Расцвет желтой прессы в Самаре пришелся на первую половину 90-х годов. Успех газеты «Все и всё» старались догнать как минимум 4 новых издания: «Михаил», «Алекс-информ», «Время икс» и, безусловно, газета «Будни».  Впрочем, «Будни» были обречены на успех. Яркий, темпераментный, смелый Князев, поругавшись с Моршанским («Все и всё»), решился на самостоятельное издание газеты. Деньги дал Виктор Тархов, возглавлявший тогда нефтеперерабатывающий завод. 

Текст: Анастасия Кнор

Виктор Тархов:

«Помнится, это был 92 или 93 год… Кстати, инициатором создания газеты был не только я. Еще был Геннадий Звягин, который представлял тогда компанию «Самаратрансгаз». И приехал он ко мне в Новокуйбышевск на завод. В кабинет заходит, а за ним идет Аветисян, который был у него в подчинении, и замыкает группу товарищей Князев. Разговор зашел о ситуации на тогдашнем газетном рынке. Что «Самарские известия» и «Волжскую коммуну» полностью подмяла под себя  администрация области, и что нет ни одного оппозиционного издания. Князев предложил свою идею новой газеты, а нас попросил помочь деньгами. Мы сложились тогда на паях со Звягиным. Газета получилась с желтизной, ее потом частенько называли «блудни».

В мае 94 года я перестал быть директором завода, меня перевели в Юкос, и я переехал на постоянное место жительство в столицу. Оттуда влиять на газету было невозможно, поэтому я передал свою долю Геннадию Звягину. Так мы договорились.

Влиял ли я на редакционную политику? Вряд ли. Богу – богово, кесарю – кесарево. Если нужно было какую-то тему в газете осветить, называли эту тему, остальное все Князев. Умного учить —  только портить».

Первый офис газеты «Будни» располагался в здание горзеленхоза на улице Фадеева, рядом с ветлечебницей.  В дождливые дни перед входом растекалась огромная лужа, которую было не обойти. Чтобы попасть в редакцию, надо было подняться по грязной лестнице на 2 этаж, где ты попадал в коридор с обшарпанными стенами, выкрашенными снизу зеленой краской. Часть этого коридора занимали «Будни», а  в соседнем отсеке раздевались рабочие горзеленхоза: там стояли валенки, висели телогрейки, и была жуткая вонь. Туда весь коллектив газеты ходил курить. Отдельные кабинеты были у Александра Князева  и у его заместителя Аллы Пашиной, а еще в двух кабинетах сидели примерно 10 журналистов. Но атмосфера была, по воспоминаниям всех сотрудников, удивительная.  Особый творческий подъем, который присущ любому молодому коллективу, а еще  безбрежная свобода.

Евгений Чубачкин, работал в газете «Будни» с первого дня заместителем редактора:

«Первый номер газеты вышел 28 января 1994 года. Но мы начали его готовить заранее, месяца за три примерно. Набирали убойные материалы для рубрик «Вдребезги» и «Атас». Первый номер открыла статья «Сколько огреб на выборах первый конститут» про Константина Титова. Я в газете писал на криминальные темы. Самые резонансные материалы  — «Черные взяли Самару за горло» — про противостояние славянских и кавказских криминальных авторитетов, «К лицу ли Купцу воровская корона» — жизнеописание вора в законе, «Убивая, я не слышал хруст костей» — про лидера банды малолеток. Страха не было тогда, а ведь лезли в самое пекло, был азарт. Когда расстреляли Беркута-младшего, мы на место приехали раньше милиции, еще труп не остыл. Мой информатор позвонил буквально через пару минут после стрельбы. Мы с фотографом Игорем Горшковым тут же помчались на место — двор дома на пересечении Ново-Садовой и Осипенко, отсняли место преступления, а потом всю ночь гонялись вместе с оперативниками по городу, потому что была наводка, что преступники скрылись на серой «буханке». Через две недели застрелили еще двух ребят из группировки Беркута. Тогда разборки были обычным делом. Казалось, полгорода ходило в бандитах».

Наталья Умярова, работала в газете «Будни» 1994-1995 г.г.:  

«Тиражи были рекордные. Водители каждый день объезжали киоски, чтобы узнать, сколько газет продано. У нас не было возвратов вообще, ни одного экземпляра. А субботний номер просто «в лёт» уходил, его за считанные минуты раскупали, потому что в нем все материалы были резонансные. Помню, писала я про завод «Металлист» статью на экономическую тему.  Она должна была пойти во вторник, но Князев передвинул её на субботу. Все удивились: почему? Он говорит: «Я знаю, что все рабочие завода прочтут эту газету. И мне будет приятно, что люди узнают, как грабят завод. Как предприятие, которое делало танки, стало делать ложки».  На пике середины 90-х в городе были бандитские стрелки, разборки, бандитские похороны. И мы обо всем этом писали, а больше не писал никто. Еще я помню, как в  «Будни» началось паломничество всех обиженных и обездоленных. Люди шли к нам, когда уже некуда было идти. Соседи затопили, пенсионерам пенсию не выплачивают и всё такое. Это был такой поток обиженных!  Мы им помогали, чем могли. У женщины был конфликт с соседом, и как-то удалось поставить его на место. А потом бабушки приносили нам корзины с яблоками. Мне раз в благодарность принесли одеколон, мыло и что-то еще. Мы были похлеще райсобеса».

Особый шик газете «Будни» придавали заголовки. Их сочинял либо сам Князев, либо Юрий Салихов. Например, приходит молоденькая журналистка в редакцию, с неё трясут эксклюзивную тему, и она рассказывает, что в её подъезде у лифта трос оборвался,  к счастью, никто не пострадал, но лифтеры весь день суетились. Тут же рождалась небольшая заметка под заголовком «Собираясь опуститься — не забудь перекреститься!»

«При всём царившем в газете весёлом цинизме была тема, на которую было запрещено шутить – гибель детей. В «Буднях» могли написать «старушка спорхнула с балкона», но о детях – всегда сочувственно, никакой иронии»

Существовал правило – «трупачок на первую полосу». Опыт показывал, что номера с убийствами на первой полосе разбирались быстрее, и вокруг главной криминальной статьи размещались мелкие заметки, служившие фоном для главного события дня.

Светлана Янюшкина (начала сотрудничать с газетой «Будни» в 1994 году, с 1995 г. работала в штате):

Чтобы попасть в «Будни», нужно было найти какой-нибудь интересный факт. Не обязательно криминальный или скандальный – в «Буднях» на самом деле было очень много просто житейских заметок. Например, мои первые материалы были про коллекционера свиней и про моржевание киноведа Валерия Бондаренко.

В редакции была чёткая специализация журналистов по жанрам – криминал, суды, политика, культура, спорт, медицина, социалка. На каждой теме – свой корреспондент. На таких больших, как криминал, даже двое – отдельной темой были «бандиты». Потом ещё добавили отдельного журналиста на экономическую преступность.

Меня поставили вторым журналистом  по культуре – ветеран «Будней» Таня Фёдорова одна не успевала окучить всё это безбрежное поле. Поделили по-честному: ей – жизнь «звёзд» и гастроли знаменитостей, мне – балет, выставки и прочая «духовность», в которой нужно было выискивать какую-то весёлую изюминку, интересную даже тем, кто ничего не понимает в искусстве. К примеру, во время спектакля «Жизель» гастролирующей балетной труппы солист зацепился за декорацию и порвал трико. Заметка о спектакле вышла под заголовком «Граф порвал штаны на сцене».

Светлана Семенцова:

«Когда я пришла в «Будни», меня поставили на тему «политика».  В редакции сразу  предупредили, что тема не престижная. Да и Александр Князев, принимая меня, сказал: «Смотри,  до тебя на этой теме сломались двое взрослых мужиков…» Но у меня получилось –  Валентина Неверова (царство ей небесное) много помогала. Писали о политике по-человечески. Мои колонки –   «Политинформации смутных времен» о выборах, прогнозах, историях местных отделений разнообразных политических партий, «Забег в ширину», «Телега жизни». Это были репортажи и очерки, например, как у чиновников начинается рабочий день, на каких машинах они приезжают. Писала очерк  про Белый дом: кто строил здание, сколько в нем кабинетов, как внутри все устроено. Кстати, когда мы с фотографом бродили по зданию и делали снимки, нас в итоге задержала охрана, заставила отдать им пленку. Потом они при нас эту пленку засветили и отпустили с миром. Фотограф оказался молодец, подсунул охранникам не ту пленку, и материал вышел».

В «Буднях» ни один значимый материал не выходил без фотографии. Поэтому в штате было 5 фотографов, у каждого из которых в день было минимум по 2-3 выезда.  Ценились и премировались необычные ракурсы и оперативность, разумеется. На концерте известного столичного пианиста в филармонии будневский фотограф так увлекся поиском удачного ракурса, что взобрался на сцену и начал камеру совать буквально в лицо знаменитости.

«Пианист в это время исполнял какой-то сложный пассаж, и тут он взял секундную паузу, и зал отчетливо услышал от музыканта: «Пошел на ..уй!» И продолжил дальше как ни в чем не бывало»

Если владеть фирменным «будневским» слогом корреспонденту было необязательно, то за фактуру он отвечал кошельком – за непроверенные факты Князев штрафовал безжалостно. Поэтому в «Буднях» недостоверных фактов практически не было – дважды на эту мину никто не наступал. Информацию перепроверяли как минимум в двух источниках. Но, даже не смотря на это,  газета судилась постоянно.

Наталья Власова:

«Как-то раз так совпало, что на меня параллельно было подано три судебных иска. Первый подала администрация поселка Рощинский после материала о самосожжении женщины, которую лишили квартиры, второй был по гаражному кооперативу, который незаконно надстроил 5 этаж в здании ГСК, а третий уже и не помню, какой. Я смеялась, что меня всё равно посадят, но как-то обошлось».

1 мая 1995 года редакцию дважды пытались взорвать. В окно бросили бутылки с зажигательной смесью. Одна не разорвалась, а вторая попала не в редакционное окно, а в соседнее, где сидел художник горзеленхоза. В кабинете у художника, соответственно, было много бумаги и деревянных рамок, которые моментально вспыхнули. Пожарные быстро приехали, но кабинет всё равно выгорел дотла. В редакции «Будней» пытались вести свое расследование, подозрение пало на тольяттинских бандитов, но доказательств никаких так и не нашли.

Наталья Умярова:

«Именно мы впервые начали платить деньги информаторам. Но у нас был эксклюзив! Понимаешь, когда приезжаешь на  перестрелку, а труп еще теплый, из него еще жизнь выходит… Ты на месте оказываешься вперед милиции, это всё фотографируешь… Да, наверное, это денег стоит».

Светлана Семенцова:

«В Буднях была журналистская школа: с приходившими не нянчились, а сразу «бросали в воду», т. е. отправляли на задание. Привезешь что-нибудь стоящее –  молодец, нет – иди гуляй. Одна начинающая журналистка (она потом нормально продвинулась) отправилась на первое задание в Белый дом, на коллегию губернатора. В газете никогда не было пиетета к органам власти, специально подготовленных людей туда не отправляли, как сейчас. Да и с властью было проще –  никакой предварительной аккредитации, достаточно удостоверения журналиста, чтобы пройти на любое заседание. И вот девушка попала в Белый дом впервые, зашла в зал заседаний  не с той стороны, села на первый попавшийся стул … и оказалась рядом с вице-губернатором. То есть картинка такая –  в президиуме  губернатор в окружении своих замов и сбоку журналистка «Будней». Вице губернатор наклоняется к ней и тихо спрашивает: «Вы, наверное, пресса?» Она уже поняла свою ошибку и находится в предобморочном состоянии . «Вам туда» –  махнул рукой вперед чиновник. Девушка на полусогнутых отправилась в зал, а по итогам смогла написать всего несколько строк»

Татьяна Федорова:

«Раз в месяц мы устраивали дни рождения, накрывали в редакции столы и все дружно бухали. Князев всегда сидел во главе стола, не пил, но всех подначивал: наливай. Он к этому спокойно относился, даже подзаряжался от нас, а потом полвечера рассказывал, как он за границу съездил или еще что-то. На одну вечеринку приехал Аветисян, и он сидел с вытаращенными глазами».

Светлана Чумикова (Агранович):

«Я устроилась на должность так называемого литературного обработчика в 95 году. В обязанности входило «переводить» милицейские сводки на язык, понятный основному контингенту читателей «желтой» прессы, что являло резкий диссонанс с моими познаниями в области русской филологии. Но работать хотелось. Тормозящий компьютер, перекошенное кресло в переполненном кабинете и периодически возникавшие рабочие Зеленхоза не пугали. Привлекал особый дух, я бы сказала, драйв, присутствовавший в редакции. И, конечно, коллектив молодых, креативных, свободно мыслящих журналистов. Редакторы Юрий Салихов и Кирилл Щетинин, ответсек Саша Калачев, главный по криминалу (самая востребованная на тот момент тема) Женя Чубачкин, Таня Попова, курировавшая медицинский блок (потом мы вместе работали в Самарской губернской Думе, когда я возглавила там пресс-службу), Наташа Умярова,  потрясающая Инна Афанасьева (много лет живет в Америке, и мы до сих пор дружим), фотограф Геннадий Китаев и другие.  Незабвенная Неверова Валентина Львовна… Помню особый дух «гламура» и запах сигарет, витавшие в ее кабинете. Хрипловатый голос мудрой женщины…

И, конечно, божество этого мира – Александр Князев. Изысканный парфюм, неизменный Versace, крепкие ребята из «группы сопровождения», дорогие автомобили… Пронзительный взгляд карих глаз, острый юмор, а подчас — сарказм… Сколько было потом связано с этим человеком противоречивых чувств и эмоций. Но, наверное, как и многие выходцы из самарской журналистики и PR, я могу назвать этого, безусловно, талантливого человека своим учителем».

Наталья Умярова:

«Князев в редакции был не просто главный редактор, он был отец родной. И методы у него были такие: сегодня я вас луплю, завтра я вас хвалю. В каком настроении он сегодня приезжает в редакцию, все узнавали заранее. Мог дать большую премию за хороший материал, говорить: это гениально! А завтра мог смешать с навозом. Штрафы тоже были широко распространены. Например, Князев терпеть не мог, когда играли на компьютере, и наказывал рублем. Далеко не все выдерживали эти психологические перепады. Я, в конечном счете, с ним очень поругалась и ушла»

Конец

В 1996 году Александр Князев начал создавать телекомпанию «Будни» и постепенно стал терять интерес к газете. В 1998 он окончательно порвал с изданием. Наталья Власова уже после ухода Князева на пост председателя ГТРК «Самара» сделал в газете прощальное интервью. Он тогда сравнил себя с председателем колхоза, который бросает хозяйство и закрывает за собой калитку. Но у этой калитки есть ручки, которые открываются как внутрь, так и наружу…

На этом история газеты «Будни» завершилась. Издание просуществовало до 2006 года, медленно закатываясь в никуда.