Вадим Быстров, известный в городе коллекционер винила и DJ, любезно согласился побеседовать с Ильёй Сульдиным о своем увлечении, которое занимает большую часть его жизни и квартиры.

Беседовал Илья Сульдин

— Ну, рассказывай! Ты ведь в сознательном сильно возрасте начал пластинки собирать. Что это тебя боднуло?

— Какое-то поветрие коснулось и первым толчком было то, что я приобрел в зарубежной поездке стопочку пластинок на блошином рынке. Там был Кёртис Мейфилд, двойник с индийского фестиваля кинохитов, вживую записанный, тоже прикольный, диско сборники типа Saturday Night Fever и этот, как его, Thank you God is Friday! И много еще. То есть я набрал прилично такой разноплановой музыки.

— Это еще до начала повального увлечения диско и фанком? В каком году?

— В 2006 году, наверное. Но мода началась где-то еще на заре двухтысячных.

— И ты сразу решил играть с винила?

— Не-е-е-е, просто в «Сквозняке» Енот устраивал серию вечеринок, где играли люди не имеющие прямого отношения к музыке, которые представляли для Енота какой-то интерес. Он их ставил за вертушки под патронажем Тимура Ли — штатного диджея. Я как раз с этой стопкой пластинок пошел туда.

— А теперь у тебя сколько всего собралось?!

— Я не считал.

— Ну, примерно, хотя бы. Тыщи две есть?

— Две, наверное, есть. Вот одна полка — сто пятьдесят пластинок примерно, раз, два, три (считает полки) … тринадцать, ну да, под две тыщи есть. Даже больше.

— А как ты начал нашу музыку собирать? Ты ведь не по принципу редкость или не редкость собираешь? Ты вообще по какому принципу коллекционируешь?

— У меня есть какие-то направления в музыке, которые меня возбуждают или, может понравиться обложка пластинки, чем-то зацепит название.

— То есть у тебя нет такого, что, мол, собираю Buddha Records или какой-нибудь Canstellation?

— Для меня диггинг осложняется тем, что я слабо ориентируюсь в этой всей музыкальной библиографии, в силу возрастных изменений с памятью. Поэтому я очень широко интуицию применяю в этом деле.

— Но она же тебя не обманывает?

— Бывает, что она преподносит сюрпризы, но бывают какие-то и неудачи.

— А соцстрановский винил? Вот этот весь венгерский прогрессив и гедеэровский брейк-дэнс откуда?

— Гедеэровская музыка, она мне на парадоксе начала нравиться. То есть потому, что это ужасный язык. И когда какие-то особо мелодичные варианты или наоборот ритмичные, то они приобретают дополнительный шарм в силу такого… не сказать диссонанса, но своеобразного контраста с языком. А про совок я  хотел еще сказать, что я совок слушал всегда, мне он был интересен, потому что и в восьмидесятых, и в девяностых годах я увлекался всякими ретро-течениями, как раз, отечественной музыки и тогда уже слушал Ларису Мондрус с удовольствием, Муслима Магомаева.

— То есть, ты к этому не относишься как к трэшу?

— Нет, ну, если это и трэш, то такой милый, лубочный. Ну, и плюс, там же все равно музыканты хорошо играют, певцы хорошо поют, безупречное звучание… Например, украинская та же эстрада, она дополнительным своим мелодизмом обладает и целая куча таких не особо известных групп, тоже радуют, да и вообще из всех союзных республик перлы…

— «Братья Гадюкины»?

— Нет, ну зачем. Всякие “Смерички”, “Водограи”, еще куча…

— А советская Прибалтика?

— Да, тоже много. И ди-джеи сейчас активно эту тему копают.

— Где ты это берешь вообще? Ну, я понимаю, как на Juno заказать или на Amazon, но где брать наших?

— В основном, в Самаре беру по частным рукам. На барахолке, кто-то жертвует, с кем-то меняешься. Но, в основном, на рынке.

— У тебя есть какие-то просветительские задачи или просто: люди танцуют — хорошо? Ты когда программу готовишь, какие-то такие смыслы вкладываешь или только меня чистым жанром третируешь?

— Ну, в основном, когда какие-то мероприятия, приходится тщательно фильтровать плейлист в более “динамичную атмосфэру”. Не все те композиции, которые можно заценить в кругу друзей, будут восприняты на танцполе.

— А современная музыка тебя интересует? Что-нибудь слушаешь, покупаешь?

— Сейчас не так активно, а раньше покупал. Какое-нибудь nu disco. А сейчас я покупаю какие-то свежие репринты советских исполнителей восьмидесятых. Например, Чернавский, Кузьмин.

— Это то, что начали переиздавать дорогое и красивое?

— Да, «Миру мир» подхватили эту тему.

— Как ты думаешь, интерес растет, к коллекционированию, к винилу? Есть хотя бы маленький бум или раньше было три коллекционера, а теперь стало четыре?

— Я считаю, что интерес подрос, но не в разы, а так, скажем, процентов на 20. В принципе всегда эта тема была интересная, винтажная, но сейчас, мне кажется, этим больше провинциальный менеджмент увлекается и прочие слои. То есть становится модней, в наших условиях.

— Но этим же все равно надо заниматься, покупать на Амазоне раз в месяц пластинку — это все равно не коллекционирование. Блуд.

— Ну, да. Но у каждого свой путь.

— А есть хоть какое-то сообщество сейчас? Если вспомнить «тучу» конца восьмидесятых-начала девяностых, которую я застал, и которую ты застал, там было довольно мощное объединение, ну, хотя бы, человек пятьдесят, которые знали друг друга, общались.

— Даже больше. Хипаны и металисты были как бы основными.

— Да, а те, которые Лу Рида слушали и Б-52 — их человек десять было, изгои.

— Меломаны. Ну ты их лучше знал. Но винил я уже тогда слушал. Например, я свой первый проигрыватель купил на деньги, вырученные от практики на пивзаводе. Я в посудном цехе постигал премудрости жизни. И купил «Радиотехнику 103», немножко похожую на Technics. Передняя панель темного дерева. А товарищ купил себе кассетный магнитофон «Маяк». Вот мы балдели!

— 232-й «Маяк», черный такой? У меня тоже был. А ты сейчас на «тучу» ездишь? Где она, на «Норде» теперь?

— Я езжу, но там человек пять-десять собирается, скорей по инерции, и так между собой чем-то обмениваются.

— А молодежь какая-то к этому причастна? Кому-то это интересно?

— Ну, вот в хипстерском магазине «Другое место» лежит коробка с «мирумировскими» пластинками, по нормальным ценам, в общем-то. Я давно искал выход на вменяемого дилера этих пластинок, и вот, в принципе, там я что-то купил.

— Хороший заголовок: вменяемый дилер…

— Ну, с нормальными ценами, потому что на туче, там есть мужики, которые тоже возят, но они вот так глаза округляют, цены еще процентов на 20 повыше, чем у хипстеров и начинается (говорит ханыжным голосом):  блин, там знаешь как записано, посмари, лимитированный тираж, чо ты стоишь, давай бабки.

— А где еще ты реально берешь винил?

— Во всех загранпоездках, в какую бы страну не ехал. На сайтах покупаю, на «Молотке», например, много советской купил достаточно рарной музыки, хохлов купил много. Например, вокалист «Смерички» Назарий Яремчук. Такой ранний диско-хаус у него даже.

— Украинский диско-хаус, роскошно!!!

— Да, такой, похожий немного на брит-фанк.

— У тебя есть какие-то дорогие пластинки?

— Я не думаю, что у меня есть какие-то пластинки дороже пяти тысяч, максимум, рублей. И то я не настолько трепетно к ним отношусь, чтобы они у меня хранились в коллекционном состоянии.

— То есть, коллекционная ценность тебе сама по себе неинтересна?

— Нет, почему, интересна. Я испытываю трепет, но я предпочитаю советскую редкую пластиночку.

— Патриотично.

— Нет, это просто логично. Аюрведический принцип: надо питаться тем, что растет на твоей земле.

— Коллекционирование по принципам аюрведы?

— Нет, проще просто собирать в России российский раритетный стафф, чем пакистанский, турецкий или индийский, потому что вот у нас здесь это есть, и мы ориентируемся в этом.

— Но его меньше, наверное. Если не с пакистанским сравнивать, а с каким-нибудь европейским, то его все-таки сильно меньше.

— Да ну, с виду — да. А так вот, если копнешь… И люди ищут очень серьезные темы.

— Ну, а какие это «серьезные темы»? Для примера, чтоб я знал.

— Например, Ришад Шафиев есть такой, ансамбль «Гунеш». Они тоже приличных денег стоят.

— Мы говорим в основном о прошлом, о винтажности винила. Ты считаешь, что всё это — история, и лучшие деньки уже миновали?

— Мне кажется,  это возрастное. А так… Все равно появляется новая кровь, какие-то новые люди, которые начинают интересоваться. И таких много среди любителей брейк-денса самарских, они сейчас активно затариваются винилом, не чураются русского, эрудированные, напористые.

— И все-таки меня интересуют принципы, по которым ты покупаешь и выбираешь пластинки. У тебя ведь и хэви-метал, наверняка, какой-нибудь есть.

— Ну, хэви-метал такой, подарочный. То есть отдает кто-нибудь пачку пластинок и в ней, выкидывать жалко, оставляю. «Тяжелый день», «Ария», «Черный обелиск», «Коррозия металла» «Круиз»…

— А фирменный?

— Не-е-е-е, фирменных практически нет.

— Неужели нет ни одного пласта AC/DC?

— Да я не фанател от них никогда….

— Мне кажется, просто случайно должен быть.

— Не, ну  есть у меня. Один есть, конечно! Мне подарил его Бич, где-то он у меня лежит. «Гражданская оборона» зато у меня есть!

— «Гражданская оборона» тебе нравится?

— Конечно, я еще в 90-х слушал на кассетах.

— Я до сих пор жалею, что в 2006 году Влад Шестаков их привез в «Дзержинку», и была возможность не просто пойти, но и познакомиться пообщаться. А как обычно: да, ну, блин, что там делать, дела —  и не пошел, не познакомился.  

— Ну что, прикольно. А так ведь никогда не знаешь, думаешь, что отболело, ан нет…