В «Циолковском» бывали все: кто-то начал рано, пионером и школьником, с клетчатым болгарским чемоданом, подписанным шариковой ручкой (фамилия и имя в родительном падеже), кто-то обнаружил здесь себя в роли вожатого, кто-то на коне (на настоящем! пони тоже есть), вот — коллекция семей, в разное время сыгравших здесь свадьбу, вот — счастливые сотрудники заботливых работодателей, задумавших в «Циолковском» корпоратив.

Сосны на снегу

День, когда мы подъезжаем к главному «Циолковскому» входу, случайно оказывается чуть не самым холодным днем зимы: солнце празднично кидается лучами, чистый за городом снег дробит их и отражает многократно, высоченные сосны дырявят синее небо, и всё это как с картинки. Будто нарисовали «Циолковский», будто сочинили его!

Но он существует. Солидный корпус при въезде (центр обслуживания клиентов) призван встречать и всячески опекать гостей, перед ним бронзовый Циолковский в натуральную величину читает бронзовую книгу, предчувствует космос. На рецепции красивые девушки сияют улыбками лично нам, их прямые волосы перелетают с одного плеча на другое без всяких внешних воздействий.

Бар насмешливого названия «МедвежЁнок» предлагает тут же бокал вина в подарок (при покупке сырной тарелки), а если кто вдруг предпочтет бутылку водки, то получит бесплатную мясную тарелку!

«Мясной пир называется, — авторитетно говорит рецепционная девушка, — очень выгодное предложение, карбонад и куриная грудка».

И кони, и люди, и стол номер восемь

Карта территории (в форме березового листа) анонсирует лесное шале, костровую площадку, шале мечты, домик охотника, рестораны, конный дворик и массу всего еще. Синей петлей река Кондурча, совсем рядом. Мимо конного дворика (залитая солнцем площадка, перебирают поджарыми ногами вороной конь и два буланых; хорошенький мохнатый пони свесил голову за бревна ограды и общается с упитанной собакой) идем в службу питания, потому что в службе питания работает наша героиня – Настя Косарева.

Настя встречает нас в холле первого этажа; ожидая её, мы подробно изучаем разнообразные меню, вывешенные на стенах: общее для отдыхающих, диетическое для столов номер восемь и четыре, специальное для детей. Рассольник и люля-кебаб на обед, шашлык и картофельное пюре на ужин.

Распахнуты двери двух банкетных залов, один уже подготовлен к свадьбе: белые скатерти, белые чехлы на стульях с бантами, свежие белые цветы; фарфор сверкает, ножи и вилки приготовлены к бою. Помимо свадьбы в грядущие входные пройдут еще и корпоративы, ожидается около трехсот гостей, а всего «Циолковский» может принять восемьсот.

Настя Косарева: мама и папа познакомились здесь

Настя организует паузу в своей сложной работе менеджера (закупки, контракты, инвентаризация, работа с персоналом), садится напротив и рассказывает новейшую историю своей семьи, где папа-мама-Настя. «Мама и папа познакомились здесь, в «Циолковском», в 1992 году. Нет, они уже не были пионерами, а были – вожатыми, проходили летнюю практику, будучи студентами пединститута. Папа – на историческом, мама – на факультете дефектологии. Познакомились в 92-м, а в 93-м родилась я», — говорит Настя, ребенок «Циолковского».

Сама Настя выучилась сначала в школе, потом — в политехе, на факультете пищевых производств, и работать хотела только по специальности. Рассматривала вакансии, рассылала резюме; «Циолковскому» как раз требовался работник в службу питания, так что всё срослось.

«Было забавно, — говорит Настя, — снова оказаться в знакомом буквально наизусть и с детства месте в новом качестве. Столько впечатлений! Неожиданных эмоций – положительных, конечно».

Настины родители после окончания института два года работали здесь, здесь и жили, и маленькая Настя свободно перемещалась по всей немаленькой  (44 гектара) территории и была любимицей родительских друзей, тоже вожатых.

 

Новым местом службы дочери родители (мама Наталья и папа Алексей) остались очень довольны, навещают дочь на рабочем месте, приезжают студенческой компанией, веселятся и вспоминают былое.

«Циолковский» — это про счастье

Немного отвлекаясь от семейной истории, Настя с энтузиазмом хвастает мощностями и общим великолепием современного «Циолковского», в состав которого входит и санаторий, и дом отдыха, и лагерь для детей, и SPA-курорт, и ресторанный комплекс, и туристический комплекс тоже. И лошади! Насчет лошадей можно: 1) просто посмотреть, 2) прокатиться, 3) заказать торжественную прогулку с каретой. Ну, мало ли, вдруг у вас свадьба.

«А то вот многие думают, что у нас только можно поесть и выйти на природу посмотреть! У нас есть анимационные программы, работает арт-команда, Дом творчества существует. Зимой в выходные и праздничные дни у нас продаются шашлыки на улице, всё это под музыку, настоящий праздник! Можно кататься на коньках, лыжах, тюбингах (напрокат можно взять всё). У нас есть огромный медкорпус, в три этажа, со всеми специалистами, процедурами, в том числе долечивание по полису ОМС. Расслабляющие программы: кедровые бочки, гирудотерапия, хамам, массаж, SPA-уход. Сегодня у нас начинается заезд выходного дня и заканчивается недельный. Всё продумано: после завтрака выезжают одни гости, к ужину собираются другие».

Сейчас, значит, короткий пересменок: в руках горничных взлетают белоснежные простыни, столы в банкетных зал расставляют согласно планам вечера, вносятся последние правки в меню и развлекательную историю.

Дважды в день вахтовый служебный автобус курсирует по маршруту; утром выезжает до основных городских пробок и уже через час на месте. Но сегодня Настя останется в «Циолковском», потому что большой заезд, банкеты до полуночи, надо держать руку на пульсе. Позвонит, понятно, маме, предупредит, потому что семья – это самое главное.

Мы сидим в банкетном зале, приготовленном к свадьбе, за окном по снегу крадется роскошный черный кот, а с ветки на ветку прыгает хорошенькая рыжая белка, а за ней – другая.

В прошлом году «Циолковский» планово озеленяли: старые, мертвые деревья аккуратно вырубили, посадили новые. Поначалу расстраивались, что белки, лисы и прочие зайцы немного с территории отступили, но теперь всё в порядке – зверьё вернулось, даже еще и друзей привело. Очень много птиц, и снегири, и редкие породы, их привечают и подкармливают, на мастер-классах дети сооружают кормушки, наполняют их в рамках процесса и развешивают по округе.

И никаких разбитых окон

Есть такой социальный закон – теория разбитых окон, представленная в 1982 году американскими социологами Джеймсом Уилсоном и Джорджем Келлингом. Кратко её можно сформулировать так: «Если в здании разбито одно стекло, и никто его не заменяет, то через некоторое время в этом здании не останется ни одного целого окна». Другими словами, если всем можно бить стекла, то разобью и я. Если всем можно вести себя по-свински, то и я присоединюсь, раз уж такие правила, и вместе превратим окружающую действительность в анархию и хаос.

Но бывает и наоборот: когда каждый папа с сыном сколотят кормушку для птиц, когда летом под соснами – элегантные английские газоны, когда по берегам Кондурчи – свежепостроенные беседки для досуга семьи, когда аккуратные дорожки петляют по лесу, когда ухоженные лошади рысят, «бразды пушистые вздымая», вот тогда хаос отступает, вот тогда начинается хорошая жизнь, строятся семьи и всё это – на фоне сосен, любви и «Циолковского».

Текст: Наталья Фомина

Партнерский материал

Следите за нашими публикациями в Telegram на канале «Другой город», ВКонтакте и Facebook