Из первых уст
«Фабрика-кухня» запустила новый проект с историями людей, посещавших здание в разное время
1 314
,
Музей «Фабрики-кухни» запустил проект «Архив устной истории». Работники музея хотят сохранить информацию о бытовых повседневных практиках людей, связанных со зданием.
Через истории людей они расскажут о том, что не отражено в официальных архивах. Например, что было на обед у рабочих завода или какие блюда чаще всего готовили повара.
Носителем информации может стать любой человек, который имеет отношение к Фабрике-кухне, — обслуживающий персонал, сотрудники завода, основатели и посетители бара «Сквозняк» и так далее.
В этом материале собраны несколько интересных историй, которые оживила художник и сотрудник филиала Третьяковки в Самаре Мария Армен.
Поросята за забором
Будучи маленькой девочкой, Вера Андреевна часто навещала на работе свою маму Ольгу Александровну, которая всю свою трудовую жизнь работала на Фабрике-кухне. В годы Великой Отечественной войны она отправилась на фронт, а когда вернулась — продолжила работу.
В те времена Ольга Александровна была кассиром в одном из залов. Она сидела в маленькой каморке с окошком, в которой помещался только стул. Под дверью был небольшой приступок, на котором Вера ждала маму.
Главной причиной прийти к маме на работу был душ для работников с горячей водой. Зимой после душа Вера ждала маму, сидя на этом приступке, а летом гуляла на улице — ходить по территории и помещениям Фабрики-кухни было нельзя даже детям сотрудников.
Ярким воспоминанием Веры Андреевны было то, что на территории Фабрики-кухни был свинарник, но и туда нельзя было подойти близко. Поэтому она наблюдала за поросятами только из-за забора.
Еще в годы первой пятилетки, отмеченной нехваткой продовольствия, была заложена практика развития подсобных хозяйств при промышленных предприятиях. Они строили свои свинарники, крольчатники , молочные и рыбные фермы, вели самозаготовки в деревне, а государство в это время, как пишет историк Елена Осокина, призывало население «строить» «Днепрострои капустного производства» и «Магнитострои птичьих инкубаторов», осваивать прудовое хозяйство «на основе мирного содружества и сожительства зеркального карпа, и гуся, и утки».
Не был исключением и завод им. Масленникова. В пригородном совхозе «Красное озеро» было развернуто 1300 гектаров подсобного хозяйства для снабжения завода и Фабрики-кухни, где помимо выращивания сельскохозяйственных культур занимались разведением кроликов, выкармливали около 1000 голов скота и организовали рыболовное хозяйство.
Пережитки этого явления сохранялись на самарской Фабрике-кухне и в 60-е годы. В посвященном ей альбоме-выставке за 1967 год мы можем видеть фотографии поросят, выращиваемых при фабрике.
Свинарник находился прямо во дворе Фабрики-кухни, и такое соседство крайне не нравилось рабочим котельной, жаловавшимся на свинарник в газете «Знамя труда»: «Мы, рабочие котельной, буквально задыхаемся от этого соседства. Нечистоты из свинарника попадают в отстойник, откуда они должны вывозиться. Но это делается редко. Нечистоты засоряют дренажный колодец и из колодца, прямо через верх, плывут в котельную».
Исключительный случай
В 1976 году инженер завода имени Масленникова Александр Ветров начал посещать парашютную секцию лётной школы Куйбышевского учебно-авиационного центра ДОСААФ.
В секции выдавали талоны на питание в столовой Фабрики-кухни, и вот в 1979 году произошел этот неприятный исключительный случай. После полноценного обеда – первое, второе, чай, хлеб – наш герой решил позволить себе и десерт. Выбор пал на кекс с изюмом за 16 копеек.
Александр пошел по делам, но вкус кекса, как он сам выразился, «стоял у него до конца дня». Вскоре он почувствовал себя плохо, вызвал врача и его увезли в инфекционную больницу, где назначили 15 дней госпитализации. Уже через два дня он пошел на поправку, но лежать ему предписали до конца срока.
Чтобы не пропускать тренировки, он сбегал из больницы по водосточной трубе – так, чтобы его не видели на проходной. Через 10 дней врачи сжалились и отпустили его домой. В дальнейшей жизни кексы его никак не смущали, но вкус изюма еще долго преследовал его.
Шутка «Я, брат, завидного здоровья человек. Я седьмой год в столовых обедаю» появилась, как пишет историк повседневности Наталия Лебина, в середине 1920-х годов и была порождена низким качеством еды в нарпитовских столовых.
Самарская Фабрика-кухня подвергалась обвинениям в антисанитарии на протяжении практически всего своего существования. Уже в первые годы после открытия при обследовании Фабрики-кухни были выявлены факты порчи продуктов (соленых помидоров, грибов и мяса) из-за несоблюдения надлежащих условий хранения.
Проверка 1942 года рисовала уже совсем ужасающую картину: заплесневевшие, грязные стены и потолок, лужи грязной воды на полу, термоса для транспортировки пищи в цеха не моются, мясо раскладывается на тарелки руками. Можно было бы связать все это с трудностями военного времени, но замечания к санитарному состоянию фабрики возникали и в мирной обстановке.
В архивных документах за 1956 год можно встретить утверждение, что санитарный режим на фабрике не поддерживается систематически и производственные помещения находятся в запущенном состоянии.
Не улучшал санитарные условия и находящийся во дворе свинарник. В 70-80-х годах ситуация наладилась и упоминаний о плохом санитарном состоянии здания стало значительно меньше.
Свадьба на Фабрике-кухне
33 года назад состоялась свадьба Зои и Сергея, они отметили ее в одном из залов Фабрики-кухни. Так как у обоих новобрачных родители работали на ЗИМе, им полагалась скидка на проведение банкета на заводской фабрике-кухне.
Ни одной фотографии торжества не сохранилось, кроме единственной, сделанной у ЗАГСа. Зал украсили воздушными шарами и самодельными плакатами, стол стоял буквой «П».
Развлекал гостей баянист. Его услуги оплачивались заводом, но играл он веселее, только если подать ему рюмку водки. Поэтому в качестве альтернативы был двухкассетник Sanyo.
После каждого тоста молодожены целовались. Пара вспоминает, что в какой-то момент им это наскучило, но правило «горько» было незыблемо и ему приходилось следовать.
Гуляли как положено — два дня. И оба дня на Фабрике. Вечером первого дня все разъехались по домам, а на следующий снова приехали на то же место.
В первоначальном проекте самарской Фабрики-кухни никакого ресторана не было, однако после реконструкции, произведенной в 40-50-х годах, в здании начал функционировать зал-ресторан. Позже безымянный ресторан получил название «Север». В народе его называли «сугробом».
Ресторан расположился на втором этаже в левом крыле здания. Заведение приобрело плохую репутацию злачного места, куда главным образом приходили выпивать. Во время очередной реконструкции Фабрики-кухни в начале 70-х годов была предпринята попытка ребрендинга ресторана.
Художник-конструктор В. Агафонов описывал новый интерьер так: «Зал ресторана будет достаточно привлекательным. В его оформлении мы решили придерживаться холодных и светлых тонов, которые наиболее отвечают названию «Север». Стены покроет декоративная штукатурка с мраморной крошкой и слюдой… Потолок решено сделать с узорами, имитирующими изморозь и снежинки».
В интерьере здания сохранился лепной портал двери, который украшал вход в ресторан. Скорее всего, свадьбу герои нашей истории отмечали не в самом ресторане, а в одном из залов Фабрики-кухни. Для таких мероприятий обычно отводили зал на первом этаже. Но, вероятно, меню праздника формировалось из блюд ресторана, а обслуживанием занимались официанты «Севера».
Работники Третьяковки в Самаре продолжают собирать личные истории людей, связанные со зданием Фабрики-кухни. Если у вас есть история, пишите на почту ArmenMS@tretyakov.ru или звоните по телефону +7 (495) 957-07-00 доб. 3002.
Проект реализуется победителем конкурса «Индустриальный эксперимент» благотворительной программы «Музей без границ» Благотворительного фонда Владимира Потанина.
Текст: Мария Армен, Николай Кислухин, Елена Вяльцева
Иллюстрации: Мария Армен
Фото: Архивы «Фабрики-кухни»
Имена героев изменены
Следите за нашими публикациями в Telegram на канале «Другой город» и ВКонтакте