СЛЕЗА КОМСОМОЛКИ

Этим материалом мы открываем цикл, посвящённый истории самарских медиа. В первой главе история газеты «Волжский комсомолец», бывшей одним из самых ярких СМИ за всю историю города.

Текст: Анастасия Кнор

Газета «Волжский комсомолец» издавалась в Самарской (Куйбышевской) области с 1920 по 1991 год . Она была органом Куйбышевского обкома и горкома ВЛКСМ. Для большинства советских журналистов существовала двух или трех-ступенчатая карьерная лестница. Сначала — «Комсомолец», потом «Волжская заря» или «вечерка» — орган Горкома КПСС, и высшая ступень — «Волжская коммуна» — орган Обкома КПСС. Самое прославленное время «Комсомольца» — конец 80-х. Смелая позиция, молодые талантливые сотрудники,  эксперименты «на грани фола», огромные тиражи и безоговорочная поддержка читателей.

Выходные данные:

1986 год:                           

Цена — 2 копейки.
Тираж —55 800 экз.

1990 год:

Цена — 10 копеек.
Тираж — 126 500 экз.

С начала 80-х до 1991 года газету делали:

Редактор — Александр Соколов

Заместители редактора: Дмитрий Муратов (ныне — главный редактор «Новой газеты»), Ирина Труханова

Журналисты:  Дроздова Эльвира Сергеевна (дольше всех работала, в том числе и после 91-го, в «Вольнодумце»), Михаил Круглов, Елена Тарасова, Аза Шабалина, Людмила Круглова, Вячеслав Чечурин, Юрий Олех, Валерий Бурла, Михаил Анищенко (Евтушенко включил его произведения в «Антологию русской поэзии»), Вадим Карасёв,  Лидия Караулова, Наталья Сахарнова (в конце 80-х перешла в «Волжскую зарю»), Сергей Фёдоров, Сергей Силантьев, Антон Жоголев, Людмила Белкина.

О спорте (и не только) писали: Владимир Марсаков, Андрей Тулейкин, Арнольд Эпштейн.

Секретариат: Вячеслав Матянин, Николай Богомолов, Сергей Курт-Аджиев, Александр Макаров.

Художники: Юрий Воскобойников, Владимир Бондарев, Виктор Губский.

Фотографы: Борис Рожнов, Михаил Новосёлов.

Первые шаги в профессии сделали в «Волжском комсомольце»: Татьяна Горшкова, Ирина Подлесова, Ирина Лукьянова, Людмила Замана.

Сотрудничали: талантливый поэт Владимир Осипов, Руслан Татаринцев, Александр Астров, Игорь Любимов, Наталья Красавина, Надежда Ольшевская, Юрий Астанков.

Редакция «Волжского комсомольца» 80-х: 2 этаж, левое крыло Дома печати (проспект Карла Маркса, 201). Табачный смог стоял еще в коридоре, в кабинетах мужики круглые сутки играли в шахматы. Заметки никто или почти никто не писал на месте. Представьте себе эти времена: половина редакции писала от руки и потом приносила заметки машинисткам, а вторая половина редакции что-то там тыкала пальцами на своих пишущих машинках, но все писали в основном дома по ночам, а в редакцию ходили общаться. Четкой грани между выходными и рабочими не было.

Сергей Федоров. В 80-е годы вел популярную колонку «Хроника происшествий».

«В «Комсомолец» я пришел в 80 году, и проработал там 10 лет. И это время было таких неожиданных вещей.  Я вел тогда колонку «Хроника происшествий», и мы в «Волжском комсомольце» создали  опер-отряд. Поразительно дело…  У нас были удостоверения, на которых стояли 2 подписи: первая — начальника тогда еще Куйбышевского ГУВД генерала  Донкова, и вторая — первого секретаря Обкома комсомола Бориса Ардалина. И в этих удостоверениях было написано, что все работники милиции должны нам осуществлять полное содействие!»

Любимая редакционная байка. Когда Дима Муратов (нынешний редактор «Новой газеты») женился, у него была скромная студенческая свадьба. И они со своей  женой после росписи пошли бюджетненько гулять по набережной. Именно в тот самый день в Самару приехал маршал Советского Союза Дмитрий Федорович Устинов, которого тоже повели на набережную демонстрировать красоты Самары под большим количеством охраны. И тут он углядел невдалеке молодоженов и кучку симпатичной молодежи. К Диме Муратову подошли люди и спросили: вы не против, если Вас Устинов поздравит? Вовсе нет, — сказал Муратов, —  поздравляйте.  Дмитрий Федорович сердечно и от всей души поздравил молодых, внимательная свита записала адрес молодых, и буквально на следующий день Муратовым привезли холодильник в подарок от Устинова. Это быстро стало притчей, и Дима на вопрос, — где ты взял, например, колбасу, — неизменно отвечал: в «маршальском» холодильнике.

В 1987 году любимец редакции, заместитель главного редактора Дмитрий Муратов переезжает в Москву и начинает работать в газете «Комсомольская правда». Нового заместителя редактора избирают  всем коллективом. Это был первый случай в истории областной комсомольской газеты, когда на такую значимую для издания должность не назначили приказом «сверху», а избрали тайным голосованием. С 1987 по 1991 год заместителем редактора работает Ирина Труханова.

Лариса Матросова, работала в отделе рабочей и сельской молодежи:

«Я помню, как мы придумывали каждый раз на 1 апреля розыгрыши. Вся редакция кипела: чтобы такого написать, чтобы все поверили. Одну историю расскажу, год, наверное, 1988.  Как раз тогда на государственном уровне был в моде проект переноса рек, чтобы реки текли не на север, а на юг. И вот на этом тревожном фоне совершенно правдоподобным выглядело предложение «Волжского комсомольца»: давайте изгиб Волги спрямим! Буквально напрямую пророем канал, чтобы Волга не делала петлю, а ровно и прямо текла себе к Каспийскому морю. Самарскую Луку заасфальтируем, и тогда городу будет куда развиваться, потому что Волга мешает городу развиваться.  И мост строить не надо, и куча других плюсов, словом, сплошные выгоды.  Эта публикация произвела эффект разорвавшейся бомбы.  Народ нам звонил: да вы что такое затеяли?  Снесли звонками Обком партии, писали гневные письма. Никто не заметил внизу скромненькую надпись 1 апреля».

Самые удачные первоапрельские шутки «Волжского комсомольца»:

Угнали «Антошку». В парке Гагарина в 80-е годы был очень популярный аттракцион: стоял настоящий самолет «Ан-140», в котором показывали детские мультфильмы. Шутка заключалась в том, что ночью с 31 марта на 1 апреля якобы полностью годный к полетам самолет заправили топливом и, разогнавшись по Московскому шоссе, как по взлетной полосе, угнали в неизвестном направлении. Материал был проиллюстрирован фотографией, где часть парка Гагарина, действительно, была пустая. Это был, разумеется, фотомонтаж.

«Упал костел». Также элементами фотомонтажа художник Ю. Воскобойников как бы «завалил» наш знаменитый костел, показав его якобы в момент падения. Говорят, что 1 апреля цех Авиационного завода то ли во время работы, то ли после неё в полном составе пошел смотреть на катастрофу.

«В ботаническом саду обнаружен Снежный человек». И на фотографии прямо на решетке забора ботанического сада висит лохматое чудо — йети, а в заметке рассказывается, что вот — взял и пришел. И теперь отрицать существование снежного человека бессмысленно.  Надо ли говорить, что на следующий день толпы горожан вытоптали весь ботанический сад вдоль и поперек. Вот какая была сила печатного слова!!!

Сергей Федоров:  «Я помню мы проводили, и до этого такого никогда в Самаре не было, рок-концерт в цирке. Цирк был переполнен, там лопались стекла, и помню туда приезжали Гарик Сукачев, Василий Шумов, помню, потом они спали где-то на кухне в фабрике-кухне, то в  плановом институте… У нас тогда работал очень сильный музыкальный  критик Саша Астров, сейчас он преподает в Будапеште, он всё организовывал. И самое главное, всё прошло тогда без скандалов.  А еще мы проводили фестиваль СТЭМов «Веселый самовар». Оказалось, это было очень интересно и востребовано. Трудно было получить билет на конкурс СТЭМов, что сегодня уже невозможно себе представить.»

Александр Астров, музыкальный критик:  «Когда концерты были уже более или менее регулярными, и уже к нам наприезжало много разных людей, ребята (то есть мы), как водится, обнаглели. И стали думать о совершенно недозволенных вещах. И был очередной день города, и под этот день города я начал договариваться с городским отделом культуры, где тогда работал Витя Долонько, на предмет того, кого бы еще пригласить, чтобы день города славно отметить. И среди прочих в тот раз были приглашены «Бригада С», «Джунгли», «Ва-Банк и «Звуки МУ». И «Звуки Му» в частности, должны были выступать в городском парке, в Струкачах, рядом с тогдашним пивбаром «Парус».

У Вити Долонько, который всё это дело тогда идеологически прикрывал, была только одна просьба, даже мольба: чтобы вот это конкретное выступление ни за что не увидела 2-ой секретарь Обкома партии Мартынова, которая была такая гром-баба. Она могла уволить вообще кого угодно и прямо «на раз».  Поэтому там была очень сложная логистика задействована: в какой точке они выступают, в какое время, и чтобы вот эта вот Мартынова там ни за что не появилась. Ну и естественно как водится, выступают «Звуки Му», я стою у одной из кулис, а в противоположной кулисе вижу, разумеется, Мартынову, которая появляется там вместе со всей своей свитой, и оттуда сзади смотрит на Петю Мамонова, который перед ней крутит попой. Естественно, ужас охватил большевиков. Дальше начались странные вещи. Она, во-первых, не рванулась на сцену, во-вторых, она не рванулась выключать рубильник, и вообще никуда не ушла. Ей принесли табуретку, она на эту табуретку села, и стала на всё это безобразие смотреть. Потом ушла, и вроде как никаких акций не последовало. Но, как водится, это были выходные дни, а  санкции приводят в исполнение в дни рабочие. Следовало дождаться понедельника. Ну понедельника ждали весело, со всякими встречами, распитием всевозможных напитков.

И после всего этого дела мы как раз гуляли с Петей Мамоновым по тому городскому парку, но уже днем, при солнечном свете и в относительной тишине. Сидели на лавочке и о чем-то разговаривали. И вдруг хуже не придумаешь: по аллее прямо к нашей лавочке направляется Мартынова. И на сей раз от неё уже никуда не спрятаться. Причем она подходит совершенно целенаправленно к этой лавочке, останавливается напротив Мамонова на меня вообще никак не реагирует, и обращаясь к Мамонову она говорит: а можно я задам вам один вопрос. А Петя — он же интеллигентный и очень вежливый человек, и он говорит, да конечно. Она садится рядом, долго смотрит на него и говорит: а скажите, пожалуйста, как к вашему творчеству относятся рабочие люди? Петя начинает ей рассказывать, как сильно рабочие люди любят творчество «Звуков МУ», после чего она говорит «спасибо», встает и уходит. И на этом всё закончилось. То есть это было настолько для неё запредельно, что она не знала, как на это реагировать. Перед ней стояла одна проблема: как всё это можно втиснуть в понятные ей категории. Как такое может быть? Вопрос, как это запрещать, он даже не стоял.»

В «Волжском комсомольце» «хулиганили» постоянно.  Но это была не пустая бравада, а смелые выходки в поисках справедливости. Показательная история, как газета освещала знаменитый антимуравьевский митинг, который проходил 22 июня 1988 года на площади Куйбышева. Это был первый в истории нашего города массовый митинг неповиновения местным властям, после которого, кстати, Евгения Федоровича Муравьева, 1-го секретаря Обкома КПСС, сняли с должности. Журналисты вспоминают, что тогда «было  ощущение, что мы можем не только писать, но и что-то изменить, что-то сделать. За нашими статьями был результат!».

Александр Астров, автор статьи «Митинг»: «Там просто было такое глухое молчание. То есть подразумевалось, что о митинге этом писать вообще нельзя. К тому моменту Димы Муратова уже не было, а был Курт-Аджиев. Он уже был ответственным секретарем тогда. И какие-то такие странные и болезненные метаморфозы происходили в душе тогдашнего редактора Александра Соколова. Он в тот момент переходил из одной ипостаси в другую: переставал быть убежденным комсомольцем,  и постепенно двигался в сторону убежденного демократа. Но события застали его на полпути. Поэтому требовались решения. В доперестроечные времена решал всё редактор. Но на тот момент, как это всё случилось, Сережа Курт-Аджиев уже обладал значительным и реальным влиянием в том числе на Соколова. И мог его в определенном направлении устремить. Ситуация была нестандартная. И помню, что тогда было что-то вроде комсомольского собрания, где были старшие товарищи из Волжской коммуны, непосредственное начальство из обкома комсомола. Долго очень всех уговаривали, почему нельзя об этом митинге писать.  Даже не то, чтобы определенным образом об этом писать, а не писать вообще! И вот это был единственный момент в моей жизни, когда я что-то испытывал. И несмотря на все уговоры мы решили, что писать будем, но будет ли это напечатано и поступил ли в продажу, не было ясно до последнего момента. И поэтому мы дежурили в типографии всю ночь, пока не получили на руки готовый отпечатанный номер и он не ушел в киски. А в процессе этого печатанья я своим глазами видел, как рабочие в типографии из рук в руки передавали гранки этого конкретного репортажа с митинга. Это, конечно был экспириенс клевый. Наглядно было видно, что это кому-то надо».

В 1989 году редактора газеты Александра Соколова общим редакционным собранием решают выдвигать в депутаты Верховного Совета СССР. Только потому, что это была такая своеобразная защита от того нажима Обкома комсомола,  который давил на редакцию и время от времени грозил всякими комсомольскими взысканиями. И это была общая редакционная идея — давайте выберем депутатом нашего редактора,  у него будет депутатская неприкосновенность, и никто ему ничего не сделает. Это была своеобразная форма противостояния. И она увенчалась успехом. Почти все журналисты редакции клеили листовки, дежурили на избирательных участков,  агитировали везде, где только можно, и Соколов был избран депутатом верховного совета, не будучи официальным кандидатом от единственной тогда партии КПСС. В противовес ему тогда партия выдвинула директора завода «Сокол», но у того ничего не получилось. Тогда в Доме печати сидели все 3 газеты «Волжская коммуна, «Волжская заря» и задорный «Волжский комсомолец». И, разумеется, все были в курсе дел друг друга. Коллеги из других газет приходили в «Комсомолец», когда шла предвыборная кампания и говорили: «мы за вас, нам не велят это писать, но знайте, что мы за вас».

Лариса Матросова: «Мы поддерживали очень борьбу по переименованию Куйбышев в Самару. Я помню разгневанных пенсионеров, которые к нам приходили и бросали в Лиду Караулову графинами с водой. Натурально, заходит пенсионер, начинает кричать:  «Что это вы там пишете, как можно издеваться над славным коммунистическим прошлым и авторитетом Куйбышева, какая-такая Самара!? И палкой свое ба-бах! Лида Караулова пытается ему возражать, а он вообще ничего не готов слушать, берет графин с водой и как швырнет в нашу Лиду!!! Хорошо что мимо пролетел. Потом милиционера внизу поставили,  после этого случая стали охранять редакцию от воспламененных читателей».

История газеты «Волжский комсомолец» завершилась в 1991 году, когда вернувшийся из Москвы Александр Соколов перерегистрировал издание в «Вольнодумец», стал печатать там сумасшедших экономистов, которые говорили, а давайте мы всё взорвем и заново… Самая молодая и креативная часть редакции ушла в новые издания получать новый опыт.  Это было 90% всего коллектива.

Следите за нашими публикациями в Telegram на канале «Другой город» и ВКонтакте