ВОСКРЕСНОЕ ЧТЕНИЕ

ДГ продолжает публикацию монографии самарского архитектора и профессора СГАСУ Сергея Малахова «Поэтика городского пространства Самары», написанной в соавторстве с Анной Мишечкиной и Дарьей Романовой.

В книге авторы обращаются к исторически сложившейся среде старой Самары как ценности художественно-изобразительного и художественно-литературного свойства. Первая глава «Поэтики», эссе № 1-7, была опубликована ранее.

детали самарской архитектуры-2. дождь – эссе №8

Дождь, я и город – неразлучимы. Тринадцатого октября в субботу был удобный момент, чтобы пройти через город в дождь. Он, правда, начинался без предупреждения – ну, это его право. Я очень люблю дождь, он успокаивает и пугает одновременно. Я отвез Джой в гимназию, и в этой связи двигался в обратную сторону по улице, название которой, уж простите, я заменю на Джонни-стрит. Правда, для путешествия был выбран такой нормальный прием, когда в самом процессе передвижения использовалась машина, немецкий «опель», девушка по имени Корти. Ну да, это девушка, белая, симпатичная, правый бок смят, бампер поцарапан, оторван правый задний брызговик, но издалека, метров с десяти, если заходить с носа и слева, то – очень красивое существо. И юное. Как вся Германия. Потому что Германии недавно исполнилось каких-то полторы тысячи лет, — не так-то и много по сравнению с чем-нибудь. Опель, то есть Корти, останавливается у бордюра и ждет, а я делаю радиальные рейды с фотокамерой, не очень дорогой, совсем недорогой фотокамерой, и присматриваюсь вокруг, что можно увидеть такого, что как-то соединяет меня, город Самару и дождь. Сначала увидел саму улицу – Джонни-стрит, и буквально сразу под боком – вижу, как вода дождя извергается из трубы, не то чтобы «извергается», — это все-таки не вулкан, — но импульсивно струится, с напором, и шумит, как вообще любят шуметь дожди внутри дешевой трубы, приделанной к старому дому. Дом отбрасывает дождь от себя, и это доставляет нам всем какое-то особое удовольствие: как будто бы мы заняты с домом неким особым делом. Вода уходит от дома прочь, а я на все это дело смотрю с нескрываемым любопытством. Труба и дождь относятся к «деталям самарской архитектуры», назовем это «детали-2», и получается в результате, что мое путешествие утром тринадцатого октября – это такое путешествие в поисках разных «деталей-2».

научная информация 59-76-13/24

дождь — dic.academic.ruЁdic.nsf/brokgauz_efron/37732/Дождь один из видов атмосферных осадков (см.) — образуется вследствие сгущения в капли водяного пара, насыщающего воздух. Д. падает из так называемых дождевых облаков или туч — темно-серого цвета, без определенных очертаний (nimbus).

на джонни-стрит, 8.30 утра, 13.10.12. самара (она же – кюрбо)

Само по себе утреннее нашествие дождя у меня вызывает умиротворение, мир как-то перестает вести себя агрессивно, и некоторые неразрешимые проблемы накрываются этим самым моим умиротворением, не так все уже жестко: и по финансам, и в смысле ответственности за происходящее, и даже как-то не так уже сложно
кое от чего вообще откреститься, или забыть, хотя бы на это утро. Уважаемые господа, есть большой смысл утром в дождь любить нечто другое, но не эти разные неразрешимые вещи — типа финансов или мучающей ответственности. Можно любить Джонни-стрит. Она с одного самого мокрого бока более темная, и вся эта темнота отражается у ее собственного подножия, в таком тротуаре, который одновременно сам, как венецианский канал в похожие осенние дни, когда с Лагуны подуло всерьез, Дож кутается в теплый плащ, но это не настоящий дож, а какой-то актер: уже все перепуталось – где реальность, а где маскарад. Хочу обратить ваше внимание на некоторые «детали-2», и мне самому приходит на ум такая идея, что когда путешествуешь тринадцатого числа по улице Джонни-стрит и при этом идет дождь, то глаза твои находят «детали» по тому сценарию, который вытекает, во-первых, из скрытой от нас логики путешествия, а во-вторых, из того предположения, что мы не должны о них забывать. Например, с какой стати я забыл, или вы забыли, о таких «деталях-2», как, например, боковое зеркало заднего вида, или бюст писателя Горького. С какой стати?

научная информация хт-178-13/90цц

дож (итал. doge, от лат. dux — «вождь, предводитель»; того же корня слова «дукс», «дукат», «дука», «дуче») — титул главы государства в итальянских морских республиках — Венецианской, Генуэзской и Амальфийской. ru.wikipedia.orgЁ. Дож (лат. Dux, итал. Duca) — так назывался высший правитель в республиках Генуэзской и Венецианской. В Венеции это звание существовало с древнейших времен; она уже в начале VIII в. имела дожа, избираемого гражданами… dic.academic.ruЁdic.nsf/brokgauz_efron/37728/Дож

венецианский карнавал (Carnevale di Venezia) – грандиозное событие в Италии и один из самых знаменитых карнавалов в мире. Этот костюмированный бал-маскарад… calend.ruЁПраздники в РоссииЁВенецианский карнавал

зеркало и горький

Левое боковое зеркало заднего вида отражает мир, загадочным образом преображенный, особенно хороши закаты над Волгой (Ленге). Картинка мира миниатюризируется , краски соответственно – сгущаются, но сам по себе мир остается «большим». Вы ловите весь этот мир в свое зеркало заднего вида и видите, что этот мир в миниатюре, а на самом деле большой, вами как-то так хитро упакован, а саму упаковку легко разглядеть, переводя глаза с изображения на обводы, как если бы вы смотрели не в глаза собеседнику, а на его веки. Но в дождь зеркало реагирует только на горение фар, всякие вспышки, всплески света и общее разграничение света и темноты, потому что по поверхности зеркала струится дождь, струи, капли, потеки, образуется дрожащая водная пленка, а на поверхности водной пленки снова появляются капли. И очень важно, что, вместо отражения себя или мира, ты видишь зеркало как такой предмет, который вторгается в пространство улицы и движется вместе с Корти, но вне ее и тебя. Предмет-поводырь, телохранитель, неизменно рассматривающий происходящее за спиной, объект, превращающий перспективу улицы в фарс. И поэтому дело дальше не в нем, а в Горьком. Горький действительно жил в Самаре, и есть много деталей, говорящих об этом, в том числе – белый бюст, нет – голова, просто стоит белая голова из какого-то материала и смотрит от стены дома вперед и немного налево, буквально – чуть-чуть. Горький смотрит на магазин с игрушками для детей, но на самом деле смотрит не он, а скульптура, и я как раз подумал, что вот идет дождь и становится очевидным, что в городе должны быть изваяния людей, отчасти похожие на них, и взгляды этих скульптурных лиц должны изображать даже нечто более значительное, чем взгляды самих людей, пока они еще ходят живые по этой улице.

Голова Горького – единственная целая современная скульптурная голова, приделанная непосредственно к дому, хотя для Самары было свойственно создавать головы , специально приделанные к фасадам, — таков был жанр, истоки которого гнездятся – простите – еще в античных сооружениях, правда, этот прием в основном распространялся на изображение горгоны Медузы или воплощался в виде маскарон, украшавших псевдопериптер. И стоит эта голова здесь давно, потому что она была еще тогда, когда я был школьником, и в этом доме, я думаю, что именно в нем, был некий объект под названием «художественный салон», хотя не обязательно, что это было название объекта, но это было его содержание, и когда я в него заходил через стеклянный тамбур, — что уже само по себе являлось художественным актом, другой реальностью, то на меня налетал аромат художественных материалов, другого аромата я тогда еще не знал, и поэтому, можно сказать, был околдован (или заколдован, как правильно?) именно предчувствием встречи с этими художественными ароматами, исходящими от картин, эстампов (в ходу были «советские» тонкие металлические рамки, а сами эстампы – под настоящим стеклом, а на эстампах- всякие строители коммунизма, березки, задумчивые девушки за околицей, свидание на закате, чукчи на оленях ,или олени рядом с чукчами и эти эстампы положено было дарить сослуживцам на день рождения и на восьмое марта), самих тюбиков с красками, а также этюдников за двадцать один рубль и этюдников поменьше – за четырнадцать, а от цветастых платков и свистулек шел запах теплого вымени и всего остального теплого, чем отличался фольклор. Теперь смотрю: в витрине, за Горьким, стоит пластмассовый человек, кажется, босиком, его ботинки – лежат отдельно, — такие особенные новые черные ботинки, кому-то пришло в голову поставить их за стеклом за головой писателя Горького. Мне эти ботинки не понравились. Я люблю Самару (Кюрбо) не из-за ботинок. Хотя в дождь все эти вещи соединяются в единый перформанс под названием «детали-2». Вот и хорошо…

научная информация мтк-2000789-13/214/7

горгонейон (др.-греч. Γοργόνειον, мн. ч. Γοργόνεια — «принадлежащее горгоне») — маска-талисман от сглаза с изображением головы горгоны Медузы, которым в период античности украшали здания и различные предметы (в том числе монеты)…

маскарон (франц. mascaron, от итал. mascherone — большая маска) — скульптурное украшение в виде человеческого лица или головы животного, срезанных сзади (как маска). … Маскарон (франц. mascaron, от итал. mascherone — большая маска). Маскароны помещаются преимущественно на замках арок, оконных и дверных проемов, используются в качестве водометов (с отверстием для выпуска воды на месте рта), а также для украшения мебели. Маскароны, как архитектурные элементы, использовались в изобразительном искусстве практически в каждой культуре. Распространённые виды маскаронов: купидоны; фантастические маски-гротески периода барокко; маскарон-Нептун, украшающий фонтан; копии греческих масок в архитектуре классицизма; львиная голова, также типичная черта классицизма; женская голова в архитектуре модерна.
Псевдопериптер — тип античного храма: колонны боковых и заднего фасадов, в отличие от периптера, не имеют полного объема и лишь наполовину…

максим горький, также известный как Алексей Максимович Горький (при рождении Алексей Максимович Пешков; 16 (28) марта 1868, Нижний Новгород, Российская империя — 18 июня 1936, Горки, Московская
область, СССР) — русский писатель, прозаик
ru.wikipedia.orgЁwiki/Максим_Горький