КУЛЬТУРНЫЙ СЛОЙ
Альтернативный гид по непарадной Самаре: дом Субботина-Маркисона
9 889
,
После некоторого перерыва ДГ совместно с Институтом города продолжил своё погружение в культурный слой старой Самары. Нас интересует всё, что может представлять ценность: архитектура, события, истории, легенды и люди, населяющие наш замечательный город, — современники или давно ушедшие, но оставившие след.
Наш город похож на заброшенный дендрарий, сгинувший владелец которого любовно выводил местные сорта и виды “растительности” — деревянную застройку, сталинский ампир или тот же советский модернизм — и адаптировал к местной почве и климату экзотические штучки вроде провинциального модерна, столицей которого считается Самара. Дендрарий давно зарастает бетонными сорняками, но в разных его уголках еще можно встретить результаты селекции коллективного садовника-архитектора.
В седьмом квартале нашего ботсада по адресу: Алексея Толстого, 30 прижился дом Субботиной-Маркисона, выполненный в диковинном для средней полосы России стиле неоготики. Этакая игра-фантазия зодчего Михаила Квятковского с историческими формами архитектуры средневековой Европы, куда переносится любой, не обделённый воображением обыватель, глядя на разрушающийся фасад особняка.
Невозможно представить себе, что это обыкновенный доходный дом и владелец участка, купец Андрей Андреевич Субботин, вложил в строительство этого удивительной красоты и композиции объекта энную сумму денег с вполне рациональной целью — заработать. Конечно же, меценат и благотворитель Субботин построил этот дом, чтобы побаловать одну из своих дочерей, чья фигура украшает фасад особняка.
Гвиневра (городская легенда не сохранила имени девушки), начитавшаяся рыцарских романов, грезила непременно о башенках и крепостных стенах Камелота, мечтала завести ручного дракона и долго не могла определиться, кому отдать своё истомившееся сердце — сэру Агравейну, Гарету Белоручке или, что уж там скромничать, самому королю Артуру.
Каждый вечер она выходила на балкон дома и ждала, но ОН всё не приезжал. Через несколько лет вместо благородного героя британских легенд о рыцарях Круглого стола пришли красные. Девушка, как это часто случалось, умерла от тифа, а балкон со временем разрушился. Но это лишь фантазия автора статьи, развившего городскую легенду о происхождении названия особняка — дом Субботиной-Маркисона.
А имен у особняка несколько. В реестре объектов культурного наследия уточнённое название значится как “Дом Субботина-Маркинсона”, при этом краеведы предпочитают называть его “Домом Субботина-Маркисона”. Дело в том, что последним владельцем особняка (перед 1917 годом) числился Давид Гершевич Маркисон, 3 октября 1873 г.р., к слову сказать, родной брат Суры (Иты) Ратнер, хозяйки дома с весёлым заведением на Предтеченской (Некрасовской, 62). Но обо всём по порядку.
Опираясь на проект зон охраны этого памятника, книгу Вагана Каркарьяна “Самара. Куйбышев. Самара”, другие исследования, исторические и художественные источники, можно заключить следующее:
В середине ХIХ века земельный участок в 7-м квартале принадлежал купцу первой гильдии, председателю Первой городской думы и первому городскому голове Самары Бурееву Василию Ефимовичу. Известно, что ещё в 1851 году на этом усадебном месте находился двухэтажный каменный дом. В здании находилось 7 комнат, отапливаемых четырьмя печами, две комнаты первого этажа были заняты торговой лавкой, 6 окон которой и дверь выходили на улицу. Во дворе размещались одноэтажный каменный пристрой, летний дом, каретник, конюшня и амбар, и, что характерно, сад с
оранжереей.
В 1876 году усадьба Буреева переходит в собственность Самарского отделения Волжско-Камского коммерческого банка и перестраивается. Все строения усадьбы сдавались банком в аренду Попечительному совету Самарского коммерческого училища.
В начале ХХ века часть зданий была снесена, о чём говорит падение их совокупной оценочной стоимости с 18 000 рублей в 1901 году до 5250 рублей в 1903-м.
12 января 1910 года владельцем усадьбы становится потомственный почётный гражданин Субботин Андрей Андреевич, который произвёл коренную перестройку. Дом на красной линии был реконструирован по проекту архитектора Михаила Квятковского. Цитата из книги Вагана Каркарьяна “Самара. Куйбышев. Самара”:
«Архитектор надстраивает здание двумя этажами и придает ему черты стиля модерн, используя в данном случае готические формы. Дом виден издалека благодаря сильно выступающему эркеру, прямоугольный в плане, высотой в 3 этажа с динамичным, высоким шатровым завершением со слуховыми стрельчатыми окнами.
На последнем этаже «готического фасада» М. Ф. Квятковский запроектировал стрельчатые окна. Мотивы готики особенно четко просматриваются на последнем этаже здания с высокими башенками и фиалами с остроконечными пирамидами на углах, а также у эркера и центра торцевого фасада. Готические детали сплавлены с декоративными приёмами модерна входной части здания и с цветным керамическим убранством оштукатуренного фасада.
Архитектура дома — наглядный пример интерпретации готического стиля в трактовке облика доходного дома в эпоху модерна».
Из описания ОКН «Дом Субботина-Маркинсон»: «Здание представляет интерес как пример романтической интерпретации готического стиля в архитектуре доходного дома. Одновременно художественную ценность представляют тонкая скульптурная и цветовая проработка основного фасада. Интересное цветовое решение – результат применения поливных керамических плиток. Это один из наиболее характерных декоративных приемов архитектуры эпохи модерна.
Окна первого этажа – арочные, второго этажа – прямоугольные, а окна третьего этажа и завершение окна эркера – стрельчатые. Окна основного объёма здания обрамлены тонкими колонками с капителями. Под окнами расположены рельефные полоски из розеток, а над окнами – из стрельчатых арок. На главном фасаде сделаны вставки из поливных керамических плиток. Подобные же вставки сделаны и между колонками. По бокам эркера расположены два рельефа с изображением женской полуфигуры в обрамлении листьев».
В 1914-1916 годах в доме снимали квартиры князь Вячеслав Александрович Кугушев — гласный Самарской городской думы, революционер, руководитель масонской ложи, и Алихан Букейханов, потомок казахских «чингизидов» торе, лидер самарской группы кадетов, будущий председатель правительства Алаш-Орды.
Примечательны воспоминания самарского кадета Александра Ёлшина, в которых он описывает, как его принимали в масоны в квартире князя Кугушева, причём в ритуале участвовал Александр Керенский, будущий глава Временного правительства:
«В начале июня в Самару приехали А.Ф. Керенский и Н.В. Некрасов (генеральный секретарь масонской ложи «Великий Восток народов России», член кадетской партии – прим. ред.). Я был у них в номере — они остановились в гостинице «Националь» на углу Саратовской и Панской…
На другой день они были у меня и в разговоре пошли ещё дальше — выяснилось, что речь идёт о масонстве. Меня это чрезвычайно удивило, так как я полагал, что эта организация с её ритуалами давно минувших времён уже давно не существует. Наш разговор кончился тем, что я дал согласие на вступление в масонство.
Принятие было назначено в квартире Кугушева. Для меня было несомненно, что Алихан Букейханов также состоит в братстве, ибо он вначале играл роль посредника между мной и Керенским с Некрасовым… Он завязал мне глаза и предложил подождать в таком положении некоторое время и не снимать без него повязку.
Через некоторое время я услышал шаги вошедших людей, и затем голос Керенского заявил мне, что я нахожусь перед делегацией Верховного Совета братства масонов. Было задано мне несколько вопросов, и затем, стоя, я повторил за Керенским клятву. После этого с меня сняли повязку… Кажется, прямо оттуда мы все пошли на пароход общества «Кавказ и Меркурий», на котором Керенский и Некрасов уезжали в Саратов. Это было 12 июня 1914 года».
С июля 1917 года хозяином построек становится Давид Гершевич Маркисон. К 1 января 1919 года все строения национализированы и 12 квартир парадного здания заселены новыми жильцами. С тех пор дом по Казанской (Обороны, Алексея Толстого, 30) используется как многоквартирный жилой дом.
Это был не самый лучший период в истории особняка. Наверное, лишь запас прочности, заложенный строителями, помог дому выстоять без малого сотню лет без ухода и надлежащей эксплуатации. Понять, что уникальный шедевр архитектора Квятковского находится в плачевном состоянии, просто — достаточно посмотреть на фасад: как говорится, на лице всё написано.
Оригинальные рамы окон заменены собственниками на пластиковые, и это, наверное, меньшая из бед. Мощные кронштейны, на которых покоятся два балкона, превращаются в труху. Несколько лет назад утрачено ограждение балконов. Покрытие эркера обвалилась, обнажив его каркас, а верхняя часть просто закрыта листом железа. Летом 2014 года частично обрушился фасад здания, вероятно, не в первый и не в последний раз, поскольку весь дом покрыт трещинами:
Стоит отметить, что внутри здание выглядит менее проблемным, чем снаружи. На лестничных площадках сохранились оригинальная мелкоформатная керамическая плитка, так называемая метлахская, металлические ограждения лестниц, рамы окон, остекловка и даже цветные стёкла. Стены подъезда декорированы чеканными панно с орнаментом.
В коридоре на втором этаже сохранились паркет, покрытый слоем масляной краски, и оригинальная плитка на общественной кухне и в бытовке. Как сообщили жители дома, первый и последний раз капитальный ремонт делали в 1984 году — обновили фасад, отремонтировали коммунальные квартиры, подъезды и коридоры. Спустя десять лет, в 1994 году, перекрыли крышу.
Рита, пенсионерка, собственница квартиры:
— В 1984 году мы получили ордер на квартиру от комбикормового завода, на котором работали вместе с мужем, и въехали в только что отремонтированный дом. Он был украшением нашей улицы, приятного голубого цвета, буквально светился. И с тех пор ничего, кроме крыши, не делали. Со временем всё пришло в упадок.
Из-за балкона, расположенного над моей квартирой, у меня вся стена сгнила. Сколько я ходила в домоуправления, просила сделать в балконе дыру и вставить туда водосточную трубку, чтобы отвести воду! А она течёт по стене, размывая её.
Дней десять назад нас, жителей, собирали во дворе и объявили, что дом попал в туристический маршрут, поэтому к чемпионату мира отреставрируют фасад, а фонд капитального ремонта перекроет крышу (в управлении охраны ОКН Самарской области информацию о планах по проведению реставрации подтвердили, но без конкретных дат и сумм).
Василий Ремизов, музыкальный промоутер, собственник комнаты на втором этаже:
— Пару лет назад я получил небольшую сумму в наследство и по настоянию родственников вложил в покупку этой комнаты. Рассматривал несколько вариантов, но остановился на этом. Зашёл сюда, здесь чисто, светло, уютно, атмосфера приятная и соседи показались добрыми. В общем, не прогадал.
Летом 2014 года купил свои квадратные метры, но въезжать не стал, хотел сделать ремонт. И вот в один вечер звонит знакомый журналист, который слышал, что я купил квартиру в этом доме: “Вася, у тебя дом обрушился. Дай комментарий”. О, чёрт, думаю, вот это удачная покупка — не успел заехать, а дом развалился.
Не планировал здесь селиться, планировал сделать ремонт и сдавать её внаём. Никогда не думал, что смогу жить в коммуналке, смутно представлял себе, что это такое, и до последнего времени даже не бывал в таких квартирах. Но через какое-то время после покупки осознал, что давно мечтал переехать в город — вся моя жизнь проходит в центре, люблю Волгу и старую Самару. Переехал и, конечно, ни о чём не жалею. Думал, что коммуналка — это ужас, пьянки, склоки и драки, но нас здесь очень тихо — в огромной квартире на этаже живут человек пять всего. И самый шумный — это, наверное, я.
Не хотелось бы всю жизнь прожить в этой комнате, но на данный момент мне всё нравится. Со временем, может быть, выкуплю этаж, хотя мне бы хватило и половины, и буду жить себе в удовольствие.
Следите за нашими публикациями в Telegram на канале «Другой город» и ВКонтакте