НОВЫЙ ПУТЬ

Буйные и кровавые 1990-е годы в нашей стране вспоминаются как времена рэкета и бандитизма. Полки магазинов были пусты, а с прилавков моментально сметалось всё, до чего только дотягивались дрожащие с голодухи руки покупателей. Предприятия встали, начальники обещали выдать зарплаты в ближайшем будущем, а за козырную торговую точку на рынке могли пробить голову в тёмном переулке.

Как ни странно, были и светлые стороны: тогда же рухнул железный занавес, и те люди, кто был попредприимчевее и пошустрее, начали постигать азы индивидуального предпринимательства. Они тратили последние гроши на билеты и путёвки, загружались огромной толпой в автобусы, поезда и самолёты и мчали за пределы страны. Именно так появились челноки — люди с огромными клетчатыми баулами, торгующие дешёвыми польскими лосинами и игрушками с капотов машин.

24 сентября отмечался Международный день караванщика. По такому случаю ДГ поговорил о работе челноков с жительницей Самары Мариной Макаровой, которая в 1990-е торговала на заграничных рынках, от Румынии до Турции. Марина пережила грязь, воровство, рэкет, а потом её непростое дело выросло в малый бизнес.

Когда упал занавес

— Для нас всё началось в 1991 году. В стране было тяжело с работой: предприятия схлопывались одно за другим, а рабочих сокращали. По талонам выдавали масло, колбасу, водку. Взять столько, сколько хотелось бы съесть и выпить, было невозможно – количество твоих аппетитов продолжало определять государство.

Людям стало ясно, что зарабатывать на жизнь им теперь фактически нечем, а значит, не на что покупать и то немногое, что ещё оставалось на полках. И все кинулись искать новые пути. Мы с подругами ещё при Советском Союзе работали в магазине и поэтому решили заняться тем, что умеем — торговлей. О том, что это может быть опасно, даже не думали, думать было некогда, поток событий заставлял нестись куда-то и не оглядываться.

Как работали челноки

— Работа челноком – это постоянный круговорот. Покупаешь отечественный товар оптом, даже о спросе на него не думаешь, просто какой найдёшь. Привозишь за рубеж, и там на их рынке за их же валюту всё распродаешь. Долларов-то у нас тогда ещё не было, даже обменников не было. Там опять же набираешь заграничный товар на их валюту, везёшь в Россию и снова всё здесь распродаешь. За одну поездку в среднем делали от 3 до 10 тысяч рублей, когда по всей стране людям зарплату не платили просто-напросто.

Ехали мы туда, гружённые железяками так, что чуть пупки не развязывались.

Везли из-за границы всё подряд: одежду, обувь, парфюмерию и косметику, стройматериалы даже. Туда везли, если подумать, тоже всё подряд: инструменты, посуду, утюги, дрели, отвертки, телевизоры. У них и так всё это имелось в наличии импортное, но ситуация была, как сейчас на российском рынке: всего много, а цены бешеные. А то, что на рынке продавалось, имело цену приемлемую и качество хорошее. И некоторым товарам именно русским даже предпочтение отдавали – хвалили наш металл и сплавы, так что ехали мы туда, гружённые железяками так, что чуть пупки не развязывались. Но мы даже не уставали и не жаловались: были молодые работяги и хотели мир посмотреть, так что нам очень всё нравилось.

Торговали на рынках. За рубежом условия на них были вполне человеческими, а в Самаре под это дело как раз только-только открыли Кировский рынок. Там не было ни прилавков, ни секций: просто куском забора стихийно оградили пространство — и стойте тут, торгуйте, в пыли и грязи. Туда приезжали цыгане, они же те ещё бизнесмены с советских времен, и мы у них покупали капот. И вот они впереди стоят, а мы сзади на «Жигулях» раскладывали игрушки, косметику, одежду, обувку…. Сначала капот трёшку стоил, потом пятёрку. Через несколько лет уже более-менее оборудовали места, и мы каждый своё на год выкупали, торговали, официально зарегистрированы были и платили налоги.

Своими глазами

— В самый первый раз решили ехать в Румынию, она нам тогда казалась очень простой страной. Там даже загранпаспорт не нужен был, а только вкладыш в российский паспорт. По приезду удивлялись всему подряд: всё там было таким чистеньким и аккуратным, каждое утро дворники выходили подметать улицы и увозили мусор в специальных тележках.  Так много мы там увидели красивого и хорошего, чего у нас не было. Своими собственными глазами, а не где-то по телевизору.

Только потом, когда в другие страны начали ездить, поняли, что Румыния-то по сути полуазиатская страна, в которой полно цыган и проходимцев. Воровали там постоянно: чуть отвернёшься, и нет товара. Мы один раз туда поехали с подружкой, которая прямо перед туром руку сломала – договорились, что будем её товар сами таскать, а она ходить с нами и охранять. Посадили её на лавку у привокзальной площади, поставили между ног ящик отечественного «Дихлофоса», который в Румынии очень любили и называли ласково «мушка», возвращаемся – а ящика уже нет. Из-под носа буквально упёрли.

Следующая страна, в которую мы поехали, Польша – чтобы поехать, надо было отстоять очередь в посольство, записаться в группу и ехать уже по загранпаспорту. Она была ещё цивильнее Румынии, но там уже сидел наш рэкет. Рэкет был наглый и вообще без принципов, многие люди очень сильно от него пострадали: их избивали до полусмерти, отнимали деньги и товар, нападали на автобусы в шоп-турах… Отнимали у людей последнюю надежду на существование, ведь кто-то тратил на эти вещи все свои средства.

Самое хорошее во всём этом то, что впоследствии эти вылазки привели нас в собственный малый бизнес

Но нас бог миловал либо это мы сами такие были: любили потрындеть и так однажды рэкетирам зубы заговорили, что они нас даже пожалели, бедных-несчастных девочек, и кофе угостили. Потом открылась челночная мекка – Турция. Туда впускали уже по визе, которую продавали на въезде всем подряд: 15 долларов на человека. Оттуда валом потекли в Россию кожанки.

Самое хорошее во всём этом то, что впоследствии эти вылазки привели нас в собственный малый бизнес. Для русских открыли ещё более цивилизованные страны: Болгарию, Францию, Италию. Мы ездили по миру, а в это время в наших маленьких магазинчиках, рыночных контейнерах и секциях продавцы реализовывали товар. Цены были не сильно кусачими, и люди приучились выбирать. Для многих эти товары, которые челноки привозили в девяностые, до сих пор вспоминаются как символы того времени.

Фото: рынки на Ленинградской и площади Куйбышева в 24 фото, сделанных в 1990-е