«Тот пельмень до сих пор в моих мечтах»

Во вторник, 16 октября, в «Художественном» пройдет предпремьерный показ первого сборника короткометражек «Русское Краткое». Один из пяти фильмов снял режиссер родом из Самары Егор Чичканов — он и расскажет зрителям про альманах.

Евгения Новикова поговорила с Егором и узнала, почему «Не в форме» — не комедия про похудение, из-за чего не получилось поработать с компанией Disney и какой он – Тимур Бекмамбетов.

Пельмень на траволаторе

— Короткометражку «Не в форме» уже показали в Москве и Петербурге. Как отреагировали зрители?

— На закрытых показах были свои и друзья своих, поэтому сказать, что это 100% адекватное мнение, я не могу – люди, наверное, старались не обидеть. Но реакция была очень живая, хоть и разная, что меня удивило.

Раньше я не делал в Москве премьер, только в рамках фестивалей. Там на показе атмосфера была потеплее, хотя качество экрана и звука — хуже. В Петербурге была напряженная дискуссия, всё воспринимали иначе. Может, это связано с «пафосом премьеры», как сказал один человек.

Дело в том, что мы показали «Не в форме» в кинотеатре «Ленфильма», у нас на входе даже стояла картонная фигура главной героини, пресса пришла. Зал был переполнен – это на короткий метр, 20 минут! И вот мне сказали: пафос премьеры убил ощущение кайфа от того, что это просто дурацкое веселое кино.

Когда нам предложили поучаствовать в альманахе «Русское Краткое», мы согласились не только потому, что это уникальная возможность – попасть с коротким метром в кинопрокат, а потому что мы не сомневаемся в фильме.

Хотя в рамках альманаха есть жуткое ощущение соревнования — там пять короткометражек разного качества, подхода, стиля, бюджета, идеи – они идут друг за другом без каких-то миксов и комментариев. Но думаю, мы выдержали столкновение.

— Люди живо реагируют, потому что вы попали в точку с темой – противостояние культа еды и культа стройности. Как пришла идея?

— Об этом много говорили, хотя мне, честно говоря, было как-то все равно. Но я увидел, что проблема все-таки есть, и решил разобраться. Я выбрал другой ракурс, у нас получился настоящий триллер. Подруга сказала: я думала, это будет совсем как комедия, с шутками про жир. Но нет.

Мы запускались одновременно с фильмом «Я худею», мой продюсер просматривал сценарий, чтобы проверить, не пересекаются ли фильмы. Но я был уверен, что нет вселенной, в которой наши идеи могут пересечься. Потому что это история про одержимость, по сути неважно чем, когда человек буквально загоняет себя в ад.

— Вы рассказывали, что вас сдерживали на съемках, какие-то вещи хотелось сделать безумнее. Можете привести пример?

— Я все работы делаю в тандеме с оператором Вадимом Гусевым. Он человек сдержанный, не всегда я с ним согласен (точнее, никогда), но он помогает, уравновешивает мое безумие.

Некоторые идеи не воплотились по техническим причинам. Например, у меня была сцена в стиле хоррора: из огромного пельменя должны были вылезать лысые полуголые мужчины, с которых стекала слизь (да, мы далеко зашли!). Физически мы не смогли это сделать. Это должно было происходить в метро, на траволаторе, но договориться о съемках в метро — это хуже всего существующего.

Нашлось другое решение, но тот пельмень до сих пор в моих мечтах, хотя уже не для чего его делать, к сожалению. Но дух этого безумия мы сохранили в кино.

Смех — реакция на странное

— Большую часть денег на фильм вы собрали на краудфандинговой платформе, но дальше не хотите этим пользоваться – почему?

— Это отдельная работа. Если бы не постоянный меценат Planeta.ru Вадим Богданов, я не знаю, набрали бы мы нужную сумму. Там за каждый вклад нужно бороться, и это странные ощущения. У меня где-то 1000 друзей ВКонтакте и еще несколько тысяч на фейсбуке, и я думал: скинутся все по 100 рублей. Оказалось, это нереально. Больше всего поддерживали люди, которых я бы не назвал лучшими друзьями, чьего вклада не ожидал.

На платформе надо постоянно напоминать о себе, и мы придумали видеоблог, он сработал. Но это целая пиар-кампания, хоть и маломасштабная. Это невозможно делать параллельно со съемками.

— А дальше влог планируете вести?

— Нет, это тоже отдельная работа. В интернете все очень быстро, а кино – медленная штука. «Не в форме» мы начали снимать в 2015-м, закончили через год. То есть должно пройти три года, прежде чем люди увидят твою идею на экране. Слава богу, за это время не вышло ничего, что хоть как-то на нас похоже. И это короткий метр, такая сложная судьба. А полный метр — вообще жуть.

— Тем не менее вы хотите снять большое кино.

— Понимаете, 20 минут проигрывают всем, у кого пять минут. А эти – всем, у кого три минуты. И так далее. И что это такое, мы меримся минутами? Что касается «Не в форме» — я не могу рассказать эту историю короче. И мне нравится, когда зритель успел пережить что-то, когда у него возникло ощущение, что он настоящий фильм посмотрел. Я думаю, после этих 20 минут он станет немножечко другим.

Мне хочется сделать нормальное кино, обычное, классическое, которое пахнет, выглядит и на вкус — как кино. Мне кажется, с «Не в форме» мы приблизились к этому, хотя там все экспериментально, мягко говоря. Я всем говорил, что это нуар. Темный фильм, азиатский неон – мы старались сделать так, чтобы ни одна душа не поняла, что это сделано в Петербурге. Мы снимали как триллер, а юмор появляется как защитная реакция на странное.

Бекмамбетов-unstoppable

— В прошлом году вы победили в конкурсе проектов для компании Disney. На каком этапе работа?

— Да, я прошел в финал конкурса, но потом организаторы устроили еще один отбор. Они не стали брать наши сценарии, попросили выполнить их задание, но я отказался — понял, что это не мое. Меня цепляет правда, а не чужие представления о чем-то. У Disney какая-то выдуманная история про семью и счастье, не имеющая к реальной жизни никакого отношения. Это еще называют условным кино, я не люблю такое.

— А какой сценарий вы написали для «Новых елок»?

— Я работал в группе сценаристов, это американский подход write room – абсолютно кайфовый, мне он очень нравится. Это как пинг-понг: мы сидим за столом, ты предлагаешь идею, она ни в кого не попала — все, она исчезла. Мы поучаствовали в каждой новелле для «Новых елок», поэтому нельзя сказать, что целиком что-то придумано мной.

Вот для последних «Елок», которые выйдут в этом году, я полностью написал историю для Урганта и Светлакова. Вообще работать с Жорой Крыжовниковым и Тимуром Бекмамбетовым очень интересно, это экспресс-прокачка. Хотя Тимур суровый.

— Почему?

— Он до всего докапывается, и правильно делает. Читает сценарий и задает вопрос по каждому слову. Я перед ним два часа сидел, и не мог сказать: «Ну, Тимур Нуруахитович, поверьте мне на слово, так будет хорошо». Но я отбился. Вообще он человек бесконечного креатива. Даже если вы пришли с ним просто кофе попить, вы уходите с идеями четырех проектов. Это unstoppable. Настроиться на его волну невозможно.

— Вы говорили, в «Новых елках» вам доверили снять несколько фрагментов.

— Да, когда Снегурочка поздравляет детей. Ей прицепили на лоб камеру GoPro, но кроме этих съемок было еще две смены. Мы объехали 13 локаций за один день: приезжали в квартиру, репетировали и отправлялись на следующую точку, а через полчаса то же самое повторяла режиссерская группа с Жорой. Я делал дубли на свой телефон, и эти кадры пошли в фильм. Темп бешеный: люди вбегали в комнату, ставили елку, салаты, герои наряжались, я говорил: «Поехали!», потом: «Стоп, снято!». Целиком я снимал эпизод про Самару, и мы ездили в Красноярск снимать снег.

«С Самарой поступили грубо»

— Вы продолжаете снимать рекламу?

— Ну, такую. В Питере ничего нет, в основном это корпоративные истории мелкого пошиба. Жить на что-то надо. Вообще сейчас реклама – это какая-то дорогая и креативная история. Мне больше нравится то, что мы делали давно, когда еще студентами были. Тогда я ничего не знал и был уверен в себе. Снимал какую-то чушь, и это было весело.

Мне нравится другое: этим летом я приезжал в Самару, мы встретились с ребятами из Cheese People – с Антоном Залыгиным, Олей Чубаровой, — и решили, наконец, снять клип. И вот в четверг мы снимаем клип, я забираю материал, а в пятницу уезжаю. Мы с друзьями на три камеры снимали, я взял из дома старую, с мини-кассетами VHS, которую мне подарили 19 лет назад. Клип я уже смонтировал и очень доволен тем, что получилось.

— Этим летом в Самаре еще проходил чемпионат мира по футболу.  Как думаете, он был нужен городу?

— К сожалению, со всеми чемпионатами сопряжено такое количество отмыва денег и всякого нашего классического «авось», что ощущение остается все-таки негативное. И кажется, что с Самарой грубо поступили. Да, что-то реставрировали, но жестко, неуважительно. Никогда, ни в одной ситуации такой подход не помогает.

Может, странный пример, но здесь [на пересечении Фрунзе и Красноармейской – прим. авт.] всю мою жизнь стоял киоск. Когда я был маленьким, мы с мамой мимо него шли на пляж, покупали мороженое, газировку. Когда я вырос, мы с друзьями брали тут пиво. Потом на киоск повесили решетку и запретили продавать пиво, но мы знали, что его все равно можно там купить. И вот я приезжаю, а киоска нет. Стою на квадрате, мимо которого столько раз ходил. Психологически что-то должно здесь быть.

Самое обидное – потеря лица. Это везде происходит. Как узнать, что мы Самаре? Что у нас есть, кроме Паниковского и набережной? Новый фонтан на площади Славы, но такой же — в Перми и других городах. Зачем делать то же самое?

Шедевры под пиво

— Из того, что скоро выйдет в прокат, чего-то ждете?

— Мне больше нравится ездить на фестивали, чем ходить в кинотеатры. Самый любимый – в Карловых Варах, что удивительно, потому что это местечко, где престарелые люди гуляют и пьют минералку. Но оказалось, что это чумовая история – вечеринки, необычные показы, постоянная движуха. Фестиваль там идет после Канн и Берлина, поэтому подборка the best.

И мне, человеку из Самары, очень нравится: красная дорожка из центрального зала фестиваля идет-идет и вдруг заворачивает в гигантский ларек с дешевым чешским пивом. И все после показа туда приходят, пьют и обсуждают кино. Естественно, из шести фильмов программы последний – лучше всех. Я там побил свой рекорд – посмотрел семь фильмов за день, с восьми утра до двух часов ночи.

Еще мне интересно, что происходит на Netflix – сейчас там все жанры и эксперименты. Часто они лупят в то, что очень нравится – угрюмые триллеры. Триллер – это сочно.

Текст: Евгения Новикова

Фото из архива Егора Чичканова

Следите за нашими публикациями на Telegram на канале «Другой город», ВКонтакте и Facebook