В АКТИВНОМ ПОИСКЕ

Мы продолжаем рубрику, где эксперты из разных областей отвечают на вопросы о Самаре, которые пользователи Рунета задают «поисковикам». Все эти вопросы так или иначе относятся к особенностям нашего города или его жителей, а ответы на них помогут узнать что-то новое о Самаре, её истории и месте в стране и мире.

На этот раз мы пытались понять, почему одно из самых культовых мест города в народе именуется «Дно». Своими предположениями с нами поделились краевед, самарский телеведущий и постоянный посетитель.

Потому что в XIX веке здесь находились сборные колодцы

Михаил Перепёлкин, телеведущий

Необходимость бороться с эпидемиями инфекционных заболеваний и пожарами заставила городские и губернские власти всерьез задуматься над строительством водопровода и канализации. В 1885 году была образована подготовительная комиссия и объявлен конкурс на составление проекта самарского водопровода с учреждением трёх премий. Первую из них получил проект инженера Николая Петровича Зимина, заведовавшего в те годы московским городским водопроводом. В проекте было сказано: «При ближайшем ознакомлении с местностью Самары я нахожу необходимым поставить сборные колодцы для водопровода около пивоваренного завода фон Вакано». Сейчас здесь находится городская водопроводная станция и знаменитое место «На дне», получившее свое название от способа забора воды – со дна Волги.

Так его назвали студенты «строяка»

Игорь Махтев, кравевед

Про «Дно» рассуждать в середине рабочей недели – не дело, про «Дно» лучше в пятницу, ближе к вечеру рассказывать. Шучу.

Для начала попробуем определиться с «возрастом» «Дна». Точная дата открытия пивной под Ульяновским спуском неизвестна. Утверждение, встречающееся на некоторых краеведческих сайтах, что название «Дно» это место на берегу Волги и пивная получили ещё до революции, после постройки водопровода, не имеет под собой основания. В краеведческой картотеке Головкина приведены народные названия разных городских мест, в том числе и питейных заведений, но про «Дно» у него нет ни слова. Не попадалось мне упоминаний «Дна» и в описаниях городской жизни 40-50-х годов. В повести Владимира Шикунова «Самарские пацаны» о послевоенных годах в Куйбышеве жигулёвскому пиву посвящена целая глава, но про «Дно» нет ни слова. Так что вряд ли название появилось раньше середины 60-х годов прошлого века. Я первый раз услышал его в конце 1970-х от студентов «строяка».

Во все времена в Самаре были популярные места потребления пива, и кроме официальных названий, острые на язык самарцы давали им народные. В начале двадцатого века на улице Алексеевской (Красноармейской) открылась кухмистерская Жигулёвского пивоваренного завода. Почти сразу это заведение стало главным пивным заведением города, а самарцы его называли не иначе как «Кафедралка». Поколение горожан, которым в 1970–80-х годах уже наливали пиво, наверняка помнит пивбар «Под парусом», который располагался в подвале ресторана «Парус» на Куйбышева, или «Цирк» в гостинице «Театральной» на Полевой, 4, построенной для артистов цирка. В те же годы на улице Куйбышева было довольно популярное кафе «Снежинка», прозванное в народе «Сугробом». Откуда пошли народные названия этих мест – ясно, а почему «Дно» назвали «Дном»? Вероятнее всего это продукт студенческого фольклора. Студентам приходилось спускаться по Ульяновской к ближайшей пивной, а дорога за пивом во время сессии – дорога на дно. Студенты так, разумеется, не думали, студенты так шутили.

«Дно» стало культовым местом только в эпоху интернета. В конце 1970-х эта пивная отличалась от других только тем, что в ней чаще других было пиво, да такой экзотикой, сохранившейся с 50-х, как пиво с подогревом зимой. Да, был такой процесс: в алюминиевом чайнике на электроплитке до нужной температуры.

Потому что «Дно» — это скорее про атмосферу

Алексей Есин, постоянный посетитель

Потому что «Дно» — это атмосфера и люди. Вот, допустим, несколько примеров.

Сидели ещё на старом «Дне» с входом с Ульяновской два мужика. Причем один из них прям вот такой не очень опрятный или скорее очень неопрятный. А второй наоборот — нормально выглядел, помятый, но нормальный. Мужики были пьяненькие, общались и выпивали. Долго. Потом в итоге тот, что нормальный, склеился и прям вот начал в сон впадать за стойкой. А у крыльца все время джип огромный стоял. Короче, когда мужик склеился окончательно, очень быстро пришёл какой-то человек и со словами типа «Петр Сергеевич, давайте уже поедем, пожалуйста» отнёс его в джип. И это было все-таки как-то душевно!

Другой случай произошёл уже на новом «Дне». Сидели никого не трогали. В самом углу. У стены. Вдруг такой дикий крик из середины зала: «Осторожно! Разошлись!». Стоит, значит, в центре зала человек и говорит: «Внимание! Сейчас я всем докажу, что мой телефон неубиваемый!». И со всей дури кидает его в ту стену, где как раз мы сидели. Телефон разлетается на части. Экспериментатор собирает его по частям и через пару минут с такой же громкостью и гордостью демонстрирует из центра «Дна» функционирующий аппарат.

А ещё меня гость из Москвы однажды угостил пивом. Не в плане, что мне не хватало. А мы сидели с компанией, а он сидел рядом один. Вдруг подошёл и принёс кружку пива, говорит: «Добро должно вознаграждаться!». Никто ничего не понял. Потом оказалось, что года три назад я встречал музыкантов из Москвы в аэропорту и на общем автобусе подвёз его из Курумоча на Грушинский фестиваль. И напрочь забыл об этом. И вот он опять прилетел в Самару. И так вышло, что следующей нашей встрече суждено было состоятся именно на «Дне».