"ИЗБАВЛЯЮ ОТ ГОЛОВНОЙ БОЛИ"

Здание бывшего Самарского реального училища — пожалуй, самая популярная “заброшка” в старом городе. Ещё год назад сюда регулярно водили губернатора — любоваться увядающей красотой разрушающегося памятника и мечтать. Мечтали концептуально, т.е. как бы в общем, о центре для одарённых детей или о филиале университета МЧС. Цена у мечты тоже была примерная — около 700 миллионов рублей. Газеты об этом писали. Регулярно.

Затем водить губернатора стало некому — парадный вход закрыли, а вот окно забыли. Со страниц региональных СМИ Реальное училище перекочевало в ленту соцсетей. С попустительства владельцев и органов охраны окно стало дверью для блогеров, руферов, фотографов и других ценителей живописных развалин. Бывает здесь и учредитель Арт-лофта Павел Горланов. Интерес у Павла к зданию вполне прагматичный — он планирует взять здание в аренду и открыть здесь новый культурный центр.

---

Инициативу можно было бы и не заметить — мало ли по Самаре бродит городских сумасшедших с проектами спасения исторического центра от разорения. Но опыт Павла по превращению пустующего здания на Ленинградской, 77 в арт-центр и успешный бизнес-проект подсказывает, что к этому человеку стоит присмотреться.

Всех карт Павел не раскрывает, но известно, что он является учредителем ООО “Бизнес Актив”, до открытия Арт-лофта несколько лет занимался недвижимостью по схеме, описанной им в этой статье. Как сам признается, с переменным успехом.

На хваткого бизнесмена Павел похож меньше всего. Очки, интеллигентное лицо, по старомодному обычаю общается на вы. Скорее учитель математики, чем специалист по недвижимости. Носит недорогую костюмную пару и рубашку без галстука, ездит на старом «японце» — кажется, не придаёт значения вещам. Совершенно не умеет позировать. Отвечает на вопросы не раздумывая. Говорит вкрадчиво и мягко, при этом производит впечатление очень уверенного в себе человека.

Мы попадаем в здание, как и все, — через окно. Павел замечает, что битого стекла в коридорах и граффити на стенах с каждым днём становится больше.

— Зачем вам это нужно? Одно дело — привести в чувство заброшенное здание без охранного статуса, другое дело — объект культурного наследия федерального значения.

— Я вижу, как это здание может работать, и поэтому пребываю в лёгком недоумении, почему оно пустое и разрушается. Нельзя сказать, что делаю это только ради денег. Поверьте, их можно заработать более простыми способами, выгодно вложив и без особых рисков. Но если бы я не верил, что у меня получится, не стал бы сюда вкладывать.

Меня угнетает то, что этот памятник находится в плачевном состоянии и всем безразлично. Небезразлично только тем, кто ничего не может исправить. Но скажи многим из тех, кого возмущает состояние здания: “Сдай тысячу рублей на новое окно” — сдадут единицы. Остальные продолжат возмущаться, но никто палец о палец не ударит.

— А как это здание может работать?

— Здесь можно разместить большой культурный центр площадью 8000 квадратных метров. Арт-лофт на Ленинградской не удовлетворяет спрос на недорогие пространства для творческих людей в центре города. У этого здания есть преимущества — большие комнаты, высокие потолки и окна, лепнина. Эти пространства будут востребованы под мастерские. У меня есть заявка от потенциальных “якорных” арендаторов на 2000 метров.

Часть помещений мы будем сдавать под центры дополнительного дошкольного образования — кружки рукоделия, школы танцев, иностранных языков и так далее. Создав культурный центр в здании бывшего училища, мы продолжим его историю.

— Но перед тем, как размещать в здании культурный центр, его нужно отреставрировать.

— Я не представляю ситуации, при которой собственник здания — Минобороны — восстановил бы этот памятник архитектуры и сделал бы его рентабельным. Или муниципалитет, которому это здание должны передать. Этого никогда не случится. Таких денег нет ни у кого. В том числе у меня.

— А как же вы его собираетесь реставрировать?

— Первым делом в здании необходимо провести противоаварийные работы — починить сгоревшую при пожаре крышу. Затем мы проведём полное обследование фундамента, стен, перекрытий и других конструкций — помещения не отапливаются восемь лет. После чего, проведём систему отопления и проводку, подключим к коммуникациям. Нужно навести порядок в помещениях и поставить здесь охрану. Вот с этого и начнём.

Понятно, что я не в состоянии провести в здании реставрацию, потому что нет денег, нет проекта, нет лицензии на проведение работ и так далее. Но есть деньги, чтобы запустить площади, которые и принесут средства на его реставрацию.

— Сколько вы готовы на это потратить?

— Чтобы починить крышу, восстановить систему отопления, электроснабжения, нужно порядка 30 миллионов рублей.

На перекрытие крыши потребуется не так много средств — всего около 200 тысяч рублей, но эти работы нужно провести до наступления зимы. Если мы сегодня не потратим эти деньги, завтра нам придётся выложить миллионы — потолок в актовом зале и купол в бывшей церкви могут обрушиться по весне. Вода проникает под крышу, замерзает, размораживается и снова замерзает. Материал разрушается.

— То есть вы хотите сказать, что готовы вкладывать в здание, не заключив с собственником договора аренды?

— Да, мы при любом раскладе закрываем крышу. В случае, если Минобороны даст мне отбой, я фотографирую эти работы и еду добиваться того, чтобы со мной подписали договор: “Да, у меня сейчас нет никаких бумаг, но я спасаю вашу недвижимость. А если вы скажете мне выйди отсюда и сами не приложите никаких усилий, чтобы спасти здание, оно пропадёт”.

Планирую взять здание в аренду на 49 лет и за семь лет его восстановить. А для Минобороны этот пустующий памятник — головная боль. Они не знают, что с ним делать. Я избавляю от головной боли

Я обратился в департамент имущества Минобороны с просьбой передать мне бывшее Реальное училище в аренду. В ответ мне сообщили, что необходим акт регионального органа охраны о неудовлетворительном состоянии объекта культурного наследия. Сейчас я занят сбором документов. Также написали, что недвижимость планируют передать в муниципальную собственность. Я, правда, не понимаю, зачем оно им.

— Когда здесь появятся первые арендаторы?

— Весной, с началом тепла, мы вывезем весь мусор отсюда и начнём заселять мастерские, которым кроме помещения, дневного света и электричества ничего не нужно. К следующей зиме прокладываем систему отопления, которая, по моим подсчётам, обойдется в 12 миллионов рублей.

— Наверное, самый главный вопрос: что будет с объектом охраны памятника*?

— Реставрацией фасада здания и декоративного оформления интерьеров я планирую заняться в последнюю очередь, когда будут на это средства и оформлены все документы. Все работы будут проведены в соответствии с законодательством об охране объектов культурного наследия.

---

Мы покидаем здание также, через окно. Состояние памятника удручает, здесь просто небезопасно находиться — на паркете в актовом зале лежат части потолка, обрушившегося вместе со сгнившими балками, а в сводах зияют дыры. Шутка ли — часть здания стоит без крыши с 2010 года. Открытый доступ в здание и теория (вернее, практика) разбитых окон делают своё чёрное дело — Реальное училище стало местом паломничества не только блогеров и молодожёнов.

Фактически, памятник давно находится в неудовлетворительном состоянии, что является одним из условий для передачи его в аренду частному инвестору. Подробнее об этом здесь. Но формально, юридически — нет. Сможет ли Павел преодолеть все административные барьеры и получить здание в аренду? Потянет ли он такую махину? Сохранит ли предмет охраны памятника? Кто он вообще, Павел Горланов? Что за феномен? Вопросов осталось больше, чем до встречи.

---

*Предметом охраны, сохранения и реставрации памятника архитектуры подлежат первоначальный архитектурный облик, объёмно-пространственная планировка здания, композиционное построение и декор фасадов; декоративное оформление интерьеров: кессонированный потолок первого этажа, лепное оформление потолков и стен, первоначальные заполнения дверных проёмов, мраморная лестница центрального холла, лестница выхода во двор, облицовка пола метлахской плиткой.

Фото: Евгений Нектаркин, Аля Шарипова