«Зачем мне себя разрушать?»
15 вопросов психотерапевту о панике вокруг коронавируса и кризиса
1 003
,
Поток новостей о коронавирусе и обвале рубля в ближайшие месяцы не прекратится. Карантин только начался. А хочется жить и не вздрагивать каждый день, глядя на растущее число заболевших.
Мы поговорили с психотерапевтом, врачом психоневрологического диспансера Ириной Ивановой о том, почему паниковать нормально, как успокоиться, а если не можете или боитесь за родных – когда стоит идти к психотерапевту и почему это не страшно.
— Паниковать из-за коронавируса естественно?
— Паника в таких ситуациях типична. Сейчас возникла ситуация опасности. При этом речь идёт об угрозе не только здоровью, но и жизни. Сразу срабатывают универсальные защиты. У всех биологических существ – от амёб до высших – есть инстинкт самосохранения и два типа реакции на опасность: «рефлекс двигательной бури» и «рефлекс мнимой смерти».
«Рефлекс мнимой смерти» – это как кролик перед удавом. Почему кролик замирает? Потому что змея реагирует на движение. Эволюционно выжили те кролики, которые умели застывать и практически не дышали. Или вот когда цапля находит лягушку, и перед, тем как съесть, подбрасывает её. Пока лягушка летит, она должна замереть и покрыться противным на вкус, «трупным» потом. Когда цапля заглатывает такую лягушку, думает, что она мёртвая, и выплёвывает.
У человека это проявляется похожим образом. Многие люди в ситуации опасности цепенеют. Окружающие могут подумать, что это беспечность, а это на самом деле страх. Сказать, что «рефлекс двигательной бури» полезнее, нельзя. Это хаотичные действия (паника), которые зачастую тоже вредят. Но оба этих рефлекса естественны.
— Психика может нарушиться из-за потока плохих новостей в СМИ?
— СМИ, конечно, не способствуют улучшению самочувствия. Когда ко мне приходят пациенты с тревожными расстройствами, паническими атаками, я сразу определяю им «диету» информационную. Новости в таких случаях лучше не смотреть.
— Как не смотреть новости и одновременно следить за развитием эпидемии коронавируса в мире?
— Лучше ограничить каналы новостей. Узнавать только о фактах, не читать мнение и оценку этих фактов. Чем больше каналов информации, тем труднее понять, кому верить. Из-за этого увеличивается паника, и защитные механизмы, о которых мы говорили, начинают работать сильнее. Отсюда – пустые полки в магазинах.
— А можно научиться читать новости и не резонировать на них?
— Это уже про личность. У каждого свой психотип. Мы чётко знаем, что нам можно, что нельзя. Я вот не могу смотреть фильмы ужасов. После просмотра мне очень трудно привести себя в порядок. Я не хожу в толпу. Однажды меня в толпе чуть не «затоптали», с тех пор я знаю, что это практическая опасность для меня. Вот такие моменты я ограничиваю. Зачем мне себя разрушать?
И у каждого в опыте есть такие знания.
Конечно, с точки зрения эволюции тревожно-мнительные люди самые живучие, так как они сверхбдительные и осторожные. Но с точки зрения обычной жизни такие люди сами от себя страдают.
Нет универсальных рецептов стрессоустойчивости. Открывая новости, людям неплохо бы научиться самим себе доверять.
— На фоне плохих новостей как понять, что ты не справляешься и стоит сходить к психотерапевту?
— Когда контроль за эмоциями снижается. Вы понимаете, что тревога и страх нарушают вашу привычную жизнь. Вы не можете спать, есть, постоянно переживаете – это повод обратиться к психотерапевту.
— Как проходит самый первый приём?
— Примерно также как с вами – беседа. Только вопросы задаю я. Расспрашиваю, что заставило обратиться к врачу. Человек начинает рассказывать, а дальше разбираемся.
— Часто бывает, что пациент надумал себе проблему, и сеансы с ним можно не продолжать?
— Чаще всего приходят с реальными проблемами. А у тех, кто «надумал», есть как минимум реакция на ситуацию. В этом мы тоже можем помочь. Иногда нужно просто побеседовать, ответить на вопросы, и этого будет достаточно. Или применить мягкие средства типа валерьянки, пустырника, успокаивающих травяных сборов, чтобы человек просто выспался.
— Представим: из-за коронавируса у человека рухнул бизнес, кто-то из знакомых заразился, а ещё и банки требуют вернуть долги. Каким будет лечение?
— Если нервный срыв, врач определяет, какое лечение лучше поможет. Либо лекарства, либо больничный дать, либо направить в стационар.
Обычно при тревожных расстройствах я предлагаю последующие встречи раз в неделю. Оставляю свой телефон.
— Насколько может растянуться лечение?
— Такие тревожные реакции купируются достаточно быстро. В течение нескольких дней после первого приёма. Но даже если всё хорошо, я всё равно назначаю второй приём, чтобы убедиться, что всё в порядке.
— Вы работаете давно и встречали пациентов, которые пришли из-за кризиса. Можете дать портрет такого человека?
— Обычно это бизнесмены. Малый и средний бизнес. Когда валюта скачет, они переживают: выживет или нет бизнес, и чем придется за это заплатить.
Ко мне уже начали приходить из-за нынешнего кризиса. Была сегодня женщина. Она торгует обычной одеждой. Раньше таких называли челноками: она привозит из Польши и Турции женскую одежду. Арендует небольшое помещение в одном торговом центре. Плакала, что едва концы с концами сводит, вся в кредитах. А тут очередной обвал рубля. И сейчас она боится, что у неё за долги квартиру отберут.
Я работаю психотерапевтом с 1986 года. За это время были и кризисы, и дефолты, и война в Чечне. У людей рушилась жизнь. Определённости не было никакой. Но они всё равно находили в себе силы обратиться за помощью, чтобы попытаться всё наладить.
— Такие проблемы тоже можно решить за 2-3 сеанса?
— Экономические кризисы часто провоцируют у людей развитие серьёзных заболеваний: например, биполярное аффективное расстройство, депрессии. Кризис проходит, в жизни всё налаживается, но человек уже приобрёл серьёзную болезнь. Вот в таких случаях нужно основательное лечение.
— По каким признакам можно определить, что твоему коллеге, другу, родному пора посоветовать сходить к психотерапевту.
— Самый распространённый признак – у человека нарушен сон: плохо спит или не спит совсем. Бессонница – это главный симптом нервно-психического срыва.
Второй признак – несоответствие обычному поведению. Мы ведь все хорошо знаем, как обычно ведут себя коллеги, друзья, родные. Если видите, что они чрезмерно возбуждены или, наоборот, подавлены, заторможенные и вялые, тоже повод с ними поговорить.
Но в таких случаях иногда просто посоветовать сходить к психотерапевту недостаточно. Нужно взять за руку и пойти вместе.
В моей практике были случаи, когда не только родственники и друзья, но и работодатели приводили своих коллег, подчинённых. Говорили: «Вот мой замечательный сотрудник, я его очень ценю, но, мне кажется, ему нужна ваша помощь».
— Это значит, что людей приводили принудительно?
— Психиатрическую помощь оказывают принудительно только в трёх случаях: когда человек опасен для окружающих, когда он опасен для себя и в состоянии беспомощности. Случай с работодателем – его сотрудники сами соглашались пойти ко мне на приём.
— Личные данные остаются в картотеке диспансера?
— У нас есть база данных. Как во всех государственных медицинских учреждениях. Поэтому человек приходит с полисом и паспортом. Заводим амбулаторную карту. Это никак не должно влиять на работу. Врачебную тайну никто не отменял. И тем более, на учёте состоят только люди, совершившие социально опасные действия. Все остальные не на учёте, помощь им оказываем «по обращению».
— Но всё-таки информация утекает. Она действительно может помешать устроиться на работу?
— Чтобы защитить наших пациентов, оформляются амбулаторные карты на всех обращающихся в диспансер граждан, например для справки на оружие или для допуска к экзаменам на права. По сути, весь город в базе данных. Таким образом, нивелируется понятие «в базе данных психоневрологического диспансера».
Иллюстрации — кадры из фильма «Путешествие Гектора в поисках счастья».
Следите за нашими публикациями в Telegram на канале «Другой город», ВКонтакте, Facebook и Instagram