ОПЯТЬ 25

25 лет назад вышел в свет первый номер «Самарской газеты». ДГ записал воспоминания её первого главного редактора Сергея Рязанова о том, как всё начиналось.

В марте 1990 года в Куйбышеве прошли выборы в городской совет народных депутатов. И уже к лету стало ясно, что новый состав законодательного органа, а особенно его демократическая фракция, ни при каких условиях не получит доступ в партийные и государственные средства массовой информации. А никаких других СМИ тогда практически и не существовало. Те, что уже начинали создаваться, находились в зачаточном состоянии. Например, весь телеканал СКАТ тогда помещался в нескольких комнатушках в здании ПЖДП (прижелезнодорожный почтамт — прим. ред.). Попытки получить какую-то публичную трибуну предпринимались. Но после ряда совещаний и встреч с бюро горкома и руководством редакции газеты «Волжская заря», полных пустопорожними дебатами и взаимными претензиями, стало ясно, что на страницах органа Куйбышевского горкома места для выступлений депутатам не найдется. Тогдашний главный редактор «Волжской зари» Николай Сорокин стоял буквально насмерть: не пустим, не отдадим. Тогда на очередной сессии горсовета в августе того же года было принято решение о создании собственного печатного органа. Кто-то из депутатов произнес: «Самарская газета».

Сергей Рязанов, главный редактор «Самарской газеты» в 1990-91 гг.

— В конце лета 1990 года был объявлен конкурс, разработаны многоэтапные его условия на замещение должности главного редактора новой газеты. Названия тогда ещё не было. Его утвердили только в конце сентября на очередной сессии горсовета. На конкурс собралась бравая команда человек 12-13, из которых самыми заметными фигурами были тележурналист Виталий Добрусин,  замредактора газеты «Волжская заря» Александр Муратов, известный казанский журналист Валерий Пранов. И нас просеивали через мелкое сито этапов этого конкурса.

Дошло до того, что нас заставили заполнять минннесотский тест на психоанализ, в котором значилось 800 с лишним вопросов. Это был тихий ужас. Причём тест с откровенно фрейдистским уклоном. Например: «Испытываете ли вы трудности при дефекации?» А у нас было несколько дам-претенденток. Так вот они краснели, бледнели и корчились, когда дошли до вопроса: «Какие чувства вы испытываете, лаская груди любимой женщине?» Отбор кандидатов на редакторское кресло тянулся до середины ноября. В конечном итоге осталось 3 человека: Добрусин, Муратов и ваш покорный слуга. Нас вывели на сессию горсовета, и мы должны были доложить свои концепции, защитить программы. Путём открытого голосования почти 150 депутатов должны были выбрать, кто из нас милее. Получилось так, что за меня было отдано 119 голосов, и тогдашний председатель горсовета Константин Алексеевич Титов бодро и весело на обёрточной бумаге вручил мне свидетельство о регистрации «Самарской газеты». А опыта работы у меня не было совсем.

С середины ноября по середину марта скитались по разным углам, потому что помещения не было. В бодрых скитаниях мы разработали макет, концепцию и торопились выпустить первый номер «Самарской газеты» 6 марта, чтобы успеть к женскому дню. На первой полосе был не зал заседаний горсовета, как все привыкли, а фотография самарской красавицы, которая стала «Вице-мисс России» в 1991 году. Первый тираж составил 15 тысяч экземпляров. И сразу же мы стали выпускать приложение «Пятница», где публиковали программу, развлекательные материалы.

Пишущий костяк «Самарской газеты» составила молодая команда из «Волжского комсомольца». Там у них что-то не сложилось и они дружно пришли сюда. Александр Комраков, Елена Золотых, Сергей Силантьев, Татьяна Горшкова, Лидия Караулова. Время было бурное, и люди долго на одном месте не задерживались. Кто-то быстро ушёл, кто-то задержался надолго. Лицо «Самарской газете» сделал наш карикатурист Сергей Кокорев.

Занимались всем: и книготорговлей, и оказанием услуг, и созданием турбюро, и раскрашиванием автобусов и остановок общественного транспорта.

Мы очень быстро почувствовали в 1993 году, что с нашими доходами от рекламы, от торговли книжками и раскрашиванием автобусов прожить будет очень сложно.

Умирая, барин нам дал вольную. На одном из последних заседаний горсовета было принято решение, что учредительские права на газету передаются трудовому коллективу. Мы стали свободными, как птица в полёте. Но, как известно, свобода приходит нагая. И мы очень быстро почувствовали в 1993 году, что с нашими доходами от рекламы, от торговли книжками и раскрашиванием автобусов (чем мы только не занимались, каждый рубль в кассу) прожить будет очень сложно.

Налоговая инспекция заблокировала нам банковский счёт. И тут к нам в редакцию приехал Олег Сысуев, сказал: давайте жить дружно. Ребята, которые уже полтора месяца не получали зарплату, потупились и сказали: ну давайте. И мы приняли учредительство горадминистрации, стали муниципальным унитарным предприятием.

Редакция располагалась на ул. Подшипниковой, 91. Это был полуподвальный цоколь жилого дома с длинным извилистым коридором. В редакции стоял теннисный стол. Это была наша достопримечательность. Мы на нём совершенствовались в пинг-понг, а также все дни рождения, свадьбы, рождения детей — всё отмечалось на этом теннисном столе.

Август 1991 года. Путч, ГКЧП. Страна стояла на пороге гражданской войны, непонятно было, кто победит: сторонники кондового социализма во главе с Янаевым, Павловым, Язовым или Ельцин со своими реформаторами. «Самарская газета» ухитрилась не напечатать ни единой строчки манифестов и указов ГКЧП. Ельцинские декреты мы печатали. Дело дошло до смешного. В редакцию вечером 20 августа приходят три симпатичных молодых человека в штатском и один в форме и говорят: где у вас завтрашняя газета, покажите. Мы разложили и показали белки, там присутствовали и Ельцин, и сторонники ГКЧП. Симпатичные люди, удовлетвившись, ушли. После этого мы вынули белки  с материалами ГКЧП, добавили туда, что считали нужным, и в таком виде газета ушла в типографию.

Газета ушла в типографию не просто так, а вместе с Юрием Додоновым, нашим житейски опытным коммерческим директором. В одной руке — папка с листами белков, в другой — увесистый, раздутый, мелодично звенящий портфель. Когда Додонов появился в печатном цехе, он предъявил сначала белки. Мужики-печатники, посмотрев, что им привезли, стали переглядываться, но Додонов водрузил на стол портфель и стал его разгружать. Асы печатного дела сказали: берём. Взяли и то и другое. Газету отпечатали, а то, что звенело и булькало, употребили по назначению.

Нам ничего не стоило в начале отопительного сезона вынести на первую полосу заголовок «Опять двойка» и вдребезги разнести весь департамент ЖКХ за подготовку города к зиме.

С администраций Олега Сысуева нам очень комфортно было работать. Олег Николаевич Сысуев был любимцем у журналистов. Человек умный и интеллигентный, не случайно из кресла мэра он пересел в кресло вице-премьера российского правительства по социальному блоку. Работая с Сысуевым, «Самарская газета» переживала время максимального рассвета. Администрация была открыта для прессы. Нам ничего не стоило на первой странице дать огромную карикатуру на какого-нибудь вице-мэра за его не слишком умные проделки. Нам ничего не стоило в начале отопительного сезона вынести на первую полосу заголовок «Опять двойка» и вдребезги разнести весь департамент ЖКХ за подготовку города к зиме. Да, мне потом на планёрках выговаривали, пеняли, но не более. В эпоху свободы прессы было комфортно работать. В 1996 году тираж «Самарской газеты» составлял почти 100 тысяч экземпляров, львиную долю которого забирали подписчики.

***

В 1997 году в администрацию города главой пришёл Георгий Лиманский и нас стали кормить пресс-релизами. Лиманский сколотил целый штат придворных журналистов, и нам в приказном порядке стали засылать целыми полосами материалы из мэрии, обязывая печатать. Выкручиванием рук занимался Василий Козак, который был военным цензором в советские времена в Приволжском федеральном округе. Стало очень трудно работать. Чуть что, нас лишали всех дотаций, несмотря на наличие официальных договоров, нам прекращали платить деньги, и мы начинали пускать пузыри. Логика у Лиманского была простая: кто девушку ужинает, тот её и танцует. А учитывая то, что конкуренция на рынке рекламы в конце 90-х была жёсткая, то мы не могли рассчитывать на собственные силы и доходы.

Лиманский воспринимал «Самарскую газету» как собственный боевой листок, и в этом мы с ним разошлись во взглядах.

Летом 2001 года была кампания по выборам мэра. Георгий Лиманский пригласил меня и сказал: будете печатать только меня. Я пытался возражать, что мы, как городская газета, должны печатать всех зарегистрированных кандидатов, а он мне в ответ: «Я сказал, только меня». Лиманский воспринимал «Самарскую газету» как собственный боевой листок, и в этом мы с ним разошлись во взглядах. 14 июля 2001 года Лиманский вроде как победил. Когда вёлся подсчет голосов, в Промышленном и Кировском районах на 45 минут был выключен свет, то есть считали втёмную. На следующий день я подал заявление о досрочном расторжении со мной контракта.

Это решение было очень тяжело мне принимать, это была целая эпоха моей жизни, «Самарская газета» была моим детищем, которому я отдал много сил, души, но дальше я понимал, что работать мне с этими людьми не придётся. После меня на пост редактора был назначен отставной военный Волостных, его заместителем также стал отставной военный Андрей Бондаренко.

Записала: Анастасия Кнор