Всему, что вы можете прочитать об исполнителе по имени Yoav, следует верить: человек-оркестр, космополит, почти гений. Имея в своем распоряжении акустическую гитару и примочки, может изобразить хоть инди-рок, хоть прогрессив транс. Закрыть глаза — в жизни не подумаешь, что он на сцене один одинешенек.

Его концерты легко сравнить с магическим сеансом. Вы можете догадываться, как примерно он делает свои гитарно-электронные фокусы, но никогда не поймёте до конца и вряд ли повторите. Соблазн окунуться в это волшебство с головой совершенно непреодолим. Впервые самарцам представится возможность почувствовать силу магии Йова 9 ноября в клубе «Звезда».

Текст: Данила Телегин 

— Что ты думаешь, когда тебе говорят «я так же могу» или «почему я не придумал это первым»?

— Ну я, типа, согласен — многие могут так же. Знаешь, у меня ведь просто подключены всякие устройства и гитара, с их помощью я извлекаю все эти звуки — не так это сложно, полно людей занимается примерно тем же. Но я бы сказал, что всё это не главное. Что действительно имеет значение — это песни. Если песня хороша, то неважно, играешь ли ты её на акустической гитаре, с группой или как я.

— Ты когда нибудь считал, сколько звуков можешь извлечь из акустической гитары (помимо обычных видов игры)?

— Ой, очень много! Помимо бренчания, извлечения нот и использования гитары как барабанов, могу имитировать скрэтч, хлопки, могу сделать так, чтобы она звучал как бас-гитара. Из всего этого получается драм`н`бас, транс… да и вообще — столько всего можно сделать с гитарой, если взглянуть на неё по-другому и подключить эффекты.

Однако на данном этапе творчества я чувствую, что достаточно звуков извлек из самой гитары, теперь собираюсь уделить больше внимания возможностям электроники. Посмотрим.

— А почему босой играешь? На педали проще нажимать?

— Действительно проще. Более того, ручки на больших педалях я иногда вынужден крутить пальцами ног. К счастью, нечасто — на одной-двух песнях. В ботинках такое просто не получится. Но вот что странно — когда я был поэтом-песенником в Нью-Йорке и пел просто под гитару, я тоже был на сцене босиком. Так комфортнее.

Но если б я, скажем, сделал инди-группу, я бы всё-таки надел ботинки.

— Довольно сложно долго держать внимание аудитории одному. Ты долго этому учился или само получается?

— И сейчас бывают моменты в шоу, когда «теряешь» публику, и пытаешься вовлечь её обратно. Но это опять же к вопросу о песнях. Если в них есть глубина и прекрасная мелодия, если в них есть связь со слушателем, то ты можешь играть длинные концерты. Помогает, что у меня есть материал трех альбомов и шесть-семь песен, которые люди знают и всегда хотят. Еще я стараюсь делать что-то с гитарой, что публика прежде не видела, иногда удивляю каким-нибудь кавером. Вот этого мне обычно хватает, чтобы держать аудиторию вовлеченной по два часа.

Но штука ещё и в том, что я пытаюсь достичь такого состояния, когда ты теряешь себя, и не думаешь больше о песнях — они просто идут сквозь. Аудитория всегда уделяет внимание такому.

— А с ужасной публикой ты встречался?

— Ага. Но, знаешь, чаще бывает так — был у тебя поганый день и ужасный саундчек, и ничто не предвещает, что концерт будет хорошим. Потом — бам! — и всё просто потрясающе… Если припомнить — Глазго в Шотландии был сложным городом и Бостон в Штатах. Особенно последний. У меня там было два вечера, где я играл с Тори Эймос несколько лет назад. И первый из них был реально тяжелый. Помню, уходя со сцены, я не понятия не имел, как быть дальше. Но на второй вечер я вышел, рассказал, какой клёвый у них город, сделал кавер на группу из Бостона — всякое такое. В конце концов им понравилось. Глупо, но это работает… Иногда  приходится искать такие обходные пути.

— Ты со своими примочками и гитарой можешь играть где угодно. Какое было самое странное место из тех, где тебе приходилось выступать?

— Я играл на катке, что было особенно плохо, поскольку я без ботинок. На вершине горы на фестивале в Кейптауне было супер круто, в пустыне на Coachella было отлично.

Как-то играл на деньрожденческой вечеринке чувака, который построил большую сцену на взлетной полосе аэропорта.

— Обычно исполнителей вроде тебя рано или поздно начинают стеснять границы возможностей. Ты пока не испытываешь искушения завести себе постоянного барабанщика или что-нибудь в этом духе?

— Нет, только не с барабанщиком. Мне вообще слегка скучно от того, что в принципе можно сделать на живых барабанах, хотя пара отличных ударников на примете есть. Больше меня привлекает перспектива работы с диджеем или вокалисткой. А вообще мне хотелось бы иметь пару разных проектов, в которых я выступал бы не как поэт-песенник. Возможно, это то, чем я буду заниматься в следующем году.

— Какую твою песню технически сложнее всего сыграть?

— Наверное, что-то из новых вещей. Easy Chair довольно сложная, но я её нечасто исполняю. А вот 6/8 dream со второго альбома я играю постоянно, и она действительно сложная, потому что обычно я не пою, пока делаю лупы, но тут — вся песня сплошной луп, который наращивается, пока ты поёшь.

Или есть ещё Live с первого альбома, где сумасшедшие барабанно-басовые лупы, с к которыми надо практиковаться.

— А много приходится практиковаться? Каждый день репетируешь?

— В последние две недели я каждый день играл по-нескольку часов. Сегодня, например, около трех. Ведь в последний раз я ездил в тур в апреле, по Канаде, с тех пор прошло несколько месяцев, так что надо заново породниться с песнями. И еще приходится вспоминать те из них, которые давно не играл. И еще две-три новые песни я репетирую каждый день. После тура остановлюсь, буду писать…

— Выпуск нового сингла Dopamine значит, что скоро будет новый альбом?

— Не альбом, а типа EP с двумя-тремя новыми песнями и пачкой ремиксов. Может, это будет часть полноценной записи, но я думаю, что по-крайней мере в следующем году альбома не будет. Выпущу новые песни и подумаю, будет ли это полный релиз или пора начинать новый проект. Что я точно планирую — это не путешествовать так много. Давно не был в одном месте дольше трех недель. Кроме того, сейчас мне хочется писать не только музыку — книгу комиксов было бы интересно сделать.