, депрессивные прогнозы, а в 2013 году город «прославился» на всю страну, когда на близлежащем полигоне стали взрываться снаряды, хранившиеся под открытым небом.

Единственное СМИ города — «Чапаевский рабочий». Судя по тому, что на момент написания этого материала последняя новость «Чапаевского рабочего» была датирована 28 апреля, этот небольшой город не богат на события, которые стоит публиковать на сайте со слоганом «Газета для тех, кто любит свой город». Конференция губернского колледжа, фестиваль дошкольников, благодарность от губернатора. Вот и все. Как и на большинстве подобных ресурсов, здесь есть каталоги местных предприятий, фирм и учреждений, чтобы хоть как-то заполнить сайт информацией.

В паблике «Типичный Чапаевск» зарегистрировано 7123 подписчика, но новости и анонсы публикуются в основном из областного центра.

Октябрьск

Население — 26 671 человек

Поиск по новостным сайтам сего города выводит нас на ресурс «Читай и думай, Октябрьск — Независимое издание 16+», что сразу же интригует.

«Независимое издание 16+» информирует о событиях в Самаре и области, а раздел публикаций поражает стандартом и стилем материалов. Например, «Поздравление Главы Администрации г.о. Октябрьск В.А. Чихирева по случаю 70-летия Победы в Великой Отечественной войне», «Поздравление Главы Администрации г.о. Октябрьск В.А.Чихирева с Днем Весны и Труда (1 мая )», «Поздравление Главы Администрации г.о.Октябрьск В.А.Чихирева с Днем работников бытового обслуживания населения и коммунального хозяйства».

Зато есть раздел блогов, где публикуются материалы, видимо, единственного октябрьского блогера Виталия Самсонова, что придает изданию некую статусность.

 Похвистнево

Большинство районных интернет-ресурсов создавалось энтузиастами, и судьба таких проектов зависела исключительно от наличия свободного времени у авторов и желания заниматься проектом, а потому значительная часть из них ныне представляет собой забытые страницы с новостями прошлых лет. И чем меньше населенный пункт, тем меньше шансов найти что-то, кроме пабликов «подслушано» или барахолок с обменом коров на мопеды. Поэтому ресурс «Мой город Похвистнево онл@йн» приятно удивляет яркостью оформления и свежими новостями.

Например, как стало известно из сообщения на сайте, в городе Похвистнево 16 мая с 19:00 до 24:00 в Краеведческом музее МБУК «Дом ремесел» пройдет «Ночь музеев» по адресу: ул. Газовиков 14.

При сайте работает группа ВКонтакте «Похвистнево-онлайн» с 5283 подписчиками и довольно бурной жизнью.

Вообще, при просмотре ленты новостей этого маленького города складывается впечатление, что интересы местных жителей намного шире, чем чтение привычных криминальных сводок, а в самом Похвистнево процветают искусство и самодеятельность. В прошлом году спектакль по рассказам Шукшина «Светлые души» любительского театра «Сад» занял первое место на международном фестивале спектаклей малых форм «Театромагия», разделив победу с профессиональным муниципальным театром «Дилижанс» из Тольятти. В конце апреля этого года здесь прошел фестиваль детских цирковых коллективов малых и средних городов России.

 Кошки

Ресурс, о котором пойдет речь, работает настолько медленно, что есть подозрение, что сервер расположен в одном из деревенских сараев, а вместо кабеля связи используется заброшенная линия связи времен Великой Отечественной. Часы сайта «ВКошках» навеки замерли на дате «Вторник, 20.08.2013, 06:14», переход на страницы «Информационного портала Кошкинского района» грозит нервным срывом или зависанием компьютера, но надо отдать должное автору сайта — он работает, несмотря ни на что.

Этот сайт как раз из тех, что делались энтузиастами, зачастую школьниками или студентами без опыта, но с огромным желанием рассказать о своем родном крае всему миру. Справедливости ради заметим, что в селе Кошки есть более актуальный и быстрый ресурс s-koshki.ru с относительно свежими новостями о строительстве нового спортивного комплекса и формировании добровольных дружин, но нет в нем духа того самодеятельности и дерзости, которые были у авторов «ВКошках».

Основная интернет-деятельность жителей малых городов, сел и деревень области все-таки ведется в социальных сетях, и участвует в ней в основном молодое поколение. Модные паблики вроде «подслушано» или групп знакомств имеют большую посещаемость, чем новостные ресурсы, которыми занимаются либо энтузиасты без специального образования, либо журналисты «старой школы», выдающие заголовки в стиле советских газет, а потому мало популярные у новых читателей.

Особняк Неронова, что находится на пересечении улиц Алексея Толстого и Пионерской, пожалуй, самый загадочный дом в старой Самаре. Несмотря на то, что это объект культурного наследия федерального наследия, никакой фактуры про этот памятник архитектуры в Интернете не найти. Ну разве что построен он в 1840 году и долгое время в доме располагалась редакция военных газет «За Родину» и «Солдат Отечества».

В распоряжении редакции ДГ оказались фотографии интерьеров этого интересного дома, исторические и архивные исследования, проведенные Институтом урбанистики при создании проекта зоны охраны этого объекта, выдержкой из которых мы поделимся.

~

Особняк на углу улиц Воскресенской (Пионерской) и Казанской (Алексея Толстого) был возведен в 40–х годах XIX века. Архитектура дома отражает господствующее в то время в эклектике стилизаторство. Фасад трактуется в стиле ренессанс с характерными очертаниями окон и штукатуркой стен под кладку из каменных блоков.

В то время это двухэтажное здание с подвалом принадлежало титулярному советнику Неронову. Дом имел 11 комнат и 6 печей, 21 его окно выходило на улицу, а 9 – во двор.

После череды перепродаж собственником дома в 1895 году становится С.П. Яковлев, который размещает по этому адресу Высочайше утвержденное товарищество «Печатня А.С. Яковлева».

В 1895–1898 годы новый хозяин перестраивает каретник (удлиняет его и надстраивает второй этаж) под типографию и переплетную, а также возводит (по Воскресенской) каменную кладовую. В 1898–1899 годы архитектор Александр Щербачев производит перестройку типографии товарищества.

13 октября 1903 года дворовое место в 17 квартале г. Самары, на углу Вознесенской и Казанской, вместе со всеми постройками переходит в собственность Шихобалова Петра Ивановича – купца, потомственного почетного гражданина г. Самары.

П.И. Шихобалов в 1905–1907 годы сносит часть построек вдоль восточной границы усадьбы, соединяет жилой дом с бывшим типографским корпусом – по Казанской, производит перепланировку внутренних помещений жилого здания и бывшей конторы печатни.

После перестроек дом используется последним хозяином как основное место жительства. Перед Первой мировой войной Петр Иванович подводит к своему особняку водопровод, центральное отопление, канализацию, электрическое освещение.

В апреле 1918 года все дома братьев Шихобаловых были конфискованы, а к 1 января 1919 года трехквартирное каменное здание числится в муниципализированных. Постановлением Самарского Губисполкома № 45 от 20 августа 1922 года особняк передан в ведение Территориального округа 34-й стрелковой дивизии. С середины 1920-х годов в угловом здании размещалось Окружное Военно-Ветеринарное управление ПриВО. После войны здесь расположилась редакция газеты ПриВО «За Родину» (ныне «Солдат Отечества»).

Во время Великой Отечественной войны в этом доме размещалась семья И. Сталина, эвакуированная из Москвы. Вот что пишет дочь Сталина Светлана Аллилуева в своей книге «Двадцать писем к другу»:

«Затем, опять же неожиданно, нас собрали и отправили в Куйбышев: долго грузили вещи в специальный вагон… Поедет ли отец из Москвы — было неизвестно; на всякий случай грузили и его библиотеку.

В Куйбышеве нам всем отвели особнячок на Пионерской улице, с двориком. Здесь был какой-то музей. Дом был наспех отремонтирован, пахло краской, а в коридорах — мышами. С нами приехала вся домашняя «свита» — Александра Николаевна Накашидзе со всеми поварами, подавальщицами, охраной, «дядькой» моим, Михаилом Никитичем Климовым, и няней. Ехала с нами и первая жена Василия — молоденькая, беременная Галя, и в октябре 1941 года она родила в Куйбышеве сына Сашу. Кое-как все разместились в особнячке. Лишь дедушка захотел остаться в Тбилиси — он уехал туда из Сочи и прекрасно провел там два года.

Дом наш был полон. Я ходила в школу в девятый класс, все мы слушали каждый день сводки радио. Осень 1941 года была очень тревожной…”

Стоит добавить, что в архивных документах не встречается упоминаний о каком-либо изменении фасада особняка на протяжении всей его истории, и можно с большой долей уверенности предположить, что внешний вид дома дошёл до нас неизменным с момента его постройки.