В старую Самару вернулись слегка подзабытые за последнее время пожары. Причем, за одну неделю сразу произошло три возгорания: 18-го октября – на углу Галактионовской и Рабочей, 21-го – на Самарской, 24-го – на пересечении Галактионовской и Красноармейской. И если пожары на Галактионовской случились в заброшенных домах и особого резонанса не вызвали, то искры от огня на Самарской 196 разлетелись по всей Самаре. Жильцами дома оказались активные участники движения «ВелоСамара» Константин и Татьяна Дворецкие. Остроты дискуссиям в интернете придавал и тот факт, что на месте дома Дворецких в ближайшие дни должно начаться строительство нового жилого комплекса. «Другой город» разворошил угли пожара на Самарской.

Текст: Николай Потатуев Фото: Андрей Кочетков

Пройти к дому 196 по Самарской улице со стороны самой Самарской невозможно – глухой синий забор. Заходить нужно через двор со стороны Галактионовской, через непролазную грязь, через дырку в заборе – и прямо на пожарище.

— Я был на работе, позвонили с незнакомого номера. Женщина какая-то, видимо соседка, говорит: у вас дом горит. Беги быстрее, хотя бежать уже особого смысла нет, он весь сгорел.

Дом, в котором жили Константин и Татьяна Дворецкие, разделен на две половины. Загорелась та половина дома, из которой жильцов уже выселили. Выгорела целиком. Половина Дворецких пострадала от огня не так сильно – обгорела лишь одна стена. Внутри все в воде, пожарным пришлось сломать крышу и проливать перекрытия, чтобы остановить огонь.

— Все почему-то считают, что тут у нас не дома, а какие-то развалины и хлам. А вот можно посмотреть на этот «хлам». – Константин Дворецкий показывает очищенный от столетних наслоений кусок сруба. Сруб, действительно, находится в идеальном состоянии. – Из него саморезы сами выворачиваются, в стену гвоздь не вобьешь. Я люблю этот дом, жена здесь с пеленок живет. Сюда вложено большое количество денег в ремонт. Мы и с застройщиком разговаривали в таком контексте: мы просили участок, куда могли бы переставить этот дом. Разобрать и переставить. Особых технических сложностей в этом нет. Я думал, что это все перенесется. Но теперь это все конечно на выброс. Просто из-за одного запаха гари уже нужно все выбрасывать.

Пожарные в частных беседах уверенно говорят о поджоге, но официального заключения пока нет. Да и вообще трудно придумать себе причину, по которой мог сам по себе загореться пустой дом, отключенный от электричества.

— Свет нам отключили два месяца назад. Я и газ просил отключить, на всякий случай, — грустно улыбается Дворецкий, — но газ оставили…

Строительство жилого комплекса «Гранд Шанхай» на площадке в границах улиц Чкалова, Маяковского, Самарской и Галактионовской компания «Стройград» анонсировала еще в 2005 году. Два здания, одно в 15 этажей, другое — в 21, общей площадью 17 000 кв.м. в трех минутах ходьбы от Самарской площади. Тогда реализовать проект помешал кризис, летом прошлого года появился новый застройщик – ООО «Новое время», генеральный директор – Дмитрий Виноградов. Работа закипела: с конца 2012-го года началось расселение жителей квартала, этим летом были снесены все опустевшие дома, ЖК переименовали в «Империал». На будущей стройплощадке осталось только два уцелевших здания. Половину дома 196 по Самарской занимали Дворецкие. Не удалось застройщику пока договориться и с жителями двух квартир в доме 205 по Галактионовской.

Елена Иванова живет как раз в доме 205 – он находится буквально в 10 метрах от очага пожара. Она уже давно пытается договориться с застройщиком о размере компенсации за свой переезд. Ей предлагают «трешку», она с тремя детьми и пожилой мамой отказывается. Несовершеннолетняя дочь Елены Ивановой наблюдала за пожаром из окна с расстояния вытянутой руки – отлетевшей из огня щепкой Ивановым разбило форточку – и до сих пор не может отойти от шока. Елена, не без труда сохраняя внешнее спокойствие, говорит, что она не исключает, что следующий пожар может случиться уже в их доме.

— Если мы не договоримся, то возможно, такое развитие событий. В ближайшее время, конечно, ничего не будет. Но если не договоримся – все возможно. Мы ждали этого пожара, – говорит Елена. – Буквально в воскресенье мы с соседом говорили, что ждем. А во вторник – пожар.

Основания заподозрить неладное у Ивановой, действительно, были:

— В нежилую половину Костиного дома вселились бомжи. А в прошлую пятницу они внезапно оттуда переехали в другую выселенную квартиру, уже у нас в доме. Мы сразу подумали, что это не просто так.

Вместе с Еленой стучим в дверь квартиры номер 4, где теперь проживают бомжи. Дверь открывает Слава – незлобный и даже довольно опрятный бездомный с опухшим от пьянства лицом.

— Месяца два назад какие-то ребята на помойке нас нашли. Спросили: есть, где жить? Я ответил – нету. Они нас привели в тот дом [Самарская 196], сказали: живите. Главное, чтоб здесь не было наркоманов всяких. Ну и пожаров.

— А как вы оказались в этой квартире?

— В пятницу пришел к нам один из тех, кто нас сюда поселил. Олег его зовут, кажется. Здоровый такой. Сказал, чтоб собирались и переезжали. Вот он открыл вот эту дверь, мы сюда и переехали. И баллон газовый сказал забрать. – Слава показывает стоящий за дверью большой газовый баллон. – Тут правда газ есть, баллон этот не нужен никому. Но мы люди подневольные, сказали взять баллон – мы взяли.

— Слава, а почему они вас сюда вообще поселили? Не из жалости же? – вкрадчиво спрашивает нового соседа Елена.

— Нет, конечно! Может подставить хотят! – радостно улыбается Слава. – Они заходят иногда, проверяют. Как дела спрашивают. Иногда денег дают – когда 500 рублей, когда еще сколько.

— Теперь вообще хрен знает, что делать с этим пожаром, – сообщает Слава с той же радостной улыбкой на лице перед тем как попрощаться. – Сейчас по телевизору нас покажут и вообще голову отрежут. Надо в подвалы валить.

Валить он пока никуда не собирается, в их новой квартире – газ, электричество, печка. Жить разрешили до весны. В руках у Славы полный комплект ключей от квартиры, жалуется нам, что дверь почему-то стала плохо закрываться.

— Это Олег нам отдал, — отвечает на вопрос о происхождении связки ключей.

Связываюсь с юристом компании-застройщика Людмилой Косаревой, которая вплотную занималась расселением, чтобы выяснить, как ключи от расселенной квартиры попали к бомжам. Интересуюсь, как в «Новом времени» отреагировали на новость о пожаре на их стройплощадке.

— Директору по строительству позвонил житель одного из соседних домов и сказал, что в доме Дворецкого возгорание. Было очень неприятно. Мы собрались все вообще в шоке. И первым вопросом было – ой, лишь бы только жертв не было, потому что не дай бог. Страшная история. Мы с Константином работали, обсуждали варианты. Утром в день пожара моя помощница направила ему письмо с новым предложением. На сегодняшний день острой необходимости в расселении Дворецких у нас не было. Потому что в ближайшие полгода-год мы могли работать даже при том, что этот дом находился на площадке. Мы с генподрядчиком там проходили и определили, что необходимости крайне срочного выселения не было.

— Ключи от домов, из которых выселяют людей, попадают к вам?

— Да вот, они у меня в сейфе находятся.

— От 4-й квартиры 205 дома тоже там?

— Да, конечно.

— Вам сдавали один комплект?

— Один.

— Я только что сам видел связку ключей у бездомных, которые проживают в 4-й квартире, а до того проживали в сгоревшей половине дома Дворецких и за три дня до пожара переехали. Как ключи могли к ним попасть?

— Я не знаю, но никакие бездомные точно не работают на нашу компанию.

— У вас есть сотрудник по имени Олег?

— Нет, таких сотрудников у нас нет.

— Пожарные в приватных беседах говорят, что это был поджог…

— Я не думаю, что это поджог. По крайней мере, мы точно ни в каких поджогах не заинтересованы. Во-первых, мы в любом случае расселяем всех граждан, и этот пожар ни в коем случае не является причиной для того, чтобы кому-то отказывали в расселении. А во-вторых, для нас в первую очередь важна репутация компании. Чтобы нас обвиняли в поджоге или вообще в причастности к этому – это нам совсем не надо.

***

Дом Константина Дворецкого в тот момент, когда начали сносить окружающие дома, отгородили от будущей стройплощадки забором. Причем его машина – серебристая Шеви-Нива – оказалась на территории стройки, куда у Дворецкого доступа не было. Так машина и стояла там с июля. В день пожара Константин обнаружил, что ее правое переднее стекло разбито. Соседи истолковывают это как знак, черную метку, но если это даже и был знак, Константин его просто не заметил – возможности пользоваться машиной у него не было.

— Мне подрядчики обещали такое развитие событий. Говорили, что мы либо вторую половину дома развалим, у тебя крыша упадет, либо подселим таджиков, и тебе вообще небо с овчинку покажется. В общем, как обещали – так и сделали. То есть за свои слова ребята отвечают.

— Кто обещал?

— Знаете, они особо не представляются. Скажем так: те люди, которые ломали соседние дома. Организовывали слом.

Спрашиваю, что дальше.

— Я предполагаю, что будет следующим шагом. Это, мне кажется, физическая ликвидация, чтоб проблем не возникало. То есть сжигают-то дома по-разному. Сейчас вот так намекнули, если это можно назвать намеком. Ну а в следующий раз, я думаю, просто дверь ломом подопрут и уже с нами сожгут.

— Хорошая перспектива…

— Какая есть. Отключили от электричества – ну отключили, подожгли – ну подожгли. Следующий шаг какой? Приедет камаз с пряниками и отгрузит денег, чтобы мы переехали?

— И вы собираетесь сидеть и ждать, когда вам дверь ломом подопрут?

— А нам деваться некуда. Пока что будем жить здесь. Я простой инженер, гостиницу по 2500 в сутки, как мы после пожара ночевали, я себе позволить не могу. Даже гостиницу. А еще что-то есть надо, как-то жить.

— Может быть лучше самому попробовать связаться с застройщиком?

— Что значит связаться с застройщиком? Прийти к нему и сказать, «дайте Христа ради денежек и мы уедем?» Я для себя такого варианта не вижу, мне совесть не позволит это сделать. Совесть и гордость. Я буду до конца отстаивать свой дом. Недавно вот из Сирии репортаж видел. Семья сирийская, муж с женой, трое детей. Когда обстреливали Дамаск, они тоже в спокойное место собирались уехать. Уже чемоданы собрали, уходить хотели. И муж говорит: меня мысль пронзила. Как же – это же мой дом. И такая фраза, она мне так четко врезалась: для меня потерять дом – это потерять честь. Вот для меня примерно так же.

P.S. 26 октября несколько десятков активистов «ВелоСамары» на собранные в интернете средства начали восстанавливать дом Дворецких. Под сгоревшей крышей была обнаружена железная шкатулка, наполненная банкнотами и облигациями дореволюционного периода. От пожара они не пострадали. Хозяева раздали ценные бумаги своим помощникам.

Мы будет следить за этой историей. И когда компетентные органы найдут и допросят таинственного властителя бомжей по имени Олег, который умеет добывать ключи из закрытых сейфов и предугадывать пожары за три дня до их возникновения, мы вам обязательно сообщим.