4 июля состоялось очередное судебное заседание по “делу блогеров”, обвиняемых в вымогательстве у предпринимателя Сергея Шатило 3 миллионов рублей. Накануне в своём последнем слове Дмитрий Бегун обвинил руководителей областных силовых ведомств в давлении и отказался от признания вины. 

В качестве свидетелей по вновь открывшимся обстоятельствам в суд был приглашен начальник ГУ МВД России по Самарской области генерал-лейтенант полиции Сергей Солодовников, начальник Управления экономической безопасности и противодействия коррупции ГУ МВД России по Самарской области Михаил Яркин и другие.

Не пришёл

Руководитель областного главка Сергей Солодовников должен был стать хедлайнером заседания, ведь Дмитрий Бегун дал показания, что генерал лично оказывал на него давление в ходе следствия, а всё дело о вымогательстве у Шатило было задумано для того, чтобы Бегун дал показания на губернатора Самарской области Николая Меркушкина и других руководителей области. Кроме того, об участии Солодовникова ходатайствовала сторона обвинения, что придало делу особенный интерес.

В зал заседания набилось рекордное количество журналистов и блогеров, однако судья запретил видео- и фотосъёмку, и операторов попросили удалиться.

Скоро выяснилось, что Сергей Солодовников, а также начальник Управления экономической безопасности и противодействия коррупции ГУ МВД России по Самарской области Михаил Яркин не придут, к разочарованию журналистов и стороны защиты. Однако Дмитрий Бегун и адвокаты всё равно устроили шоу с опросом следователя и оперативного сотрудника, в ходе которого выяснилось, что у свидетелей весьма выборочная память и некоторые пробелы в юридическом образовании.

В отношениях не состоит

Первым для дачи свидетельских показаний вызвали старшего следователя Антона Закоречкина. Он бодро ответил на вопросы судьи о том, что ни в каких отношениях с подсудимым Бегуном и потерпевшим Шатило не состоит, кроме служебных, психологического давления на Бегуна не оказывалось и все следственные и процессуальные действия, которые он проводил с обвиняемым, были в присутствии адвоката, жалоб не поступало.

Однако он не смог вспомнить всех участников, кто входил в оперативно-следственную группу кроме себя и заместителя начальника отдела Ольховского. Имя третьего следователя и ещё трёх сотрудников он запамятовал.

Когда судья задал вопрос, кто давал разрешения с подопечными Закоречкина, тот дал пояснение, что такие разрешения действительно давались, но их выдавал руководитель следственной группы Ольховский. Среди получивших разрешение на встречу с обвиняемыми Закоречкин назвал руководителя областного УМВД, его заместителя, начальника УЭБ и ПК МВД России по Самарской области Яркина, а также оперативных сотрудников УЭБ и ПК.

Допросы под видеозапись проводились по иным фактам, которые не являются фактом по существу данного уголовного дела.

На вопрос адвоката о том, как была написана явка с повинной, свидетель ответил, что Бегун писал её собственноручно в присутствии адвоката Крестовниковой в ночь задержания.

Вместе с тем Закоречкин не смог вспомнить, какие указания дало руководство Следственного комитета для задержания Бегуна.

Еще интереснее события развивались во время осмотра машины. Сначала Закоречкин сообщил, что адвокат присутствовал при осмотре на Полевой, 4, но это был второй осмотр. А вот на первом осмотре, на месте, где Бегуна задержали на Ново-Садовой, Закоречкин приказал оцепить место происшествия и никого не пускать. Он видел, как адвокат пыталась подойти к машине, чтобы принять участие в следственных действиях, но так как эти самые действия уже заканчивались, адвокату было предложено проследовать на Полевую, 4, где был проведён второй осмотр.

Когда адвокаты подняли вопрос о видеозаписи во время опросов и допросов Бегуна, следователь Закоречкин ответил: “Допросы под видеозапись проводились по иным фактам, которые не являются фактом по существу данного уголовного дела”.

Страсти по Солодовникову

Несмотря на то, что генерал не почтил своим присутствием судебное заседание, его фамилия звучала часто. О встрече Бегуна с начальником главка свидетель Закоречкин ответил, что в ходе допроса Сергей Солодовников действительно приезжал, но он не общался с Бегуном, а выяснял у следователя суть судебных мероприятий, а в конце беседы поручил проводить всё в рамках закона, после чего ушёл. Зато Бегун и Умярова неоднократно просили о встрече с руководством.

А кто был этот человек высокого роста, такой крупный, в костюме в клеточку?

Тут адвокат Соколов парировал, что 2 или 3 ноября генерал Солодовников в присутствии СМИ заявил, что лично участвовал в допросах блогеров. Закоречкин ответил, что подобных материалов в деле нет.

Слово взял Дмитрий Бегун. Ухватившись за прутья металлической клетки, он спросил следователя: “Антон Евгеньевич! Вспомните, пожалуйста! В ночь с 29-го по 30-е число, это ориентировочно двадцать четыре — час, кто вошел в ваш кабинет? Я сидел тогда, с вами .говорили, просто был опрос. Кто вошёл в кабинет?”

“Не помню в настоящий момент!” — ответил следователь Закоречкин.

“А кто был этот человек высокого роста, такой крупный, в костюме в клеточку? Не в форме”, — продолжил подсказывать Дмитрий Бегун.

“Уважаемый обвиняемый Бегун! Я на этот вопрос уже дал мнение, которое вы хотели услышать. Действительно, в ходе опроса приезжал Солодовников. Я уже всё об этом сказал», — ответил свидетель.

Бегун: “Чем я занимался в вашем кабинете примерно с часу ночи до трёх часов утра 30-го числа?”

Закоречкин: “Возможно, это был допрос”.

Бегун: “Кто этот допрос вёл?”

Закоречкин: “Я!”

Когда Бегун задал вопрос, сколько бутылок минеральной воды стояло на столе, судья разделил недоумение свидетеля и отклонил вопрос.

Далее возникли сложности с пребыванием Бегуна в другом кабинете, который находился на пятом этаже, где, по его показаниям на предыдущем заседании, с ним беседовал Яркин. Закоречкин попытался перевести тему на замерзшую в ходе осмотра адвоката Крестовникову, а затем признался, что не знает, куда водили Бегуна. В завершение Антон Закоречкин не смог вспомнить, была ли на опросе 30 октября адвокат Крестовникова — её подписи в протоколе не оказалось.

Несмотря на то, что Дмитрий Бегун безусловно был главным действующим лицом драмы, вопросы к следователю возникли и у Олега Иванца. Он поинтересовался, куда делась почта с его личного компьютера, на которой были доказательства его невиновности. Закоречкин признал, что информация с электронной почты Иванца действительно пропала, но не смог ответить, идёт ли расследование пропажи доказательств.

В ходе заседания выяснилась ещё одна любопытная деталь. Несмотря на то, что в изоляторе временного содержания ведётся видеозапись, проверить, приходил ли и как часто Солодовников к Бегуну, не представляется возможным, потому что записи хранятся только 6 дней.

Иные факты вымогательства

В ходе заседания выяснилось, что в ходе следственных действий оперативных сотрудников, допущенных к подозреваемым по разрешению Антона Закоречкина, были выявлены иные факты вымогательства со стороны Бегуна, Иванца и Мироновой (Умяровой). По словам свидетеля, эти действия проводились по его поручению, а материалы по выявленным фактам выделены в отдельное производство.

Когда Бегун задал вопрос, велись ли видеозаписи по факту вымогательства по конкретном делу, Закоречкин ответил, что вот именно по нему видеозапись не велась.

На этом свидетеля отпустили из зала суда, пригласив начальника 6-го оперативного отдела Управления экономической безопасности и противодействию коррупции Жарикова Андрея Юрьевича.

Человек без памяти

На абсолютное большинство вопросов Андрей Жариков отвечал либо “Не помню”, либо “Затрудняюсь ответить”, хотя даже Дмитрий Бегун назвал его “единственным вменяемым оперативником”. Жариков не мог вспомнить, сколько раз приходил к Бегуну и приезжал ли адвокат. Более того, Жариков ответил, что не опрашивал и не допрашивал Бегуна по делу Шатило, а видеосъёмка не велась.

Ещё забавнее звучали ответы по факту задержания Бегуна. Начальник оперативного отдела не смог вспомнить даже половую принадлежность понятых.

Настоящим аттракционом стала тема о записи показаний. Жариков не подтверждал, что Бегун сам писал показания на компьютере, который ему приносили. Вместе с тем на вопрос: “Вы сами печатали на клавиатуре?”  Жариков ответил, что он «формировал» ответы Бегуна самостоятельно.

Уничтожение документов

Ещё одним сюрпризом стало заявление прокурора о приобщении к материалам уголовного дела документа, связанного с оперативно-розыскной деятельностью по данном делу. В нём перечислены засекреченные документы, которые были уничтожены в связи с тем, что уголовное дело было легализовано и поступило в суд.

“Дело оперативного учёта подлежит уничтожению”, — заявил прокурор. Выяснилось, что уничтоженные документы относились к прослушке телефонных переговоров и иным каналам связи.

Адвокатам оставалось только наспех фотографировать соответствующий акт.

Также в ходе прений сторона обвинения отказалась о своего прежнего ходатайства и заявила, что приглашать Солодовникова, Гриня и Яркина не имеет смысла. Несмотря на протест защиты, ходатайство было принято судом.

Бегун не вымогатель, а всего лишь мошенник

Обвинение по-прежнему настаивает на 9 годах строгого режима и штрафе 500 тысяч для Дмитрия Бегуна, 8 лет общего режима и 300 тысяч штрафа для Натальи Мироновой (Умяровой) и 8 лет строгого режима и 300 тысяч штрафа для Олега Иванца.

Полностью признаёт свою вину только Наталья Миронова (Умярова).

Защита Бегуна настаивает, что вины в вымогательстве у подзащитного нет, хотя есть признаки мошенничества, так как он ставил перед Шатило условия о снятии публикаций со страниц других обвиняемых без ведома последних, а значит, вводил Сергея Шатило в заблуждение.

Олег Иванец вины не признаёт. И он, и Дмитрий Бегун настаивают на том, что практически не общались раньше и никогда не имели общих дел.

В последнем слове Дмитрий Бегун вновь обратился к блогерам и журналистам, объявив уголовное дело инструментом давления на СМИ. Он также заявил, что, выйдя на свободу, будет продолжать заниматься этой деятельностью.

Оглашение приговора судья назначил на 5 июля.