Неунывающий человек

Ни одна современная фасадная штукатурка не сияет так, как новый сруб. Стены нового дома на Рабочей, 48 в Самаре — не исключение. Может быть, дело в сером фоне стен вековых соседей. Может быть, это потому что его хозяин Дмитрий Локшин и сам сияет не хуже сруба, показывая почти готовый дом.

Однажды утром Локшин вышел в аптеку — и купил двести квадратных метров земли в самом центре Самары. Двести метров с домом крестьянки Кистеневой и всеми обременениями, которые накладывает охранная зона Ленинского мемориала. О том, что из этого вышло — его рассказ «Другому городу».

Дом в городе

Я жил рядом, учился в школе №6 и часто ходил к одноклассникам в гости — вот в эти маленькие дома с двориками. Мне нравились и дворы эти, и постройки, и то, что сто лет назад по этим улицам ходили люди, ездили экипажи. Казалось, что все это прекрасно хотя бы потому, что живет уже давно.

И вот однажды я захотел дом. В определенном возрасте человеку ведь хочется спокойствия, комфорта и всего такого. Я долго размышлял и решил, что загородный дом требует трех факторов: надо быть здоровым, не одиноким и мобильным. Я знаю истории, когда дорогие загородные дома стоят бесхозными, потому что жизнь в семье изменилась. В городе же мобильность подразумевается городской средой, вокруг люди, лечиться можно. Можно ли добиться того, что если я поселюсь за городом, все это будет у меня на годы вперед? Сложно.

Так появилась идея, что дом должен быть в городе.

Продается дом

Этот дом по адресу Рабочая, 48, был старой-престарой просевшей халупой — такие еще попадаются на Арцыбушевской и в округе. В нем лет десять уже никто не жил.

Однажды я шел в аптеку на братьев Коростелевых и смотрю: на доме объявление о продаже. Звоню: три с половиной. Нет, говорю, два с половиной! Сошлись на трех двести.

У меня было двести.

Я подумал так: продается дом с участком 211 квадратных метров. Гараж у нас тут стоит в районе миллиона. На задней стороне двора построю три гаража и так окуплю участок.

Если человек чего-то хочет, он найдет способ себя уговорить, убедить в том, что это правильное решение. Я думал-думал… И пришел к выводу, что да, я так хочу. Что надо строить дом.

Дом обошелся в 3 млн 200 тысяч рублей. Это был фактически участок в 211 кв метра с обременением, с которым не развернешься. Но желания строить что-то большое у меня и не было. Я решил, что такого уникального места я больше не найду: место в центре, но с выходом на тихую улицу, никаких трамваев, маленький, но свой двор — в этом районе уже не было старой внутриквартальной застройки.

Дом был в собственности у одного физического лица. Я его купил, год расплачивался с долгами, потом начал искать проектировщиков — и вот в этот момент впервые по-настоящему пожалел о покупке.

Проект

Дом не представлял никакого интереса с точки зрения культурного наследия, кроме того что находился в охранной зоне Ленинского мемориала, которая в 80-е годы была сформирована для сохранения вокруг музея улочек старой Самары. Было реконструировано много домов по Ленинской, этот дом в их число не попал, но в 1886 году вошел в охранную зону и был признан «памятником истории». Таким образом, под охраной находились объемно-пространственные решения, а не дом целиком.

Я подумал: хорошо, раз дом в охранной зоне, значит, это защитит его и меня от давления больших застройщиков и угрозы сноса. Я тогда и не подозревал, какие проблемы это принесет.

Цены проектировщиков начинались от 1,5 млн рублей за проект. Проектирование вообще работа дорогая — как кажется дорогой любая работа, пока сам не возьмешься ее делать.

Но в данном случае на цену влияло и то, что объект входит в охранную зону. Его нельзя снести и построить новый — можно только восстановить. Поэтому в проекте четыре раздела: историко-культурная экспертиза, экспертиза строения, методика восстановления, проект восстановления и внешний вид после завершения. Размер объекта здесь вторичен, работы в любом случае много.

Но я неунывающий человек. Я подумал — может, это у нас в Самаре так дорого, а вот Ульяновск или Саратов — менее богатые регионы, и там будет дешевле? Нашел реестр компаний Ульяновска и Саратова с лицензией на проектирование и производство работ на объектах культурного наследия, направил им запросы с описанием обременения и того, что хочу сделать — ни одного ответа.

В итоге проектировщик все же нашелся в Самаре через знакомых, и проект мне обошелся в 600 тысяч рублей.

И проектирование, и экспертиза прошли не просто и не быстро, но со всеми специалистами и экспертами мы в итоге находили компромиссы. Был сделан проект, экспертиза проекта, получено разрешение на производство работ — это называется «Аварийно-восстановительный ремонт с приспособлением к современному использованию». Ни одного «нет» я не услышал, например, в Минкульте —с мной встречались, общались, отвечали на все вопросы. Люди там адекватные и хотят, чтобы город стал лучше. Контроль есть, но руки не выкручивали.

Так что никаких административных препятствий я не встретил. 

На проектирование и согласование ушел почти год.

На каждой стройке бывает момент, когда деньги заканчиваются. У меня этот момент наступил как раз на этапе согласования проекта и экспертизы. Когда я узнал ее стоимость, предложил эксперту отдать свою почку, если денег не хватит, потому что у меня их две. Эксперт оказалась с юмором, о цене и рассрочке удалось договориться, и счастье — обе почки при мне.

Восстановление

Летом 2017 года я начал строиться и успел до зимы подвести дом под крышу.

Восстановление предполагает сохранение объемно-пространственной формы и декора фасада дома. По проекту дом одноэтажный, но с обслуживаемым чердаком. Декор мы пока еще не сделали, но сделаем, как предполагается по проекту — проект красивый.

Менять можно было все, что за фасадом. Конечно, сохранить дом полностью возможности не было — он долго стоял без кровли, прогнил. Мы его разобрали, дефектовали каждое бревно.

В похожем состоянии сейчас соседний двухэтажный дом, который тоже стоит в охранной зоне. Он давно расселен, первый этаж в частной собственности, второй, насколько я знаю, в муниципальной. Надеюсь, для него найдется хозяин.

В доме с другой стороны — прекрасные люди.

Многоэтажка за спиной меня не беспокоит. Пока строились, я все время был на объекте и комментарии в свой адрес слышал разные. Здесь, как и везде, есть люди, которых все злит. Все у них должны жить плохо. Но большинство положительно относятся, радуются, что вместо старого разрушенного дома появился новый, красивый.

 Коммуникации

Срубовые стены и крыша оказались самым недорогим и приятным в стройке — быстро, недорого. В 2018 году я отшлифовал сруб и начал заниматься газом, электричеством и водой.

Здесь все оказалось не одинаково просто.

С электричеством проблем не было.

Водой я занимаюсь: водоканал говорит, что в 70-е годы здесь вроде бы были водопровод и канализация, но точной информации нет. Дело в том, что рядом построили многоэтажный дом, во время стройки были изменены все внутриквартальные сети, а документации не осталось. К соседнему дому точно были подведены и вода, и канализация. Сейчас мы согласуем с водоканалом точку подключения, разговор адекватный, и к лету, надеюсь, вопрос будет решен.

А вот с компанией СВГК есть, скажем так, проблемы, которые не решаются длительное время. Сейчас мы с ними судимся, надеюсь, что в следующую зиму в доме будет тепло.

Конечно, все это время, силы и деньги. Затраты существенные — десятки и сотни тысяч.

Еще год уйдет на отделку, фасад, воду, и в 2019 году, наверное, с ремонтом будет закончено. Итого —четыре года.

 «Я Локшин Дмитрий, и я хотел построить дом своей мечты»

Видео компании «Архангельский лес», у которой Дмитрий Локшин покупал сруб

Когда человек строит дом, он реализует свою мечту. Я доволен результатами: у меня есть дом, который обошелся мне в цену схожей по площади квартиры в этом же районе. Хочется больше таких домов — каменные джунгли желания гулять по городу не вызывают. 

Можно ли считать это примером? Отчасти да. На рынке есть такие же старые дома по 3-5 млн рублей. Если к ним подведены вода, канализация, газ, то строительство обойдется не так дорого, по крайней мере, соизмеримо со стоимостью квартиры. Должно быть больше информации о них и ответы на вопросы, которые возникают у всех: о коммуникациях, оформлении документов.

Неплохо, если бы была архитектурная концепция на квартал и на двор внутри квартала. Да, это не массовое доступное жилье, в этих домах будут жить или прежние собственники, или новые — состоятельные, но для города в целом это место притяжения. Каждый объект имеет ценность, и вместе они формируют в нашем городе среду — и желание сюда приехать. Набережная, старый город — это места, где приятно дышать и куда должны приезжать туристы.

Я боюсь, если  все будет снесено, то город, может быть, будет жить лучше, но… Возраст его будет — тридцать лет, а не двести. А интерес для людей представляет все-таки история. Как человек проживает несколько жизней в одном теле, также их проживает и город.

Следите за нашими публикациями в телеграме на канале «Другой город», ВКонтакте и Facebook