Сегодня мы добавим еще несколько весомых штрихов к портрету Куйбышевского приборостроительного завода.
Поможет нам в этом Алик Хамзянович Шарипов, прошедший на «Рейде» путь от технолога до начальника цеха.
Первая встреча с «Рейдом»
В 1974 году я поступил в авиационный институт. Мы приехали с картошки, и нас спрашивают: хотите подработать?
Студенты вечно голодные, мы говорим: «Конечно, хотим!». И нас отправили на Куйбышевский приборостроительный завод канаву копать. Это было начало строительства 25-го корпуса. И когда через пять лет я пришёл на «Рейд» работать, он уже был сдан в эксплуатацию.
И мне поручили перевозить оборудование — термопласт-автоматы — из цеха № 1 в новый цех. Корпус № 25 — последний, который построили на заводе «Рейд».
Начало трудового пути
30 января 1980 года я пришёл на завод «Рейд» после окончания 4-го факультета авиационного института. На этом предприятии работали все мои знакомые и родные, поэтому выбор для меня был очевиден. Принимал меня на работу Александр Иванович Исаев, замдиректора по кадрам. Он определил меня в цех № 1 технологом.
Дело в том, что «Рейд» мог делать всё сам. Мы закупали только материалы. Поэтому в заготовительном цехе было все: литье по выплавляемым моделям, литье стали и сплавов. У нас на то время было современнейшее оборудование — индукционный нагрев, где в тигле разогревали сталь до состояния расплава. Был участок литья, как мы говорили, «в землю», то есть в песчаные смеси. Тогда уже внедрялась новая технология ХТС — холодная твердеющая смесь. Вот в эту среду я как раз попал.
Случайных специалистов на завод не принимали. Например, в литейном цехе был специальный провокационный вопрос, чтобы понять, разбирается человек в литье или нет. Его спрашивали, что такое «жеребейка». На самом деле это такой специальный «пятачок», который подставляется под стержень, чтобы в модели создать пустоту. Ну то есть чистой воды профессионализм. И вот если человек не отвечал на этот вопрос, сразу был понятно, что он не настоящий литейщик.
Я не буду рассказывать про наше спецпроизводство для министерства судостроения. Я расскажу про другую линейку, гражданскую. Там тоже много было чем гордиться.
Статья из газеты «Волжская заря», посвященная 50-летию завода «Рейд». В ней, помимо всего прочего, перечислены корабли, на которых были установлены производимые заводом изделия: это ледоколы «Ленин», «Арктика» и «Сибирь», нефтерудовоз «Борис Бутома», супертанкер «Крым» и лихтеровоз «Алексей Косыгин».
У нас был собственный цех станкостроения. Вы видели телефоны-автоматы из прозрачного оргстекла? Представляете, какая должна быть пресс форма? Там толщина 20 мм как минимум.
Наши специалисты спроектировали установку, которая называлась «Установка выдува колпаков под игровой автомат «Баскетбол». Кстати, это была одно из флагманских изделий «Рейда». Автором идеи был Юрий Петрович Суволокин. Игровой автомат «Баскетбол» мы изготавливали по заказу «Союзаттракциона» много лет, по 600 штук в год. Мы делали их начиная примерно с 1980 года.
Еще в станкотроительном цехе придумали установку пайки волной. Очень интересная технология, которая позволяла делать пайку по конвейерному типу на изделии тормозного реверсивного устройства.
В Нижнем Новгороде выпускали стиральную машину «Волга», которую можно было в одну сторону крутить, потом остановить и запустить в другую сторону, как современные LG, например. Эти электронные блоки для стиральных машин были пущены в массовое производство на нашем заводе.
Заметка из многотиражки завода «Рейд» от 7 марта 1991 года.
Если бы мы не придумали установку пайки волной, где пайка шла автоматически, на это производство нужно было бы нанять несколько десятков людей.
Из технологов в мастера
Через шесть месяцев после того, как я пришёл на завод, меня перевели из технологов в мастера. Как говорится, на перевоспитание. Как это произошло.
Наше бюро организации труда (БОТ) создавало, так сказать, «жировой запас» для сотрудников. БОТу было важно, чтобы люди получали достойную зарплату, особенно на таких тяжёлых участках, как литейный цех.
Это же очень тяжёлая работа. Чёрный, как трубочист, с утра до вечера, брызги алюминия разлетаются, печи горячие. Или на штамповке — потягай эти железяки. Естественно, старались рабочим насчитывать побольше, приписки делали.
А я молодой, только со студенческой скамьи, всю технологию знаю. Я вижу: изготовили детали, отлили, потом по технической карте их на четыре часа в термическую печь опускают, якобы на упрочнение. А я-то знаю, что сплав АК-4 термически не упрочняется. В институте только-только это проходил.
Я написал, как положено, служебную записку о нарушении технологии литья и передал главному технологу. После этого операция по упрочнению была исключена как лишняя. Прибегает начальник БОТ Иван Павлович Аникеев, кричит на меня, а я ничего понять не могу.
Он меня приводит к начальнику цеха, Евгению Васильевичу Пятачкову. И показывает на меня — вот он. Тот говорит: «Иван Павлович, выйди».
И мне начинает объяснять: «Ты понимаешь , что своей служебной запиской ты лишил людей в расценках на каждую деталь трёх копеек?».
Вот тогда я догнал, что за счёт таких операций создавалась более высокая зарплата для сотрудников.
Ну и после этого случая мне сказали: как технолог ты вырос, иди теперь в мастера, поработай с людьми. Пойми, чем они живут, чем они дышат, и как им зарплату платить. Так я стал мастером 1-го цеха.
Впрочем, там я тоже не мог сидеть спокойно. У меня вопросов по исполнению плана никогда не было, потому что дисциплина – первый помощник на производстве. Я перезнакомился со всеми службами заводов, и через два года меня выдвинули на должность начальника цеха.
Директор Курицкий
Тогда «Рейдом» руководил Александр Яковлевич Курицкий. Это было просто прекраснейшее время! Он пришёл к нам с завода «Экран». Человек был отличный. С одной стороны требовательный, а с другой справедливый.
Например, назначает он совещание на 18:00. Вечер, хочется домой. И естественно, если кто-то что-то не доделал, понимает, что сейчас его будут ругать. И поэтому старается увиливать, задерживаться.
Один раз такое прокатило, второй, а на третий раз Александр Яковлевич говорит: «Ну если человек такой занятой, мы дадим ему часика два, соберёмся в 20:00». Представляете реакцию всех? Как коллективное возмущение обрушилось на этого человека, так больше он никогда не опаздывал. Вот такое управленческое решение.
Сам Курицкий никогда вечером не пользовался служебной машиной. Утром да, она его привозила на завод, по работе днем ей пользовался, а вечером он всегда водителя отпускал после 18:00.
Вместе с рабочими выходил и шёл пешком с завода. Мы один раз за ним даже проследили, чтобы посмотреть, в друг за углом его водитель ждёт в машине? Но нет, пешком дошёл до дома на площади Куйбышева.
Предприимчивые шмидтовцы
Вот еще история. В Запанском живут люди предприимчивые. На завод не всем дорога была открыта, потому что с судимостью не брали. Но внутрипоселковые связи были крепкие. Твой сосед заводчанин, и с ним можно разные дела крутить.
А у нас в большом количестве была бронза, в том числе бериллиевая бронза. А бериллиевую бронзу, если её как следует натереть, без химического анализа от золота никогда не отличишь. Может быть, через полтора-два месяца только станет понятно, когда она немного потускнеет. И то не факт.
Наши специалисты изловчились изготавливать мужские печатки, которые тогда вошли в моду. Причём, у нас же в том числе и пластмассу делали. И вот с завода выходили пластмассовые коробочки с печаткой внутри, с биркой и с пломбой, всё как в магазине «Жемчуг».
Выносили на перрон, проезжает четырнадцатый или восемнадцатый поезд в сторону Бишкека или Ташкента, и эти люди за 50 рублей покупали себе печатку, которая стоила на тот момент около 150 рублей в магазине.
Представляете, они даже пробу ставили! Супер токаря были, супер фрезеровщики и гравировщики.
Кухонные принадлежности
Под это дело пошли запросы ещё и от домохозяек. Первое, что начали делать наши умельцы, это орешница. Они сделали пробные орешницы из алюминия, стали продавать их по 3 рубля. Потом пошли в дело вафельницы. Дошло до пельменниц.
И когда партии, утекающие с завода, стали заметными, Курицкий собрал всех руководителей первого цеха и ночью туда нагрянул. И прямо к моменту, когда литейщики изготавливают этот хозяйственный дефицит.
Александр Яковлевич срочно дал задание конструкторам и они спроектировали пресс-формы для пельменниц. На это выделили три машины литья под давлением, и моментально запустили в инструментальном цехе новое производство.
И стали совершенно легально с маркой Рейд выпускать пельменницы по 1 рублю 90 копеек. На всю страну гнали, да так, что не хватало пищевого алюминия. Вот это все Курицкий. Был он директором с 1978 по 1983 год.
Новый руководитель
Понимаете, судостроение такая отрасль, где всегда должен быть виноватый за срыв плана. А если конец квартала или конец года, то это работа вообще без выходных.
Не сдали изделия «Борей» и «Мурена». Нашлись люди, которые его столкнули. Главным инженером тогда был Борис Петрович Алямов, его поставили. Но это была хорошая кандидатура, его тоже все уважали. А Курицкого забрали, как оказалось потом, на повышение в Ленинград, директором НПО «Аврора».
Борис Петрович Алямов сохранил принципы управления. Он нам сказал: отдел конструкторов цеха товаров народного потребления обязан высматривать все частные инициативы и пускать их в производство. Так появилась на заводе соковыжималка.
Еще наши умельцы запросто делали цветомузыку и электрогитары. В Самаре электрогитара стоила 180 рублей, а тебе её могли сделать за 10 рублей у нас на заводе. Были у нас такие Кондыревы, семья краснодеревщиков: дед, отец и внук. У каждого по два пальца на руке, но что они творили!
Мне по сей день снятся цеха завода «Рейд». Я хорошо помню, где что находилось и где что лежало. Это был семейный завод, все друг друга знали, уважали, тебя не могли обмануть или кинуть. Мы не ругались, мы совместно пытались решать все вопросы.
История передовика
Были у нас и выдающиеся передовики. Александр Сонюшкин из второго цеха, например. Он получил кличку «депутат». Уникальный мастер. У него были всякие приспособления, которые он сам придумывал. Они позволяли ему быстрее и точнее выполнять работу.
Он план перевыполнял всегда. У нас на заводе шутили, что в Союзе не выпускают столько подводных лодок, сколько Сонюшкин сделал для них деталей. А когда человек партийный, да ещё и активный, ему работу дают в первую очередь.
Взмолились тогда начальники: успокойте своего друга, он «разлагает» коллектив. Почему? Потому что Сонюшкин в месяц мог получать по 400 рублей, то есть вдвое больше, чем остальные. Ну вот для сравнения: моя зарплата начальника цеха была 185 рублей. А Сонюшкин работал обычным токарем.
Как «успокоили» передовика. Сначала предложили его избрать в профком, потом в депутаты… То есть дали дополнительную нагрузку. Вот таким способом решили проблему уравнивания зарплат на заводе. Я участия в этом не принимал, но знаю, кто и как это делал.
«Рейд» и военно-морской флот
Тем, кто ходил на атомном ледоходе «Ленин», тогда дарили ножны, сделанные из моржового клыка. У моего товарища Валерия Мотюжова, который работал начальником ОТК, были такие. На заводе очень много было людей с подводных лодок, с кораблей.
Обычно 30 июля или в последнее воскресенье июля всегда на заводе отмечали День военно-морского флота. Завод преображался. Все надевали форму: белые кителя, при кортиках. Это было что-то невообразимое.
У завода было два адмиралтейских катера, которые подходили со стороны Самарки, и они тоже участвовали в этом мероприятии.
День военно-морского флота — это была самая красивая традиция предприятия. С утра построение, потом поздравление и концерт.
Народные артисты и завод «Рейд»
К слову о концертах. В связи с тем, что мы расположены рядом с железнодорожным вокзалом, у нас концерты звезд случались чаще, чем на любых других предприятиях. Поезд в Москву раньше обычно уходил в 15:30. Расчёт в гостинице в 12:00.
И гостям города надо что-то делать до половины четвёртого. Поэтому все артисты, которые были в Куйбышеве, приходили к нам на завод, и в обеденный перерыв в актовом зале устраивали творческие встречи.
Лично я принимал участие во встречах с Евгением Матвеевым, Михаилом Пуговкиным, Юрием Никулиным и Ириной Мирошниченко. Даже были альбомы с надписями и пожеланиями от артистов. А почему я во всём этом был задействован — потому что в нашем цехе делали товары народного потребления. И мы им дарили, например, наши радиоприёмники.
Радиоаппаратура из Запанского
Мы сами делали динамики. Громкоговорители, динамические блоки. Мы получили ферросплавы, обтачивали в размер, намагничивали диффузоры, наматывали катушки. В 25-м цехе было 250 сотрудниц-женщин. Старшим мастером у них работал Курышев Николай Владимирович.
Только приёмников они выпускали четыре наименования, разные марки. Еще громкоговоритель «Самара-Куйбышев», то самое проводное радио. И была даже у нас «Зорька» — радиоконструктор.
Меня потрясло письмо мальчика, которое пришло однажды на завод. Он писал: моему товарищу папа привёз из Москвы радиоконструктор. У нас в магазинах нигде такие не продают. Не могли бы выслать мне радиоконструктор.
Трогательное письмо, в ответ на которое мы выслали этому мальчику наш радиоконструктор «Зорька». Полезная была вещь, позволяла ребёнку в домашних условиях собрать свой радиоприёмник.
Ниже представлены: слева — документ 1987 года, посвященный теме выпуска товаров народного потребления на заводе «Рейд», справа — заметка из многотиражки «Электрон» об открытии фирменного магазина предприятия.
Динамики мы поставляли на все военные заводы. Например, в Пермь, где делали приёмник «Ирень». В Чистополь поставляли, а они нам часы корабельные в обмен. Причём, если нашему работнику исполнялось 50 лет, то на заводе юбиляру обычно изготавливали штурвал, внутрь вставляли часы, и это был главный подарок. У меня тоже такое есть.
Однажды к нам на завод приехала делегация из Китая, и все приемники, которые у нас были на складе, скупили оптом.
Когда на завод пришел главным инженером Николай Свешников, он начал толкать компьютерную тему. За основу взяли английский компьютер, который, к сожалению, уже тогда устарел. И из приличного оборудования родился только джойстик. Как мышка, только рукой можно было управлять. Мы это изделие выпускали и тоже поставляли Союзаттракциону.
Наши радиодетали дали толчок и такому направлению, как радиаторы отопления. Первую партию ребристых радиаторов отопления из алюминия мы сделали для ЦУМа «Самара». Всё отопление — это наше, рейдовское. Потом эта технология пошла в мир.
У нас заочный институт советской торговли был в Запанском, поэтому в первых заказчиках на радиаторы у нас стояли именно представители торговли. Радиаторы были отличные, долговечные.
От итальянских современных отличались только конструкцией ребра. Это изделие родилось по аналогии с радиаторами на транзисторы.
А вот еще некоторые товары народного потребления, изготовленные на заводе «Рейд». Цветные фотографии — из сообщества самарских краеведов ВКонтакте «Вот такая Самара».
Женский ЛТП при заводе «Рейд»
Прихожу как-то я на четырнадцатый участок и вижу: сидит женщина на штамповке, но лицо мне её смутно знакомо. Я все думал, где же я ее видел. Мне товарищи подсказывают: так это же директор одного очень известного магазина. Откуда она взялась на линии?
Оказывается, на территории завода Рейд, рядом с девятым цехом, за небольшим заборчиком располагался единственный в области женский лечебно-трудовой профилакторий – ЛТП. В советские времена были такие формы работы с алкоголиками, когда помещали людей на перевоспитание в ЛТП.
И вот единственный женский был у нас. Простых туда не брали, там в основном были «шишки»: директора магазинов, артисты и другие довольно известные люди. Была казарма, в которой содержалось около 70 женщин. Их направляли в разные цеха, где они и работали. Это, разумеется, не афишировалось, многие об этом даже не знали.
Еще на заводе «Рейд» была собственная фабрика-кухня. Там работали такие повара — пальчики оближешь!
И когда все уже распадалось, там организовали цех «Лиронас» по тортам, который на много лет пережил наш завод.
С Аликом Шариповым беседовала корреспондент ДГ Анастасия Кнор.
Мы благодарим за предоставление дополнительных материалов:
— краеведа Евгения Альмяшева,
— начальника отдела использования архивных документов Областного архива социально-политической истории Евгения Малинкина.
Фото обложки: Алексей Авдейчев
Следите за нашими публикациями в Telegram на канале «Другой город» и ВКонтакте
