Когда мне предложили написать «что-нибудь про самарское Дно», я, конечно же, сразу согласилась, ведь писать что-нибудь про пивнухи – это гораздо веселее, чем, к примеру, про особенности монтажа натяжных потолков в комнате с нестандартным количеством углов.

Но, открыв Word и посмотрев на него, как баран на новые ворота, я вспомнила, что на этом самом Дне не была уже года два и уже лишь примерно представляю, как оно вообще выглядит. Это было бы совершеннейшим лицемерием – восхвалять (или унижать) пиво, вкус которого помнишь уже даже меньше, чем вкус молочной лапши из школьной столовки, а я – не лицемер! Поэтому вот передо мной запотевший пластик, а внутри – то самое, гордость наша, ум, честь и совесть, прямиком с исторического Ульяновского спуска, не много, но мне много и не надо. И да поможет мне бог.

Первая кружка

Пока я еще понимаю, о чем пишу, а вы не ушли смотреть веселую передачу про беременных 16-летних американок на развлекательном канале для девочек, то, во-первых, для приличия, надо рассказать несколько занимательных фактов о Жигулевском пивзаводе. А во-вторых, сообщить, что кружки у меня по 0,3 мл, чтоб не превращать ностальгический вечер в вакханалию с кривыми танцами на столах и приблизительным цитированием Бродского.

— Жигулевский пивоваренный завод построил в 1881 году Альфред фон Вакано – на месте старого пивзавода купца Буреева.

— И изначально никакого «Жигуля» там не варили, а варили «Венское», «Венское столовое», потом «Мартовское», «Пильзенское» и бог знает, какое еще.

— А само «Жигулевское» там появилось только в 1936 году.

— В годы ВОВ на пивзаводе солили мясо и сушили сухари для армии.

— А фирменный пивной ресторан фон Вакано до советского времени располагался на нынешней Красноармейской, 4а, и пиво там по-буржуйски зажевывали трюфелями — дом еще стоит, хотя пациент скорее мертв, чем жив.

— Само название «Дно» связывают либо с низким расположением легендарной «разливайки», либо с тем, что отсюда начинался водопровод. Либо с выражением «опуститься на дно», то бишь, довести себя до перманентно скотского состояния регулярными возлияниями. И Горький здесь вообще не при чем.

Ну, и хватит на этом.

 

Вторая кружка

В первый раз я попробовала наш исконно-посконный дновский «Жигуль» в 16 лет, когда в ушах моих долбил «ГрОб», а майка с портрэтами участников «Короля и Шута» была затаскана так, что почти уже истлела и расползалась на плечах от любого чиха.
Точно помню, что кто-то тогда приехал на площадь имени Куйбышева, кто-то с гитарами и заводной, кто-то пел и махал «козой», кто-то кричал «Эгегееей», а ему в ответ «Панки хой!!!», а вот кто – не помню, ведь именно тогда я в первый раз попробовала наш исконно-посконный дновский «Жигуль»…

Угостил меня им незнакомый Аполлон в драных джинсах и косухе, который сказал: «Вот тебе пластиковый стакан, мать моих будущих детей, пей, пока не упадешь, а я буду смотреть на тебя и плакать от любви. И ноги у тебя – длинные, как мачта пиратского линкора».

А может, он совсем и не это говорил, я уже плохо помню, ведь прошло 48 лет, но факт остается фактом – дновское пиво сблизило нас, как Бонни и Клайда, как Джека и Роуз, как… Особенно третья кружка. Весь концерт мы простояли в обнимку, держась за ручки и трогательно прижимаясь друг к другу головушками, и я влюбилась как в последний раз, и мир засиял красками, и солнце светило лишь для нас двоих…

Вот так дновский «Жигуль» чуть не стал основоположником прекрасных романтических отношений, полных любви и высоких чуйств, и поцелуев под звездами, и прогулок под Луной… Но не стал, потому что меня мама домой позвала, и телефон я ему не оставила.

Третья кружка

— Вася, а, Вася! – сказала я однажды товарищу по интернетовской переписке из Киева, красивому как бог и интеллигентному как вы. – А вот приезжай ко мне в Самару гостить, буду тебя всячески веселить, буду красоты показывать и водить вокруг тебя хороводы! Вот скажи, скажи, что ты про нашу Самару знаешь в этих своих замшелых Киевах?
— А вот «Жигуль» у вас варят – знаю! – ответил мне Вася.
— А еще что, еще что?
— А еще у вас в яму на дороге машина провалилась и утопла вся полностью – один зад из воды торчал!

Это к вопросу о символах города, туристической привлекательности и недавних новостях о возможности скорого сноса пивбара «На Дне» из-за проблем с арендой земли около завода.

Четвертая кружка

Когда в наш город-курорт приезжают понаехавшие из всяких разных городов-некурортов, их, конечно же, первым делом ведут на Дно, а если никто не ведет, так они сами туда идут, как будто там медом намазано. Так и я однажды понапривела московских гостей в тот самый барушник, который у разливайки, потому что в очереди к самой разливайке было холодно стоять, февраль на носу.

Шли мы туда с песнями и танцами, которые пела и танцевала я, стараясь как можно красочнее расписать достоинства «того самого!» пива, в «том самом!», дорогом сердцу каждого истинного волжанина месте, с «того самого!», а не какого-нибудь (тьху!) ульяновского завода.

«Вот вы щас попробуете, — заливалась я соловьем, — вот вы щас узнаете! Прям из трубы течет, прям из трубы! Напиток богов!». И москвичи кивали, москвичи одобряли и предвкушали.
Нам принесли по кружке, мы чокнулись за приезд, и дорогие гости сделали по глотку. «Ну че, ну че?! — спросила я. — Как вам, а? Как вам?». «Да пиво как пиво, — сказали гости. – Куда дальше пойдем?».

Но пока по три 0,5 не приняли, так никуда, в общем, и не собрались.

Пятая кружка

…Я спать.

Текст: Ирина Якоби Фото из группы Самараское «ДНО» «Вконтакте»