«Дом лесника»

В августе в селе Красный Яр состоится открытие фестиваля «Том Сойер Фест». Это второе село в нашей области после Богатого, которое решило присоединиться к фестивалю. Красноярская команда подошла к выбору дома по всем заветам томсойеровского движения: историческая ценность + горячее желание хозяев привести свой дом в порядок.

Корреспондент ДГ Настя Кнор рассказывает историю жительницы этого дома — Лидии Петровны Николаевой.

Она живет в этом доме сравнительно недавно – 15 лет. Но любит его, ухаживает, как может в свои 74 года, растит огород.

Лидия Петровна рассказывает, что её дом на улице Кооперативной, 69 во всех реестрах числится с 1965 года. Но это говорит лишь о том, что либо прежде документы не велись, либо они не сохранились.

«Дому больше ста лет, это точно, — говорит Лидия Петровна. – Во-первых, потому, что это одна из центральных улиц села, заложенная задолго до революции. Соседний дом, сейчас обитый сайдингом, вообще-то кирпичный. Когда-то здесь была купеческая лавка, а в конце 50-х я сюда девчонкой бегала за кукурузным хлебом – это в хрущевские времена.

Так этот дом стоял! И тогда он выглядел уже возрастным. Старожилы рассказывают, что когда-то лесник построил этот дом для своей семьи. И я склонна этому верить. Дом сложен из калиброванных сосновых бревен, добытых либо в буянском, либо в нашем красноярском лесничестве.

Стены очень крепкие, чего не скажешь о фундаменте, крыше и окнах, которые давно пора менять. Я четыре года копила деньги, чтобы начать ремонт. Уже и с каменщиком договорилась, чтобы он на будущий год приподнял мне завалившийся угол дома. А тут ваши волонтеры, как на голову свалились. Я, конечно же, буду очень благодарна, если вы мне поможете. Хочется обновить наличники, они у меня красивые, но очень уж ветхие».

Лидия Петровна Николаева, как рассказали мне волонтеры «Том Сойер Феста», личность легендарная. Её уважают в районе за принципиальность, честность и работоспособность. В советские годы она была председателем колхоза, в послеперестроечные – успешным фермером. Это стало поводом расспросить наше героиню о её судьбе.

«Я родом из Кривого Озера, это село, отсюда 12 километров. Мать была дояркой, отец пастухом. Родилась я сразу поле войны, в 1947 году.  Детство было, конечно, полуголодным: основное блюдо домашнего рациона – затируха. Знаете, что это такое? Кипяток с мукой. Хорошо, если вместо воды  молоко, блюдо пожирнее выходит.

Мясо ели только зимой, когда скот резали. Работали много, как это водится в селе. В Кривом Озере я закончила 7 классов и поехала в Красный Яр, там училась с 8 по 11 класс, жила у тётки. Тогда в селе был детский дом, и нас, старшеклассниц, часто просили  помочь там по хозяйству — полы помыть или с ребятишками поиграть. И я несколько лет думала, что пойду поступать в педагогический, чтобы работать воспитательницей в детском доме. А потом его расформировали.

Как все плакали, когда воспитанники разъезжались в разные стороны! До сих пор помню. Мои одноклассники после окончания школы почему-то все мечтали поехать в город. А я не хотела. На тот момент у меня был  кумир – наш колхозный агорном, эстонец, замечательный человек, который с семьей переехал к нам.

И под его влиянием я решила пойти в сельскохозяйственный. Отметки на экзаменах у меня были хорошие – физику и химию я на «пятерки» сдала, а сочинение на «четыре». Поэтому когда приехала поступать в СХИ, меня спрашивали:  вы на мехфак? Он был тогда самый престижный факультет. Я говорю – нет, я на агрофак. И вот пять лет отучилась и вернулась в родной колхоз «Заветы Ленина», где проработала 20 лет.

Первая моя специальность – агроном-семеновод. Работа в чем заключалась? Посевную провести, настроить все агрегаты, потом уборочная, урожай весь сдать, планы составить по севообороту, удобрениями обеспечить, провести сортировку семян — много хлопот было. А потом меня ещё в колхозе избрали председателем ревизионной комиссии.

Тогда у нас председатель колхоза был  ушлый и жуликоватый мужчина, даже вспоминать не хочу его фамилию. Я как председатель ревизионной комиссии накатала на него жалобу. Но на местном уровне на неё внимания не обращали, потому что этот председатель всем совал взятки. А я взяла и написала в газету «Сельская жизнь». Меня поддержала наш экономист. Мы акт ревизии к жалобе приложили и пошли к главному бухгалтеру за печатью. Он сдрейфил, что его коснутся все эти хищения, поставил печать, и так документы мы отправили в «Сельскую жизнь».

Председателя, конечно, сняли, были большие разбирательства. И после этого назначили отчетно-выборное собрание. Прислали нам кандидатом председателя из Селитьбы, на повышение, так сказать. А наши трактористы возьми и предложи: не надо нам пришлого, хотим Лиду Николаеву. Так меня и выбрали председателем колхоза.

Женщин тогда не назначали, это был исключительный случай. В председателях я проходила два с половиной года. У меня был настоящий азарт и задор, но, правда, я долго не выдержала. Потому что сумасшедшая. Я по ночам не спала, металась по окнам: не горит ли где, не воруют ли. А у меня к тому времени была семья и двое детей. Я, наверное, единственный в своём роде председатель — написала заявление об уходе по собственному желанию в связи с тем, что не справляюсь с работой на данной должности. Все председатели по состоянию здоровья уходили. Проворуются и пошли по состоянию здоровья [смеётся]. А я написала принципиально. Я вернулась на должность главного агронома, а потом еще парторгом 6,5 лет отработала.

На тракторе меня еще в институте научили работать, умела я водить К-700, ДТ -75. Это уменье мне очень пригодилось, когда мы в фермеры подались. В 92 году я супругу говорю: давай попробуем? Он отвечает: куда от тебя денешься. А он тракторист у меня был первого класса! Ему ни вешки не надо было ставить, если надо было забороздиться, он это делал ювелирно. Работяга! Не пил, не курил, и даже наш зоотехник-сосед, говорил: в нашем селе лучше вас никто не живёт. Да, 35 лет мы с ним прожили. Потом он умер, сработался весь. Он себе никогда покоя не давал,  Николай мой.

Тогда в фермеры с опаской шли. А я загорелась! После 20 лет работы в колхозе, когда отвечаешь за всех, и за пьяниц в том числе… А пьяниц много было. За них приходилось работать, и выгораживать, и всяко. Одного даже пришлось посадить за воровство. Потом я, грешная, поехала в РУВД, чтобы его защитить и обратно забрать. А меня выпроводили: мы не пугала, — вот как сказали. Посадили на химию на полтора года. У него жена пьяница была, и он на пьянку зерно торговал.

Так вот, самое главное, когда я стала фермером, я ощутила удовольствие от труда на себя. Ни от кого не зависишь, только за себя отвечаешь. Мы вставали чуть свет. Коров подоишь — а у нас три коровы было и всего 12 голов крупного рогатого скота, 30 свиней и овец «романовских» немного —  дома завтрак оформишь, на обед припасешь и едешь в поле. 150 гектаров земли мы тогда взяли. Два трактора, комбайн. Мы вдвоём с мужем работали.

За первый год заработали на трактор ДТ-75, взяли в лизинг, МТЗ-80 уже купили на заработанные. Выплачивали 5 лет. Некоторые фермеры умнее меня были. Вон из Старого Буяна Сулейманов все свои долги списал. А мы за пять лет все до копеечки выплатили. Зато 3 года мы работали только на себя.

Все проблемы свои решили. Дочери операцию сделали на глаза, у неё было очень тяжёлое зрение. Лазером тогда сделали операцию, одну из первых в Самаре. У неё сейчас нормальное зрение. Вторую дочку обучили в гуманитарной академии. Она окончила юридический факультет.  Теперь уже у меня четверо внуков и трое правнуков. Они ко мне часто приезжают. И этот дом им в наследство останется. Он крепкий, еще сто лет простоит, если его любить и за ним ухаживать».

Следите за нашими публикациями в Telegram на канале «Другой город», ВКонтакте, Facebook, Instagram и Twitter