К сожалению, в истории Самары были времена, когда ее было очень трудно назвать городом-курортом. Речь идет о 1921-1922 годах, когда Средняя Волга находилась в эпицентре масштабного и страшного голода.

О настоящих героях, которые в то непростое время спасали человеческие жизни и железной рукой наводили порядок в городе, расскажет историк Григорий Циденков.

В 1921 году все Поволжье охватил страшный, опустошительный голод. Вместе с голодом, как всегда, к нам пришли эпидемии. Это было действительно страшное время. Безусловный «царь» — Тиф (сыпной, брюшной, возвратный). Каждый март с низовьев Волги приползает холера. Малярией болеют все. Людей убивают скарлатина, оспа, дифтерит, дизентерия, грипп. Иногда приходит и совсем страшный монстр — сибирская язва. При заражении шансов выжить, с ослабленным голодошм организмом, практически нет. В условиях полной разрухи, помешательства населения и отсутствия еды остановить эпидемии можно только железной рукой и жестокими, просто беспощадными методами (тогда писали «безпощадно» и так, нам кажется, намного сильнее).

В Самарской, как и в других губерниях Поволжья и Урала, действует Эпидчека. Приказы Эпидчека обязательны к исполнению всеми. Эпидчека может отдать любого под Ревтрибунал. По первому требованию Эпидчека армия, милиция и ВЧК обязаны оказывать содействие. Задача у Эпидчека одна — любой ценой «убить тиф и прочую заразу». В своей работе Эпидчека, по очень верному замечанию председателя самарского Губисполкома тов. Антонова-Овсеенко, «руководствуется не лирическими словоизлияниями, а математическим расчетом наличных средств и возможностей».

Угроза исходит от:

Как такие эпидемии косили народ. Город Самара (180.000 жителей вместе с военными и беженцами), за один месяц — ноябрь 1921 года:

Всего за один только месяц от этих и других болезней умерло 549 человек. От голода за тот же срок умерло 413 человек.

Если в других губерниях Эпидчека (Всегда тройка: предгубисполкома, начальник здравотдела, врач-эпидемиолог. Заседают раз в неделю. На заседания повесткой вызывают всех нужных лиц.)  ограничивается приказами и карательными мероприятиями, то у Самарской губернии есть верная десница — Боевой Эпидотряд Коммунистов (далее — Отряд).

Отряд был создан еще в 1919 году для борьбы с тифом. В 1920 демобилизовали, сохранив костяк. В сентябре 1921 проведена новая мобилизация. Новые условия, новые вызовы — новые задачи.

Состав Отряда — 150 человек. 75 «проверенных» коммунистов и 75 медиков и мобилизованных студентов старших курсов Медфака. У отряда есть санпоезд с прививочным оборудованием и два автомобиля. Предпочтение отдается физически крепким мужчинам, желательно перенесшим тиф. Дисциплина — военная. Круговая порука.

Задачи Отряда и как они решаются

Силовая поддержка при проведении прививочных кампаний

Понимать надо буквально. Отряд часто кидали на село, когда медицинские сотрудники Американской администрации помощи (АРА) делали крестьянам прививки. Крестьяне часто считали, что им ставили «клеймо Сатаны» и тому подобное. Бойцы Отряда натурально держали их за руки — за ноги. Сектантов, духоборов, молокан, хлыстов и прочих приходилось сначала бить, потом прививать – если не привить всех, то эпидемию не остановить.

Выявление по городу Самаре заразных больных и доставка их в больницы и изоляторы

Вообще-то приказом Губэпидчека № 4 все домовладельцы, ответственные квартиросъемщики, дирекции организаций, командиры частей и т.п. обязывались немедленно по телефону или посыльным извещать Отряд о наличии больных, но кто же будет этим заниматься… Родственники больных, часто обоснованно, опасаются, что в больнице их родные натурально помрут с голоду. Вот и ухаживают дома, пока сами не перезаразятся и соседей не прихватят. Надо такие семьи выявлять, драться с ними и изолировать больного.

Для этого по Самаре курсируют два автомобиля отряда. В патруле: водитель, врач или студент медфака (лекпом), два коммуниста. Патруль также подбирает больных с улиц и из общественных мест. Если патруль выявлял больного в учреждении, то его забирали прямо с рабочего места. Это не могло не возмутить Отдел труда Губпрофсовета. Отдел направил жалобу Антонову-Овсеенко, на что последовал ответ: «Учитывая, что легче критиковать незнакомое дело, чем делать его — требую, как председатель Эпидчека, прикомандировать представителя Отдела к Боевому Эпидотряду для информирования Отдела о работе и об условиях, в которых она протекает». Больше жалоб не было.

Уборка залежей трупов

Да, именно «залежей». Семья умирает и разлагается. В дворе гора нечистот. Соседям абсолютно все равно. Приходят в противогазах крепкие мужики и убирают. Следом фельдшер все засыпает хлоркой или другим дезинфецирующим средством. Зимой убирают с улиц замерзшие трупы. Для этого возят на подводе ломы. Трупы везут на кладбища: заразных — на холерное, голодных — в братские могилы у железнодорожного вокзала. С января 1922 года залежи чаще всего образуются у центральных улиц — Петроградской и Советской. Там нэпманы открывают первые кабаки и рестораны с дорогим алкоголем, казино и проститутками. Голодные и подыхающие ползут на свет и за милостыней.

Учреждения, тем же приказом № 4, обязаны извещать об умерших в их стенах или поблизости. За ними приезжает комунхоз, но когда «наплыв трупов» большой, то Отряд тоже выезжает по звонку. Весь город поделен на 6 районов. Подводы с извозчиком, которые обязаны собирать по району трупы, называются «эвакуаторы». Каждый день на район отряжаются два сотрудника Отряда, для обхода и контроля работы эвакуаторов.

Очистка города от нечистот путем мобилизации граждан и контроля

В Самаре есть проблема — экскременты. 42.000.000 (сорок два миллиона) пудов не вывозившихся с 1917 года экскрементов. Тем, кто не знает: пуд — 16 кг. Еженедельно объявляются воскресники по уборке. Отряд раздает гражданам лопаты, носилки и прочий инвентарь. Мобилизуются ассенизаторы (несчастные люди — им никто не хочет платить). После воскресника Отряд проверяет, кто как убрался и не намусорил ли снова. Списки таких граждан публикуются в газете «Коммуна», граждане штрафуются.

А еще отряд уничтожает крысиные гнезда, обливает нефтью и сжигает изолированные кучи мусора.

Рытье могил

Комунхоз не справляется. Хоронят в Самаре граждан в таких количествах:

01.1921 — 772;
02.1921 — 759;
03.1921 — 757;
04.1921 — 764;

05.1921 (холера пришла, тиф проснулся, Голод начал цапать) — 956;

06.1921 — 4.229;
07.1921 — 3.691;
08.1921 — 2.960;
09.1921 — 3.920;
10.1921 — 3.939;
11.1921 — 4.077;
12.1921 — 6.029.

2-4 бойца Отряда ежедневно отряжаются в помощь комунхозу на рытье стандартных общих могил на 200 трупов. При заполнении могила засыпается дезинфецирующими средствами и закапывается. Могилы роются впрок. В среднем за неделю роют по 12 таких могил, чтоб с запасом.

Дежурство в детколлекторах

В Самаре их два. Детколлектор — это такое, гхм.., детское учреждение, где подобранных, подброшенных, эвакуированных из деревни детей моют, стригут, сажают на карантин и лечат. После карантина выживших и относительно здоровых детей переводят в общие палаты, где они дожидаются своей очереди на отправку в детдом или эвакуацию в «благополучные» губернии. Так вот, за персоналом надо следить — не дай бог пропустят-проморгают тифозного ребенка или сифилитика из деревни. Тогда крышка детдому, куда он попадет, или всем в общей палате. В карантине детей с разными болезнями тоже нужно изолировать друг от друга. Из карантина у ребенка два пути — выздоровление и общая палата либо кладбище. Дежурят по двое: врач и коммунист. Дежурят посуточно. Спать нельзя — детей привозят в любое время. Врач проверяет и перепроверяет медперсонал детколлектора, коммунист следит за врачом и общим порядком.

Охрана моргов и больниц

Вообще-то морги, а потом и больницы, охраняются силами милиции и самарского гарнизона, но людей совсем не хватает: в воинских частях идет демобилизация, отряды ЧОН гоняются в степи за крупными бандами. Отряд посылают на усиление. Причем оружия не дают. Больницы приходится охранять, чтобы родственники не забирали больных до выздоровления, или чтоб сами больные не сбегали. Кроме того, постоянно существует опасность бандитских налетов на больницы: с весны 1922 года больных в горбольницах кормят АРА, организации Красного Креста Швеции, Чехословакии, Нидерландов и Эстонии. Больные получают большой и сытный паек — это драгоценность. Медикаменты также представляют большую ценность – они самая ходовая валюта в условиях голода, разрухи и эпидемий.

Очистка вокзала

Это самое главное и страшное. Самарский вокзал в 1921-22 году ни описать, ни рассказать… Ад, как он есть. Там всегда пробка из поездов. Кто сломался, кто застрял и прочее. Вагоны и паровозы старые, разбитые. Пути заносит снегом. Работников не хватает. Проблема на проблеме. Расписание поездов висит как злая шутка. Пассажиры и беженцы живут на вокзале неделями и месяцами. А когда застревает воинский эшелон?! В это месиво попадают и красноармейцы. На вокзале постоянно огромная масса народа. Грабежи, убийства. Туда стекаются все шулера и мошенники города, идет контрабандная торговля самогоном, процветает проституция. Вокзал не отапливается, выбиты окна. Вокзал — главный рассадник заразы. Прочитайте пожалуйста, как бы ни было тяжело, эти акты обследования вокзала, чтоб проникнуть в атмосферу.

Не дай бог вам сойти с поезда! Впрочем, и остальные вокзалы не лучше. Известная и любимая советская актриса Рина Зеленая чуть не замерзла насмерть в ту же зиму на Харьковском вокзале, который красочно описала в своих мемуарах.

Отряд несет постоянную вахту на вокзале. В течение смены выявляются больные и вывозятся почти на верную смерть в изоляторы (люди-то проезжие, никого тут нет). Больные снимаются с поездов и выносятся из вокзалов. При обнаружении залежей трупов вызывается комунхоз или убирают своими силами с привлечением красноармейцев. Каждый день сдается отчет. Бумага — дефицит. Пишут на обоях, телеграфных бланках, полях газет. Самый трогательный листок — боец, папа или мама, взял листок из школьной тетрадки ребенка по геометрии. С одной стороны корявые треугольники и синусы, с другой — жестокий отчет.

Вокзал — самое тяжелое дежурство. Давайте встретим новый 1922 год с дежурными по вокзалу:

«01.1922 Подобрано с путей и вокзала больных: тиф — 9, энтерит — 12, тиф возвратный — 1, малярия — 11, пневмония — 3, дизентерия — 2, анемия — 25. Убрано трупов: красноарм. — 1, гражд. — 4. Подобрано с путей и вокзала больных: тиф — 5, пневмония — 1, дизентерия — 1, энтерит — 1, анемия — 1. Убрано трупов: красноарм. — 0, гражд. – 9».

За эти же сутки Отряд свез в могилы с улиц 91 труп и заготовил 13 могил.

Так и живет Отряд. За свою работу бойцы получают в месяц: 1 пуд муки «среднего качества», 7,5 фунтов крупы, 1 фунт сахару. Это их зарплата. Зарплату платит Наркомздрав через Российский Красный Крест.

С января 1922 года трудности и тяжести растут, а отряд тает – косит тиф и голод. 21-го января в строю в отряде 68 человек. На дежурстве при штабе — 8, на вокзале — 18 (1 больной), при эвакопункте и детколлекторах — 18, на кладбище — 2, в патрулях — 10, 1 в командировке, 7 дежурят в больницах, 4 отдыхают. За шесть дней с 15-го по 21-е эти люди подобрали 230 больных (155 с тифом), вырыли 15 могил (израсходовали 9), похоронили с вокзала и из города 1732 трупа.

С 1-го марта 1922 года в Самару придет холера, которая сначала начнет заражать по 3-4 человека в день, а с 1 апреля по 20, и к 1 мая уже убьет 150 человек.

О суровой и железной дисциплине Отряда нам говорит то, что эксцессов с бойцами произошло всего четыре, причем два из них с одним и тем же бойцом.

Все, больше никаких нарушений дисциплины. Такие были люди.

Время съемки — конец октября — начало ноября 1921 года. Весь отряд в сборе. Все 150 человек. Еще никто не погиб. Вглядитесь, пожалуйста, в лица. Среди бойцов есть раненые. С обритыми головами и женщины в тугих повязках — после тифа.

Вечная память бойцам Боевого Эпидотряда коммунистов!

Обложка: картина по мотивам фэнтези-вселенной Warhammer Age of Sigmar

Следите за нашими публикациями в телеграме на канале «Другой город», ВКонтакте и Facebook