НАД ПРОПАСТЬЮ ВО ЛЖИ

Катя и Таис работают проститутками в разных сферах. Катя стоит на улице и обслуживает клиентов в автомобилях и апартаментах. Таис – индивидуалка, принимает мужчин у себя дома.

Обе ведут двойную жизнь: Таис параллельно работает регентом в церкви, а Катины родные думают, что она флорист.

Помимо общей тайны женщин объединяет непростая жизнь до, редкие метания и нежелание уходить из древнейшей профессии. И Катя и Таис уверены в себе и не считают проституцию непорядочным делом.

Мы общались с ними не один месяц, чтобы понять, почему они стали проститутками, как устроены их два разных, но таких похожих мира, почему они не хотят ничего менять и что чувствуешь, когда бесконечно живёшь во лжи.

Во все тяжкие

Катя, 20 лет. В проституции 2 года. Место работы – ул. Победы

— Козёл! Ненавижу его! На улице дубак, снег этот мокрый, а он: «Надевайте юбки!» Сам бы постоял в юбке в такую погоду!

Катина ночь не задалась: всего пара минетов, остальное время простояла впустую. Заработала копейки, промочила ноги – только ругаться и остаётся.

Мы усаживаемся в самом дальнем углу забегаловки на ул. Победы, где Катя иногда бывает с друзьями. Девушка пьёт «Жигулёвское» маленькими частыми глотками. У неё большие глаза, короткая стрижка – детская внешность. Из-за этой броской детскости мне неудобно задавать откровенные вопросы. Но она успокаивает: «Да ладно, Женёк, брось париться! Это же жизнь».

Катя родилась в посёлке под Самарой. В семье было четверо детей, она самая младшая. В 2002 году её отец спьяну повесился. Мать с горя запила, дети существовали сами по себе. Катя прогуливала уроки, шарахалась по дворам с мутными компаниями. Парни были старше её, разговоры сводились к сексу. В 13 лет Катя впервые переспала с 27-летним парнем – просто стало любопытно. В этом же возрасте государство лишило мать прав и отправило девочку в детский дом. Выживать там было трудно. Ребята её не приняли и гнобили. «Я не могла постоять за себя, слабенькая была. И меня пиз*ли в толчке, — рассказывает Катя. —  Такие понятия были: если в туалете на пол упадешь, становишься «гашеной». И с тобой никто не общается. Но я не упала ни разу, устояла как-то».

Катя часто сбегала домой, один раз даже, выпрыгнув из окна, сломала ногу. Но дома её не ждали: мать продолжала пить, сестра возвращала обратно. Освоившись в детдоме, Катя пустилась во все тяжкие: выпивала и занималась сексом с разными ребятами. В 16 её из детского дома отправили в училище. Как она говорит, за плохое поведение, а по словам её бывшего воспитателя, боялись, что младшие девочки начнут повторять за Катей любовные похождения.

В училище предстояло осваивать профессию овощевода. Быть овощеводом Катя совсем не хотела, а хотела быть хореографом. Так что учиться было неинтересно, она прогуливала, да и вылетела. И уехала жить к парню. «Это был мой первый постоянный парень, я прожила с ним три года. У нас было много общего – у обоих повесились отцы. Всё было хорошо, готовились к свадьбе, а однажды он напился и меня избил. Я была беременная, случился выкидыш. Простить не смогла – ушла».

Катя поселилась у подруги. Собиралась поступать в техникум. Денег не было, за жильё платить было нечем. И тут её в гости позвала подруга сестры. Юля была «мамочкой» на Победе и, выслушав Катины жалобы на жизнь, предложила ей подзаработать. Катя подумала: выйду один раз, попробую. Не умру же. И вышла.

Помню, утром долго стояла под душем и плакала. Я была будто в грязи и не могла с себя её смыть.

«За ту первую ночь я заработала 6000 рублей. Помню, утром долго стояла под душем и плакала. Я была будто в грязи и не могла с себя её смыть. Было очень противно и плохо».

На следующий день Катя пошла тратить деньги. Съездила на такси на рынок – купила одежду и туфли, чтобы красивой идти в техникум. Что-то из косметики. И ещё осталось на погулять. Ей вдруг подумалось, что ничего, в общем, и страшного. За такие большие деньги можно и повторить. И она повторила. А потом ещё. А потом не поступила в техникум, плюнула на всё и окончательно ушла в проституцию.

«Первые дни я ничего не умела, стеснялась, клиенты были мной недовольны. Но я ходила на работу, как на праздник, – мне нравится секс. И сегодня, несмотря на то, что работаю всего два года, считаюсь опытной. Правда, до сих пор при клиентах иногда краснею».

Как всё устроено

Катя с подругой Оксаной стоят на Победе, одной из главных улиц «красных фонарей» в Самаре. Почти каждый день, в дождь и снег, в будни и выходные. В 19 вечера за ними по указанию хозяина приезжает водитель и отвозит «на точку».

Катя и Оксана – единственные постоянные секс-работницы. Остальные девушки – приходящие. «Работа не лёгкая, поэтому многие долго не выдерживают и приходят на раз – заработать на дозу или бухло. Шлюхи, короче, — поясняет Катя. — Проститутки и шлюхи – это разные понятия, знаешь? Шлюхи спят за выпивку, красивые слова. А проститутка – это древнейшая профессия. Шлюхи и наркоманки – конченые люди. Они работают, чтобы заработать на дозу. У них и цены ниже. А мы – это другой контингент».

Хозяин, хоть иногда и бесит девчонок, в целом «нормальный». Другие обманывают, бьют и унижают, а этот разве что разговаривает грубо и заставляет в мороз надевать юбки, а в остальном ничего.

«Они все бандиты, кто в этой сфере, все сидели, ничего святого для них нет. Они на нас зарабатывают, мы для них не люди. Хозяин общается с нами, как с мужиками. Называет нас «пидорами», «кобылами». Но зато, если ему не врать, не предавать, может и помочь – денег одолжить, например. Если с клиентами замес, заступится. Не даёт нас в обиду. Вот первая «мамочка» взяла на мой паспорт в кредит ноутбук и цифровик. Обещала, что будет платить, но где там! Кредит на мне так и висит. Сначала коллекторы названивали, но я поменяла сто номеров, уже не дозвонятся».

Выше хозяина по званию — «смотрящий за Победой». Его функцию Катя объяснить толком не может – просто «держит» место, следит, чтобы всё было без кипеша. Выше смотрящего – сборщики денег и менты.

За смену каждая ночная бабочка должна отстегнуть 500 рублей полицейским и 500 – сборщикам. И половину от всей заработанной суммы нужно отдать хозяину. Заработки каждый день разные. Можно за ночь «срубить десяточку», а можно, «заплатив все налоги», уехать домой с парой сотен.

«Минет стоит 700 рублей за 15 минут, — рассказывает Катя. — Обязательно в презервативе, по-другому мы не работаем. Секс в машине – 1000 рублей, в апартаментах за час – 2000. Если касса за ночь будет 10 000, то я половину забираю себе и из неё отдаю по 500 ментам и сборщикам. Итого имею 4 «косаря». Но иногда стоишь всю ночь впустую, пару минетов всего перепадет, вот как сегодня. Но все равно в месяц от 50 до 100 000 выходит, столько я нигде больше не заработаю».

Стоять на Победе спокойно всю ночь можно благодаря полиции. Катя говорит, хозяин проплачивает Промышленный отдел, за это их не трогают и периодически забирают для «галочки».

С ментами у нас договоренность – иногда они на нас составляют протокол якобы за выпивку или курение в общественном месте. Забирают с точки, оформляют по-быстрому, а потом привозят обратно

«С ментами у нас договоренность – иногда они на нас составляют протокол якобы за выпивку или курение в общественном месте. Забирают с точки, оформляют по-быстрому, а потом привозят обратно. Некоторые пользуются нашими услугами. Мой постоянный клиент, например, капитан полиции. Приезжает при форме, не борзеет, не обижает. Платит по таксе».

И всё-таки от превратностей судьбы полиция секс-работниц защитить не может. На то есть охранники, которые записывают номера машин, которые увозят девушек в апартаменты. Но иногда не справляются и они.

Однажды Катя села в машину к клиенту, который хотел минет за 300 рублей. Она сказала, что такса – 700, клиент ткнул ей в бок пушку и повёз в неведомом направлении. «Рыпнешься – пристрелю, — сказал, — морщится Катя. — Привёз меня в переулок, сделала я ему минет. Он дал мне 300 рублей, а ещё 400 пообещал привезти потом. И через несколько дней приехал ко мне на точку и отдал деньги, я тебе отвечаю!»

 «Я их всех ненавижу»

Как ни странно, опасности криминального бизнеса Катю парят не так сильно, как сами клиенты. Рассказывая о них, она злится. И неожиданно признаётся: «Я их всех, Женёк, ненавижу».

«Мне как-то подруга сказала: «Да что там ваша работа? Жопой повиляла, и всё». На самом деле к каждому нужен индивидуальный подход, и железные нервы нужны. Нас снимают разные люди по разным причинам. Но большинство – женатики. Жены каждый день их пилят, заё*ывают, обзывают. И они платят нам деньги не столько за секс, сколько за то, чтобы мы их называли «зайкой» и «киской».

Они всё время ноют – жалуются на жён, на жизнь. Приходится слушать и утешать. Противно: что ты, здоровый мужик, бабу нормальную найти себе не можешь? В апартаментах некоторые ведут себя, как уроды. Приходит и давай быстрее трахаться, ни в душ не сходит, ни поболтать. Так и хочется ему в рожу деньги швырнуть. Ты бабу не видел никогда, что ли? Человеческое отношение я что, не заслужила?

Общение с клиентами сводит Катю с ума. Чуть что – она пускается в крик, нервы ни к черту. Часто после работы не может уснуть без стопки коньяка. Придет домой, посидит у окна истуканом, выпьет и лишь тогда засыпает.

«От работы устаешь, депрессия, копится всё. Однажды так всё достало, что я решила уйти. А идти мне куда? К маме? Она живёт в бараке – пропила папину «трёшку» и обменяла на халупу. Там прописано 11 человек, вся родня с детьми. Мне там места нет, да и отношений нормальных ни с кем тоже. Так что я попросилась в приют, где раньше жила. Меня устроили. Но стало скучно, и я сбежала. Позвонила смотрящему Победы и попросилась обратно, потому что понимала, что без денег долго не протяну».

Время близится к шести вечера. Через час Кате нужно ехать на работу. Она говорит, что не поедет – гори оно всё! Но звонит подруга.

— Ты долго еще разговаривать будешь, время видела?

— Е*ла я в такую погоду работать, мы замерзнем там, е*ть!

— Знаешь же, что хозяин скажет!

— Да мне по*й, что он скажет!

Они еще немного препираются, и Катя обещает скоро приехать.

Если бы вырваться

Второй раз мы встречаемся с Катей через несколько недель. Она выходит из перехода за ручку с парнем: «Рома, мой молодой человек». Пацан смотрит на меня недоверчиво, но отпускает возлюбленную. Предвосхищая вопросы, Катя пускается в объяснения.

«Я, Женёк, думала, что меня такую никто никогда не полюбит. А однажды подъехал ко мне на точку парень. Взял номер телефона, уехал. Потом позвонил… Приезжал в гости, да так и встречаемся уже три месяца. О моей работе он знает, и ему это не по душе. Но я поставила условие – буду работать, пока не накоплю денег, чтобы мы могли уехать отсюда. Я не хочу зависеть от парня, не хочу, чтобы он мне притыкал потом, кем я работала и кто я такая».

Рома – единственный человек из близких, кто знает о Катиной работе, и оттого отдушина. Маме и сестре она не говорит – стыдно. Родные думают, что она работает в цветочном магазине флористом. Впрочем, общается Катя с ними мало. Не помнит, когда в последний раз навещала мать, и почти не скучает.

Ночь Катя провела в апартаментах — подвале в жилом доме с домофоном и охраной. Внутри 10 комнат — душ, туалет, кровать, телевизор. За то время, что мы с ней не виделись, она ни разу не отдыхала, заболела и очень устала. Но зато неплохо заработала – только этой ночью за один час клиент на двоих с подругой дал 5000 рублей. Когда дают больше, чем нужно, это чаевые, их оставляют себе. Правда, в последнее время деньгами швыряются не часто – чувствуется кризис.

Катя хочет накопить много денег, со всем покончить и уехать в Сочи. Или в Москву. Или ещё куда-то, лишь бы не оставаться в Самаре. Здесь, куда ни плюнь, везде можно встретить клиентов – о том, чтобы начать жизнь сначала, и речи быть не может. Некоторое время назад Катя немножко работала в цветочном магазине – продавала цветы и делала букеты. Ей нравилось возиться с растениями, но не нравилось, сколько за это платили. Но, может, в Москве будут платить больше?

«В последнее время я несколько раз принимала решение уйти из этой профессии. Тяжело мне, – признается Катя. — Но где брать деньги на еду и одежду? Я обычная девчонка, никому не желаю зла. Если надо – последние трусы отдам, вообще не вопрос. Может, заслуживаю нормальной жизни? Я бы, Женёк, если б вырвалась, учиться бы пошла. Может, даже ещё не поздно на хореографа».

---

Двойное дно

Таис, 44 года, в проституции 10 лет. Индивидуалка

Таис работает в церкви больше 20 лет. Из них десять параллельно проституткой. За её плечами музыкальная школа и музучилище, институт, курсы секретарей, дизайна и интерьера, стилистов и визажистов.

Я наблюдаю за Таис, сидя в церкви на клиросе во время службы. На ней чёрная водолазка и длинная юбка. По плечам струится платок – наполовину закрывает лицо. Она дирижирует руками очень плавно, а поёт – мягко и красиво. Если бы кто-то здесь и сейчас рассказал мне, что она не ангел, ни за что бы не поверила.

Таис родилась в Сибири. Неподалеку от родительского дома была церковь – девочку иногда брали на службу. В 15 лет Таис вместе со старшей сестрой перебралась в центральную Россию, поступила в музыкальное училище. А после – в институт на музыковеда.

Красивая, высокая, Таис совмещала учебу, преподавание частных уроков по пению и школу манекенщиц. Подрабатывала фотомоделью, её фото красовались на плакатах и обложках журналов. На гулянки времени не было. Да и желания тоже.

«Сексом я начала заниматься поздно. Я была скромная, не красилась, не тусовалась, мальчики меня долго не интересовали, — рассказывает Таис. — Помню, меня подруги уговорили пойти в клуб и ярко накрасили, нарядили в красную короткую юбку. На дискотеке на меня пялились мужики, а мне было очень неуютно, я от всех пряталась. Это была не моя «тарелка».

Сестра была старше, я за ней всё повторяла. Когда я узнала, что она не девственница, пошла и в 17 лет лишилась невинности с незнакомым мальчиком. После этого моя интимная жизнь надолго заглохла».

Дошло до того, что меня пожалели соседи-бичи – принесли с помойки проросшей картошки: «Вот тебе, самую лучшую выбрали».

В 20 лет Таис влюбилась. Первый секс, и сразу беременность. Родители парня были против женитьбы сына на таинственной незнакомке и попросили девушку не появляться в жизни их семьи. Парень не вступился, Таис его послала.

«Я родила дочь. Доучивалась и работала в свободное время на трёх работах: пела в театре, в церкви, по ночам мыла полы. От родных помощи не было: деньги присылали только сестре (не смогли смириться с тем, что я родила вне брака). Моих заработков еле хватало, чтобы прокормить ребёнка, а сил на то, чтобы еще где-то подрабатывать, не было. Я приходила домой и падала замертво. Дошло до того, что меня пожалели соседи-бичи – принесли с помойки проросшей картошки: «Вот тебе, самую лучшую выбрали». Я тогда не знала, как сделать так, чтобы было по-другому. Сейчас, конечно, если бы вернулась в прошлое, всё бы изменила».

Молодая одинокая девушка нравилась мужчинам — предложений, серьезных и встречатьсядля секса, было много. «Как-то позвали меня в гости соседи – там у них был чей-то друг. Пошёл меня провожать на этаж ниже и предложил без обиняков забивать мой холодильник в обмен на секс. Я отказала.

Потом в меня влюбился бизнесмен. На первом свидании подарил телефон. Я зарабатывала 7 тысяч, а телефон стоил 8. Он сказал, что будет платить мне, лишь бы я бросила работу уборщицы и не была такой замученной. Тогда я впервые подумала: «Ого, мужчина, оказывается, может женщину содержать, и ничего такого взамен не требует!» Потом он начал пить, надоел мне, и я с ним рассталась. Правда, успела за его счёт купить себе машину.

Как-то я была в одной компании, что-то мы отмечали. Мне надо было ехать мыть пол – засобиралась, а чувак один говорит: «Сколько ты там получаешь? На деньги, только не уходи». И я осталась. Удивилась, что меня не покоробило взять деньги за секс. На работу я всё равно потом поехала, но на ус намотала».

Когда дочь Таис пошла в школу не по своему району, она отдала за место всю зарплату и отпускные. Осталась без копейки, не было денег даже на проезд. Позвонила ухажерам – попросила дать пару тысяч взаймы. Все отказали. «Я тогда сильно обиделась и поклялась, что ни одному мужику больше никогда не дам бесплатно».

Как всё устроено

Таис – это рабочий псевдоним, в честь афинской гетеры. Образ умной куртизанки из романа «Таис Афинская» моей героине очень близок, и она просит называть её в материале так, как её зовут клиенты. А ещё просит не подыскивать синонимы к слову «проститутка». Говорит, проститутка она и есть, слово правильное и её не смущает.

Лет в 25 Таис стали нравиться девушки, и она поняла, что бисексуалка. Именно отношения с женщиной привели её в проституцию. «Моя первая любовница и стала моей первой «мамочкой», — рассказывает Таис. — Она была проституткой и, выслушав историю про то, как мне отказали в деньгах мужики, предложила «лёгкие деньги». Создала мне анкету на сайте, сделала снимки. Я тогда была уже морально готова, поэтому впечатлений от первого раза не осталось. Клиентов было много, почти все – адекватные, платили хорошо. Я быстро втянулась».

Мир индивидуалок отличается от мира проституток с улицы. Им неизвестно, что такое мокрые ноги и придорожная грязь. Они не мерзнут на улице часами впустую. У них нет хозяев. Они стОят больше и не отдают половину своей выручки ментам. Стражи порядка Таис не беспокоят. Среди её клиентов много полицейских, они же и прикроют, если что.

Таис берет за час 3 тысячи рублей. Её анкеты с красивыми фото висят на самых топовых сайтах проституток. Объявления она подаёт сама. На сайте, помимо фото, указаны параметры девушки, возраст, цена и телефон. Таис занимается дома своими делами и ждёт звонка клиента. Позвонил – приехал – отработала, продолжила дальше шить или мыть посуду. Главный плюс работы – много свободного времени.

«Я начала вчерашний день правильно, – по моей просьбе Таис описывает свои будни. – Выпила несколько стаканов воды, сварила кашу. Сделала один глас (мелодия для молитвословного текста — прим. ДГ) и один праздник в нотном сборнике. Потом пришел клиент, постоянник, на 20 минут. Он любит в попу, обычно с ним больно, но в этот раз обошлось. Потом я вынесла мусор, на церковную зарплату погасила кредитку. Купила лампочки и светильники для новой квартиры, дала указание ремонтникам. Купила по пути домой тоник, смешала дома с водкой, приляпала пару коктейлей. Посмотрела «Нотр-Дам де Пари». Потом приняла ещё одного клиента».

Когда Таис начинала, для встречи с клиентами снимала жильё. Потом взяла квартиру в ипотеку и быстро расплатилась. Сегодня она живёт и принимает клиентов в просторной трёшке. Дочь, уже взрослая, живёт у бабушки – она туда переехала по своему желанию давно, поближе к школе и подальше от греха.

«Долгое время я зарабатывала 120 тысяч рублей в месяц. Сейчас гораздо меньше – в нашей сфере кризис ощущается остро, клиентам не до секса – себя бы прокормить. В январе я заработала 30 000 рублей – это очень мало, но всё равно хорошая прибавка к церковной зарплате. На одни эти деньги я бы не выжила».

Несмотря на немолодой возраст, Таис в отличной форме и принимает в среднем по 3 клиента в день. Её рекорд – 8 мужиков за сутки: нужны были деньги на отпуск, пришлось попотеть. Но такие цифры, конечно, перебор, физически тяжело. Она признается, что способ заработка не лёгкий, но быстрый. Стоит ей сейчас включить телефон, и в кармане через час будет лежать три тысячи рублей.

«Сейчас я выше»

Как и Катя, Таис не шибко любит своих клиентов. «Поубивала бы всех, — говорит. — Когда я только начала работать, думала, будут косые, кривые, разведённые, девственники. И удивилась, когда стали ходить симпатичные, чистоплотные, счастливо женатые. Что им всем надо? – думала я. Причины у всех одинаковые: жена родила, жена беременная, жена надоела. Один раз беременная женщина сама меня выбрала мужу, привезла его и забрала. Чтобы не было измен, чтобы всё по-честному. Я бы так не смогла».

Почему приличные мужчины идут к ней, а не заведут, например, любовницу, Таис понимает. Проститутки не выносят мозг, не пишут «палевные» эсэмэски, не устраивают сцен, не требуют уйти от жены. У них фиксированная такса, и мужчина получает ровно то, о чём договорится.

Удовольствия от секса с клиентами Таис не испытывает. Наоборот, очень часто — боль. Когда её спрашивают, кончает ли она на работе, говорит, что даже не начинает. Все делает на автоматизме: стонет, двигается, говорит приятные слова. При этом думает о чем-то своём: о ремонте или о том, что будет завтра петь в церкви.

Иногда с клиентами складываются дружеские отношения. Один постоянник, например, помогает Таис по дому и водит в рестораны. Другой в неё влюбился и звал замуж – предлагал защиту и содержание. Но Таис «сама себе каменная стена», опека ей ни к чему. Многие приходят к ней с подарками – цветами, конфетами. Но всё-таки миф о том, что мужчины относятся к проституткам, как к грязи, Таис в полной мере опровергнуть не может.

«Некоторые учат жизни: зачем тебе это надо, ты же не такая. Кто-то критикует: полотенце у тебя застиранное, окна грязные, кто-то стебётся над увлечениями. Увидит пианино в углу и начинает смеяться, дескать, зачем проститутке пианино?

Один раз пришёл мужик, лежит, пиво пьет. Я с ним что-то делаю, а он не шевелится и продолжает пить. И смотрит с издёвкой, мол, покрутись, я посмотрю. Но это ещё ладно. Я навсегда запомнила случай, когда клиент всю ночь пил и требовал непрерывного минета. Через 10 часов я встала перед ним на колени: «Уйди, пожалуйста, я больше не могу». За всё время мне заплатил 53 000. Тогда у меня была ипотека, и я не могла его прогнать. Сейчас же я от «неприятных» денег могу отказаться легко».

Бывает, знаешь, что придёт неприятный клиент, будет унижать и хамить, и чтобы себя пересилить, повторяешь: «Три тыщи, три тыщи». Или тратишь их мысленно — так легче.

На случай опасных моментов, избиения или ограбления в квартирах у многих индивидуалок установлены камеры и тревожные кнопки. Но всё равно бывают очень неприятные истории. Одну проститутку, например, клиент чем-то напоил – вырубилась до утра. Проснулась – ничего не помнит, и денег нет. Ни обещанных, ни уже заработанных. Другой выбил зубы и отрезал волосы. Таких случаев много, и от них не уйти.

«Обидно, что многие воспринимают нас, как вещь. Бывает, знаешь, что придёт неприятный клиент, будет грубить, хамить, и чтобы себя пересилить, повторяешь: «Три тыщи, три тыщи». Или тратишь их мысленно — так легче. Мы таким клиентам, хамам, по возможности мстим. Многие девчонки в квартире всё записывают на видео. Если кто-то нас обидел, выкладываем кадры в Интернет. И есть чёрные списки».

И всё-таки унизительной свою работу Таис не считает. Говорит, это раньше чувствовала себя униженной, когда брала за секс деньги, а потом стала смотреть по-другому. «Теперь думаю так: чтобы ко мне пробиться в постель, мужчине нужно заплатить три тысячи за час. Вот раньше, когда я бесплатно мужикам давала, а они меня в трудной ситуации не поддерживали, я была ниже плинтуса. А сейчас я выше, чем тогда».

О второй работе Таис никто не знает – ни коллеги, ни родные, ни близкие друзья. Мама думает, что у неё есть постоянный мужчина – оттуда и деньги. Точно так же живут все её «коллеги по цеху». Некоторые умудряются работать в проституции, будучи замужем. Одна женщина, например, много лет работает якобы косметологом – уходит на работу с большим чемоданом, полным косметики. Муж не знает, что у чемодана – двойное дно, и под ним – презервативы и смазки.

Слишком мелко для бога

Таис работает в церкви несколько часов в будни и все выходные. У неё диплом на церковную тематику – сам бог велел работать в хоре. Устроиться было трудно – раньше церквей было мало, а музыкантов много. Но она упорная, вгрызлась и осталась. Сегодня Таис поёт и дирижирует. На работе её ценят, и она отдает ей всё свободное время.

Единственный неудобный нюанс: исповедь. Приходится лгать о своей жизни и тут же каяться в том, что всё время лжешь. Бег по кругу, но как по-другому, Таис не знает.

«Мне очень нравится работать в церкви, нравится петь. Я просто балдею, когда дирижирую. Нравится регулировать репертуар, задавать тон. Хочу пободрее – ставлю простые произведения, хочу погрустнее — исполню трагическими голосами, с «пузырями», как мы говорим. Я отдаюсь этому полностью, и мне приятно, что людям нравится.

Я разделяю для себя церковь, Бога и проституцию. Верю в Бога, но многие обряды мне не нравятся. Молюсь, но простыми словами. И склоняюсь к тому, что моя работа не греховна. Да, наверное, она не совсем правильная с точки зрения морали, но я не получаю от неё удовольствия, это просто способ заработка. Плюс именно проституция позволяет мне работать в церкви. Я бы не смогла прожить на одну зарплату, потому что надо растить ребёнка — искала бы другие, более высокооплачиваемые варианты. Так что получается, что проституция меня и держит в церкви.

Не для того Бог нас создавал, чтобы вести статистику, что мы сделали, подумали, что мы съели… Это слишком мелко для Бога.

Я считаю, что если кто-то и грешит, то это клиенты, потому что изменяют женам. Да и то… как посмотреть. Может, она беременная, ей нельзя, а от минета тошнит. И так бы он пошёл голову молоденьким морочить, а тут деловые отношения. Одна моя подруга говорит, что нет в чистом виде зла и добра. Вот вода для рыбы – это рай. Вытащи её на берег, и она окажется в аду. А для человека наоборот. Так и для каждого существа есть свой рай и свой ад, своё добро и зло».

Сама Таис представляет рай и ад своеобразно. Говорит, что человек живет так, как сам того желает. «Если человек говорит, что грешен, что будет гореть в аду, то так и будет – и здесь, и потом. А если оптимист, то у него будет рай на земле и рай после смерти. Так что кары господней я не боюсь. Не для того Бог нас создавал, чтобы вести статистику, что мы сделали, подумали, что мы съели… Это слишком мелко для Бога.

Из проституции уходить Таис не собирается, ссылаясь на то, что самой старой в мире проститутке 92 года. Говорит, уйдёт, только если кого-то полюбит, и будет стабильная личная жизнь. Но в то, что найдётся человек, ради которого она захочет всё бросить, не верит. Возможно, однажды она продаст все свое имущество и уедет жить к морю – такая мечта. Но, как и многим мечтам, им совсем необязательно сбываться.

Фотографии: Таша Яковлева

Следите за нашими публикациями в Telegram на канале «Другой город» и ВКонтакте