О КНЯЗЕ ОПАЛЬНОМ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО

О великом князе Николае Романове, в жизни которого Самара сыграла главные роли

 5 347

Автор: Редакция

.

,

Когда город-курорт плавится от жары, утомлённые солнцем самарцы ищут спасения на берегу Волги. Мало кто знает, что как раз в это время в далёком 1879 году из жаркой Самары отправились на покорение среднеазиатских просторов несколько жителей нашего города. В историю это путешествие вошло как Самарская учёная экспедиция. 

О таинственном руководителе этого похода, волею судеб оказавшемся в нашем городе, великом князе Николае Константиновиче Романове, рассказывает самарский краевед Игорь Махтев.


В 1878 году в Самаре родился правнук императора всероссийского Николая I. Об этом не писали столичные газеты, да и местная пресса предпочитала молчать. На то были веские причины. Но всё же главный герой нашего рассказа — не рождённый в Самаре младенец царских кровей, а его отец — великий князь Николай Константинович Романов.

В своих воспоминаниях графиня Мария Эдуардовна Клейнмихель, известная представительница «высшего света», хозяйка политического салона в Санкт-Петербурге, пишет о Николае Константиновиче: «…будущий историк скорее предоставит ему место в царстве легенд, чем в истории». Как же права была старая графиня, сравнивая великого князя с таинственными личностями российской истории, такими как Калиостро, княжна Тараканова, Лжедмитрий. Об этом великом князе существуют разноречивые мнения. Одни считают его жертвой своих либеральных идей, другие приписывают ему самые страшные преступления, третьи считают его филантропом и ученым.

Никола — любимец двора

Великий князь Николай Константинович Романов родился 2 февраля 1850 года. Старший сын великого князя Константина Николаевича и его жены Александры Иосифовны, урождённой принцессы Саксен-Альтенбургской, он был любимцем семьи и своего венценосного дяди Александра II.

Николе, так его называли в семье, была уготована прекрасная карьера и блестящее будущее. Наследник Мраморного дворца в Петербурге и имения в Павловском. Признанный красавец и умница, великий князь Николай Константинович первым из Романовых получил высшее образование, окончил Академию Генерального штаба с серебряной медалью. Когда Николе исполнилось 20 лет, мать попыталась устроить его брак с прелестной принцессой Фредерикой Ганноверской, но та была влюблена в адъютанта своего отца барона Павла фон Рамингена, за которого впоследствии вышла замуж. Отвергнутый принцессой великий князь, как судачил столичный свет, пустился во все тяжкие.

Cherchezlafemme

Поздней осенью 1871 года из Парижа в Петербург приехала американка Фанни Лир. Настоящее имя американской танцовщицы и актрисы, а попросту кокотки и авантюристки Harriet Blackford. Родилась она в Америке в семье священника, в юности сбежала из дома в Европу, где вела жизнь дамы полусвета. С великим князем Фанни познакомилась на бал-маскараде в Большой опере. Между Николой и Фанни завязался бурный роман.

«Клянусь всем, что есть для меня священнейшего в мире, никогда нигде и ни с кем не говорить и не видеться без дозволения моего августейшего повелителя. Обязуюсь верно, как благородная американка, соблюдать это клятвенное обещание и объявляю себя душою и телом рабою русского великого князя. Фанни Лир».

Такую полушутливую расписку взял великий князь с Фанни Лирв первую же ночь их знакомства. С тех пор Николай Константинович в письмах к Фанни называл её не иначе как «моя жёнушка».

Роман Николая и Фанни обсуждал весь столичный свет. Они ругались и мирились, путешествовали по Европе и даже пытались тайно обвенчаться. Великий князь тратил на свою «жёнушку» огромные деньги. Слухи о недостойном поведении любимого племянника дошли до Александра II.

Fanny_Lear
Фанни Лир и её книга о великом князе

Клин клином

Что может отвлечь от любовных переживаний мужчину? Только война. В феврале 1873 года капитана Генерального штаба, Николая Константиновича Романова, отправили в Туркестан. К 70-м годам XIX века последним независимым государством в Средней Азии оставалось Хивинское ханство. Хивинский поход 1873 года был самым трудным из всех туркестанских походов русской армии. Николай Константинович, как и подобает русскому офицеру, делил тяготы походной жизни со своими соратниками, участвовал в стычках с неприятелем и врученную ему от имени императора Александра II золотую саблю заслужил по праву, как и чин полковника.

В Хивинском походе великий князь познакомился с прикомандированным к Туркестанскому отряду инженер-полковником Дмитрием Ивановичем Романовым. Писатель, путешественник, человек увлечённый, он «заразил» великого князя изучением Средней Азии. Николай Константинович начинает вести путевые заметки обо всем, что может иметь интерес в военном, научном и промышленном отношениях. Так зародилось непреходящее увлечение великого князя Средней Азией, изучению и покорению который он посвятил всю свою жизнь.

Военно-походная жизнь не прошла бесследно для здоровья великого князя. Николай Константинович заболел тяжёлой формой лихорадки, но все трудности и невзгоды похода не излечили его от лихорадки любовной. При каждом удобном случае он писал Фанни Лир. И в письмах его были не только рассказы о военных победах.

«… Я искал подругу между всеми женщинами Петербурга, и только встретив на своем пути прекрасную, остроумную и, что важнее всего, дорожившую мною блондинку Фанни Лир, сказал себе: «Свершилось, мой home найден…»… я так боюсь потерять тебя, что схожу с ума»…

28 мая Хива была взята. Великого князя ждут в Петербурге, но он пишет Фанни Лир письмо, в котором назначает свидание в Самаре.

hiva
Хивинский поход 1873 года. Переход Туркестанского отряда через мёртвые пески к колодцам Адам-Крылган Художник: Каразин Николай Николаевич

 Первый визит в Самару

26 июня Фанни Лир выехала из Парижа и 30-го была уже в Москве. Выехав с вечерним поездом, Фанни скоро спускалась по Волге на скромном пароходе. «Никогда не забуду эту широкую и пустынную реку с ее песчаными берегами, где не на чем остановиться глазу. Только от Симбирска с обеих сторон реки выступают крутые горы и зеленеющие холмы». Десять дней Фанни прожила в Казани, ожидая телеграммы от великого князя. Потеряв терпение, решила ехать в Петербург.

В «Самарских губернских известиях», между тем, писали: «5-го июля в 9.30 часов вечера Его Императорское Высочество Великий Князь Николай Константинович на возвратном пути из Хивы изволил прибыть в г. Самару и остановиться в доме дворянства». «…Его Императорское Высочество изволил выразить желание пробыть следующий день в г. Самаре, чтобы отдохнуть после долгого и утомительного переезда из Хивы почти без остановок».

Едва Фанни приехала в Петербург, как получила депешу, извещавшую, что великий князь в Орске и, что она должна немедленно выезжать. Тотчас же пустилась в обратный путь, на этот раз уже сразу до Самары, где великокняжеский слуга вручил ей письмо: «Самара, 6 июля 1873 г. Наконец, после пятимесячной разлуки, я увижу тебя. Не верю своему счастью, но у меня в руках твои письма, убеждающие, что это не грезы. Мне казалось, что я похоронен и все кончено, и вот я возвращаюсь к жизни… Ты была права: я стал более человеком, а ты, конечно, более женщиной, чем прежде. Если даже хивинская экспедиция не разлучила нас, то все другие средства будут бессильны… Еще несколько минут, и я раздавлю тебя в моих объятиях».

«Самарские губернские вести»: «На другой день, после Своего прибытия в г. Самару, именно 6 июля, Его Императорское Высочество Великий Князь Николай Константинович, перед чаем, изволил прогуливаться по городу и навестил сопровождавших Его штаб-офицеров, которые поместились особо в гостинице Аннаева».

Но мы-то знаем, к кому спешил Никола.

Из воспоминаний Фанни Лир: «Я взяла карету и поехала в указанный отель, где очутилась между двух его друзей. Вошел слуга отеля, запер дверь и унес с собою ключ. Оставшись одна, в неописуемом волнении я бегала из угла в угол, поправляла прическу, стягивала на себе кушак (он любил тонкие талии), смотрелась в зеркало. Сердце мое стучало молотом; мне хотелось и плакать, и смеяться.

Вдруг бешеное «ура» раздалось на улице. Подбежав к окну, я увидела любимого человека, шедшего большими шагами и окруженного толпой людей, целовавших ему руки и даже ноги. Я слышала, как он вошел в отель, прошел в соседний номер и вышел на балкон, чтобы сказать оттуда народу несколько слов.

Наконец он освободился, тихонько постучался в мою дверь и сказал, как будто мы только вчера расстались:

-Фанни Лир, впусти меня.

-Да я не могу, слуга запер дверь и унес ключ с собой. Скоро желанный ключ щелкнул, и он вошел.

Вместо того чтобы броситься в его объятия, я, не знаю почему, убежала от него и скрылась за драпировкой. Он отыскал меня там, взял за руки и впился в меня жадными глазами, в которых стояли слезы…

Я долго не могла сказать ни слова; волнение счастья захватывало дух. Он очень загорел и похудел, но был совершенно здоров. Свидание наше было кратко, потому что он должен был отправиться на обед, данный представителями города, а после этого на смотр пожарных…

Отец торопил его с отъездом в Петербург, и на другой день мы выехали в Саратов на пароходе «Александр II», построенном по американскому образцу. Как мы ни старались быть незамеченными, но он нигде не находил желанного покоя. Что ни остановка, то новые депутации, триумфальные арки, знамена, барабанный грохот, хлеб-соль. Он благодарил, а толпа ревела «ура».

Не так часто Самару посещали императорские высочества и величества, а потому приведём «гостевой маршрут» образца 1873 года. Итак, после свидания с Фанни, великий князь поспешил в собор, где был встречен духовенством. После осмотра части города и вновь строящегося собора позавтракал в своей квартире в дворянском собрании при большом стечении официальных лиц. «Время до обеда было посвящено осмотру города. Его Высочество изволил осмотреть городской Струковский сад, пожарную команду, которая была вызвана, по тревоге, на Алексеевскую площадь, и наконец, рыбный садок здешнего рыбопромышленника купца Мясникова… После обеда Великий Князь осчастливил своим посещением Николаевский сиротский дом, где хор воспитанниц исполнил гимн «Боже царя храни», и потом изволил осматривать кумысо-лечебное заведение докт. Постникова и г. Аннаева, где Его Высочество благосклонно принял предложенный ему городским обществом чай, и в 10 часов вечера возвратился в город».

Скандал в благородном семействе

11 июля 1873 г. великий князь и Фанни прибывают в Петербург и уже через три дня выезжают в Вену. По возвращении в Петербург князь занимается устройством своего дома и подготовкой к научной экспедиции в бассейн реки Амурдарьи. Родители Николая Константиновича всё ещё надеялись «спасти» сына от коварной Фанни Лир. Коль не помог военный поход, поможет женитьба. Квартирный вопрос, который испортил обыкновенных людей, конечно, не стоял так остро в царской семье, но по традиции великие князья должны были приводить своих жён в собственный дворец. Для этих целей Николаю Константиновичу приобрели особняк графа Кушелева-Безбородко на Гагаринской улице. Часто этот особняк называют Вторым или Малым мраморным дворцом.

Великий князь был восхищен своим приобретением. На обустройство дворца он тратил огромные деньги. Он хотел иметь картины Грёза, Рубенса, Воувермана и очень торопился. Впрочем, первой, кто увидел великолепие дворца, была Фанни Лир, которой он вручил серебряный ключик от одной маленькой двери.

Великий князь погряз в долгах. Великокняжеского содержанияне хватало на обустройство нового дома и удовлетворение запросов привыкшей к роскоши американки.

В апреле 1874 года из спальни великой княгини Александры Иосифовны в Мраморном дворце похищены драгоценности — три крупных бриллианта с иконы, подаренной Николаем I своей невестке. Великая княгиня вне себя поручила шефу жандармов графу П. А. Шувалову, во что бы то ни стало найти дерзкого похитителя. Полиция действительно нашла несколько раз перепроданные брильянты, и без труда проследила хождение их по рукам до самого несчастного молодого человека. Скандал вышел громадный. Брильянты были заложены в ломбард капитаном Варнаховским якобы по приказанию Николая Константиновича.

Константину Николаевичу было предоставлено право решать, давать ли делу дальнейший ход или прекратить его производство. Константин Николаевич беседовал с сыном, следует ли продолжать начатое дело и Николай Константинович настаивал на производстве дальнейшем и притом самом строгом и публичном расследовании. Николай Константинович, несмотря на неопровержимые улики, не изменил своих показаний. В этот же день 15 апреля была арестована Фанни Лир и у нее, по приказу Шувалова, был произведен обыск.

С 16 апреля Николай Константинович находился под домашним арестом.

Александр II подписал указ, в нем излагалась официальная версия скандала: «признаки душевной болезни, расстройство умственных способностей». Над великим князем устанавливалась опека «в лице его августейших родителей».

На долгие годы великий князь был изгнан из царской семьи, его имя было запрещено упоминать в официальных бумагах двора, его признали душевнобольным и отправили в ссылку, из которой он так и не вернулся. Фанни Лир выслали из России, с великим князем она больше не виделась. Капитан Варнаховский застрелился, но кому интересна судьба этих маленьких людей.

Скажи, кто твой кумир, и я скажу кто ты

В первые годы после учреждения опеки местопребывание великого князя неоднократно менялось. Специально приставленные к нему лица и врач-психиатр доносили его отцу о состоянии здоровья и образе жизни Николая Константиновича.

В феврале 1878 года Николай Константинович находился в Оренбурге. И вновь разразился скандал.

В церкви посёлка Берды великий князь под именем отставного полковника Волынского обвенчался с дочерью оренбургского полицмейстера Надеждой Александровной Дрейер. Венчал их священник Райский, впоследствии на допросе показавший: «15 февраля 1878 года повенчан в седьмом часу вечера по незнанию моему Волынской губернии сын помещика отставной полковник Николай Иванович Волынский с дочерью подполковника девицей Надеждой Александровной Дрейер. При венчании никого не было, кроме дрейерского (как они называли) племянника, который был у них за кучера».

Брак был признан незаконным. Священника Райского по причине допущенных им противозаконных действий уволили за штат, низвели в причетники навсегда, «с воспрещением ему священнослужения, рукоблагословения и ношения рясы». Семейству Дрейер было предписано покинуть Оренбург.

Почему великий князь назвался Волынским? Как вспоминает графиня Клейнмихель: «Никто не понимал, почему он избрал это имя, я же вспомнила времена нашей молодости и «Ледянной дом» Лажечникова. Артемий Волынский, преследуемый Бироном, государственный деятель, был любимым героем Николая». В 1740 году Волынского арестовали по ложному доносу, под пытками он так и не признал своей вины. Его обвиняли в том, что он намеревался сделаться государем в случае кончины Анны Ивановны. Был вынесен приговор, по которому Волынского подвергали казни через посажение живым на кол с предварительным вырезанием языка. Но, велика милость царская, императрица смягчила приговор. 28 июня 1740 года в Петербурге, на Сытном рынке, после вырезания языка Волынский был казнен отсечением руки и головы.

Ещё один «псевдоним» великого князя – Искандер. Так в Азии называли Александра Македонского, так Николай Константинович назвал своё имение близ Ташкента, фамилию Искандер получат впоследствии два его сына, Артемий и Александр, рождённые Надеждой Александровной. Безвинно казнённый герой и завоеватель Мира – два кумира опального великого князя.

Самара. Второе пришествие

23 июля 1878 года на имя самарского губернатора Бильбасова поступило конфиденциальное письмо, в котором сообщалось: «Государь Император Высочайше повелеть соизволил: переместить Его Императорское Высочество Великого Князя Николая Константиновича из Оренбурга на жительство в г. Самару и исполнение сего возложить на полковника графа Ростовцева».

6 сентября 1878 г.из Самары в Оренбург уходит депеша с просьбой уточнить — когда Николай Константинович выезжает в Самару. На что был получен ответ: «Великий князь выехал из Оренбурга в степь для проверки по изысканию пути проектируемой железной дороги, имеющей быть произведённой в Ташкент, откуда, как говорят, возвратится в конце сентября или в начале октября прямо в Самару, где и будет иметь своё пребывание».

Вслед за опальным супругом в Самару приехала Надежда Александровна Дрейер.

Прошло пять лет после первого визита в Самару великого князя, город встретил царственного гостя совсем по-другому. Не было восторженных криков «Ура», не было украшенных флагами и иллюминованных по вечерам улиц, и хор сироток не пел «Боже царя храни». Этого визита вообще как бы не было. Только воспоминания горожан, да пара записей в метрических книгах самарских церквей — всё, что осталось в истории Самары о двухлетнем пребывании великого князя и его двора.

«Необыкновенный ссыльный держался в мещанском городке скромно и просто. Часто можно было видеть его высокую фигуру англо-саксонского типа на улицах, летом — в тужурке и двухкозырной каске индийского офицера; зимой на катке в Александровском саду катающегося в архалухе из верблюжьего сукна, среди гимназистов».

Так писал о великом князе Александр Александрович Смирнов (Треплев) в своём очерке «Старый самарский театр и быт». По инициативе Николая Константиновича в Самаре было образовано общество любителей музыкального и драматического искусств. Великий князь был первым представителем правления общества.

Как вспоминал известный самарский букинист Павел Петрович Шибанов, великий князь и его свита разместились в доходном доме Реутовского. Татьяна Федоровна Алексушина в книге «Самарские судьбы российского дворянства» пишет, что дом этот сохранился и находится по адресу ул. Ленинградская, 20. Здание многократно перестраивалось и надстраивалось, но на первом этаже ещё сохранились элементы первоначальной постройки.

Великокняжеские кумовья

Надежда Александровна Дрейер 19 декабря 1878 года родила сына. Так в нашем городе появился на свет правнук императора Николая I. Крестили младенца 15 февраля 1879 года в Вознесенском кафедральном соборе. Запись в метрической книге под номером 21: «Дворянка Надежда Александровна Дрейер приняла на воспитание младенца при записке следующего содержания: «Прошу Вас принять на воспитание младенца родившегося 19 декабря 1878 года и окрестить его под именем Артемия и дать фамилию Волынский». Ключарь протоиерей Алексий Кротков, протодьякон Павел Румянцев». Восприемниками (крёстными) Артемия Волынского стали самарский купец Георгий Иванович Курлин и купеческая жена Вера Акимовна Курлина. В метрических книгах есть ещё одна графа «Рукоприкладство свидетелей записи по желанию», в ней пожелали оставить свои подписи два самарских купца: «Запись свидетельствую Самарский купец Георгий Курлин, Самарский купец Константин Курлин».

Читая этот документ, вопросов возникает больше чем ответов. Почему Надежда Александровна усыновила собственного сына? Юридически её брак с великим князем был признан незаконным, по всей видимости, не желая портить документы сына «позорной» записью в метриках «незаконнорожденный», она выдала его за подкидыша с запиской. Как на этот подлог пошёл протоиерей Алексий Кротков,человек честный, священнослужитель с безупречной репутацией? Не знал? Памятуя о незавидной судьбе священника Райского, обвенчавшего великого князя в Оренбурге, это более чем странно. Почему представители известной самарской купеческой фамилии стали крёстными великокняжеского сына? Что связывало семью Курлиных с великим князем? По странному стечению обстоятельств, первое упоминание о Курлиных относится к 1873 году, в том же году в Самару после Хивинского похода прибывает Николай Константинович. Следует заметить, что в Хивинском походе принимали участие уральские казаки, выходцами из которых были братья Курлины, да и в последующих экспедициях в Среднюю Азию уральские казаки постоянно сопровождали великого князя. Может быть, он не зря выбрал Самару для своего свидания с Фанни Лир, может быть у него в нашем городе были свои люди, подготовившие эту встречу?

Фотографии из книги И.В. Крамаревой «Купцы Курлины: история семьи в истории России»

  Опальный цербер опального князя

В 1877 году главным распорядителем при великом князе был назначен граф Николай Яковлевич Ростовцев. Его отец Яков Иванович – один из разработчиков манифеста об освобождении крестьян 1861 года. В 1856 году Николая Яковлевича произвели в полковники и назначили флигель-адъютантом императора Александра II. А 5 июня 1862 года по указу императора Ростовцев отстранен от двора и отправлен в отставку за то, что Николай Яковлевич с братом Михаилом поехали в Англию и там встречались с Герценом.

После нескольких лет забвения, опальный граф по ходатайству великого князя Константина Николаевича возвращен в свет. Возможно, Константин Николаевич надеялся, что переживший изгнание граф, лучше, чем кто-либо поймёт его опального сына, но дружбы между двумя Николаями не получилось.

В Самару Ростовцев перебрался со всем семейством. Женат он был на художнице Марии Васильевне Бриджман, которая в 1865 году родила близнецов Якова и Александру, в 1869 году Михаила, а 1878 году Веру. Буквально через несколько месяцев после приезда в Самару, семью Ростовцевых постигло несчастье, 16 ноября в возрасте девяти месяцев умерла Вера. Причина смерти малышки странна и нелепа: «от прорезывания зубов». Похоронили её на кладбище Иверского монастыря.

Вместе с семьёй Ростовцева приехала в Самару и мать Николая Яковлевича Вера Николаевна. Дочь литератора Н. Ф. Эмина, Вера Николаевна всю свою жизнь посвятила детям и благотворительности. Кавалерственная дама ордена Святой Екатерины, попечительница Александро-Мариинского детского приюта, она продолжила свою благотворительную деятельность и в Самаре.

Самарская учёная экспедиция

До переезда в Самару Николай Константинович трижды совершал научные поездки по Средней Азии: летом и осенью 1877 года и осенью 1878, из которой он вернулся уже в Самару. В ноябре 1878 года в самарской типографии Свербулова была напечатана брошюра «Исследование направления Среднеазиатской железной дороги между Уралом и Сыр-Дарьей». Весной 1879 года в Самарской губернской типографии тиражом 1200 экземпляров была отпечатана брошюра «Аму и Узбой». На брошюрах нет имени автора, и даже информацию о том кто разрешил печатать, указывать было запрещено.

Пребывание великого князя в Самаре явно приносило ему удачу. Рождение сына, выход в свет его научных публикаций, и словно подарок к крещению сына 16 февраля на имя самарского губернатора приходит письмо из канцелярии министерства внутренних дел о разрешении «Его Императорскому Высочеству Великому Князю Николаю Константиновичу предпринять весною сего года, в сопровождении Графа Роствцова и других лиц, путешествие по разным степным и другим местностям находящимся в Оренбургском и Туркестанском краях». Так началась подготовка к самому масштабному среднеазиатскому путешествию великого князя, вошедшему в историю как «Самарская учёная экспедиция».

Подготовка к Самарской экспедиции для исследования направления Среднеазиатской железной дороги и изучения бассейна реки Амударьи затянулась, намеченная на весну, она началась только в последних числах июля, когда все члены экспедиции собрались на общий сборный пункт, в Самарканде.

Художник и историограф экспедиции Н. Н. Каразин так описывает начало пути: «От Самарканда мы разделились па две части: одна должна была идти на Кара-Тюбииское горное ущелье и затем Шорский перевал, на Шар, Китаб-Дербент, другая — на Карши, Гузар и тоже Дербент, где предполагалось соединение обоих отрядов». В этой экспедиции принимал участие и самарский художник Николай Евстафьевич Симаков. Тот самый Симаков, который изготовил эскиз Самарского знамени.

Путешествие было долгим и трудным. Песчаные бури, безводная пустыня, переход через горы и стычки с враждебными туркменами-текинцами.

Трофеи этой экспедиции легли в основу экспозиции Самарского краеведческого музея. 19 февраля 1880 года, в музей, который существовал тогда только на бумаге, поступила первая коллекция: «одежда и принадлежности туркмен» (седло, шашка, штаны, рубаха, сапоги, халат – всего 14 наименований). Первым дарителем был великий князь Николай Константинович.

 Пустынка — Ташкент

 В ноябре 1880 года великому князю разрешили поселиться в имении Пустынка Санкт-Петербургской губернии, что было несомненным послаблением. Уехав из нашего города, он не потерял с ним связи, так сохранилась переписка с врачом Н. В. Постниковым о лечении и воспитании его сына Артемия.

В 1881 году от рук террористов погиб Александр II. Николаю Константиновичу не разрешили присутствовать на похоронах своего дяди. И вновь конфликт, отказ присягать своему кузену Александру III, и новая ссылка. В этот раз в Ташкент, где опальный князь прожил с небольшим перерывом до 1918 года.

О жизни великого князя в Ташкенте написано много книг и статей. Чего только не было в ташкентской жизни великого ссыльного, обводнение Голодной степи и постройка русских посёлков в Туркестане, благоустройство Ташкента и его любовные похождения, и хорошее и плохое. Все эти годы с ним была Надежда Александровна. В Ташкенте у них родился сын Александр. И даже женитьба князя на Дарье Часовитиновой — дочери казака, не разлучила их. Николай Константинович мог свободно появиться в обществе одновременно с двумя своими жёнами.

Надежда Александровна долгие годы пыталась наладить отношения с семьёй мужа и добиться признания своих сыновей. В 1899 году последовало высочайшее повеление о присвоении Н.А. Дрейер и двум её сыновьям Артемию и Александру потомственного дворянства и фамилии Искандер. Н. А. Дрейер все-таки добилась ряда привилегий для своих детей.

k_r_iskander_n_r
Надежда Александровна с Николаем Константиновичем и его братом Константином (поэт К. Р.)

 Волынский — Искандер

О родившемся в Самаре Артемии Николаевиче Волынском – Искандере достоверных сведений почти не сохранилось. Что доподлинно известно: Артемий окончил пажеский корпус, недолго прослужил в лейб-гвардии Гатчинском полку синих кирасир Е. И. В. Марии Федоровны, куда позднее поступил служить и его младший брат Александр, вышел по собственному желанию в отставку, вел жизнь частного человека. Далее сведения ничем не подтверждённые. Увлекался модными тогда теософскими течениями и был то ли толстовствцем то ли адептом учения Блаватской. В начале войны его призвали в армию. Когда одна воинская часть отказалась идти на фронт, Искандер был направлен ее «усмирить». После того как он выяснил, что солдаты этой части принадлежат к некой секте, не признающей убийства, он отказался применить к ним расстрел. За это его разжаловали в рядовые. После Октябрьской революции он попал в ряды Красной Армии,участвовал в боевых действиях на Оренбургском фронте против атамана Дутова. В 1919 г. заболел тифом, умер и похоронен предположительно в Ташкенте, место захоронения неизвестно.

По другой версии, служил в белой армии и воевал на стороне Дутова, погиб.

Младший брат Артемия – Александр воевал на стороне белых. После эмиграции жил в Греции по приглашению своей тёти и крёстной матери – вдовствующей королевы Греции Ольги Константиновны. Отказавшись от её помощи, работал в Афинах таксистом. Позже переехал во Францию, где также был таксистом, а также поваром, ночным сторожем, рассыльным. Александром Николаевичем было написано несколько произведений мемуарного характера. В своих воспоминаниях он ни словом не обмолвился о судьбе старшего брата.

Не удалось найти ни одной фотографии Артемия Искандера. Но сохранился его автограф. В Гатчинском дворце-музее хранится дарственный палаш великого князя Михаила Александровича с автографами его сослуживцев, который был преподнесен офицерами Лейб-гвардии Кирасирского полка в 1909 году.Дарственная надпись: «АВГУСТѢЙШЕМУ ОДНОПОЛЧАНИНУ ТОВАРИЩИ КИРАСИРЫ ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВА». Под номером 29 автограф Артемия Николаевича Искандера.

26-29

Подробнее о палаше читайте здесь.

Артемий Искандер был в приятельских отношениях со своим однополчанином и троюродным братом великим князем Михаилом Александровичем, в пользу которого впоследствии отрёкся от престола император Николай II.

В 1918 году Николай Константинович Романов скончался от воспаления лёгких в Ташкенте. В его дворце открыли музей искусств, основу которого составила огромная коллекция великого князя. Сейчас в музе искусств Узбекистана хранится практически точная копия скульптуры Кановы «Венера с яблоком в руке», только вместо Полины Боргезе на мраморном ложе лежит Фанни Лир, и картины его соратников по Самарской учёной экспедиции Н. Н. Каразина и Н. Е. Симакова.

Ташкентский дворец Николая Константиновича
Ташкентский дворец Николая Константиновича