100 ДНЕЙ

Анастасия Кнор побеседовала по просьбе ДГ с главой Самары. 

Приемная Александра Фетисова имеет парадный вид. В деловом изголовье — обязательные портреты президента и председателя правительства, правда, не обычные, а в военной форме, по стенам развешены картины, достойные лучших самарских галерей, массивный стол, помпезные стулья.

— Мебель и картины достались от Виталия Ильина, а ремонт от — Георгия Лиманского, — сразу начинает объяснять хозяин кабинета, видя мою «музейную» заинтересованность. Поэтому Александр Борисович сразу предлагает: может быть, в комнату отдыха? И тем самым сразу снимает неудобство «начальственного кресла», которое я так не люблю в интервью.

Его неформальный кабинет разительно отличается от приемной. Со стены с больших черно-белых фотографий смотрят на меня лица молодых военных. «Деды, — поясняет Фетисов. — Оба прошли войну и вернулись живыми. В моей фамилии все мужчины шли по военной стезе. Династия в пятом колене».

Военная тема еще не раз прозвучит из уст полковника запаса Александра Фетисова. Она будет подспудно вплетаться в разговор сравнениями, объяснениями и внутренним состоянием.

О власти

— Начнем с главного. Как сейчас называется Ваша должность, Александр Борисович?

— Какая? (смеется)

— С которой Вас поздравляли этой осенью.

— Если говорить по букве федерального закона, то глава городского округа Самара — исполняющий обязанности председателя Думы г.о. Самара.

— А кто тогда Фурсов?

— Олег Борисович — глава администрации городского округа Самара.

— А почему тогда все его называют «глава г.о. Самара», как прежде величали Азарова, единого и неделимого?

— На самом деле, на определенном этапе федеральный законодатель не смог предвидеть многих моментов, которые появляются в жизни… Я так издалека… Если у нас с Олегом Борисовичем хватает ума, как бы это ни было нескромно, такта и благоразумия находить не почву для разногласий, а точки взаимодействия, то во многих регионах, в том числе и Приволжского федерального округа, такая двойственная система зачастую порождает конфликты.

Можно, наверное, и у нас создать конфликт, сделать жизнь интереснее, публичное пространство разнообразить непримиримостью двух ветвей власти… Наш город такое уже видел, правда, это было немножко в других исторических условиях, с другими мотивациями и фигурантами.

Но на сегодняшний момент федеральный законодатель исправился, и в сентябре должности главы города и главы администрации будут объединены, что я считаю правильным. Потому что у каждого процесса должен быть один командир. Особенно если это касается управления городом-миллионником.

— А чисто по-человечески как вы с Олегом Борисовичем поделились? Вы два главы города, один по статусу, другой по понятиям…

— На всякий случай уточню, что за назначение Фурсова голосовали депутаты, а контракт с Олегом Борисовичем подписывал я. Но, безусловно, мы понимаем, что в этом процессе есть определяющая роль губернатора Самарской области Николая Ивановича Меркушкина.

Не секрет, что с ним были консультации, и во многом он, говоря военным языком, обозначил сектора обстрела каждому. У меня задачи, связанные с продолжением деятельности в качестве председателя думы. Как у главы города у меня есть собственные полномочия по обеспечению деятельности администрации, а вместе с коллективом Самарской городской думы мы обеспечиваем нормотворческую деятельность, принятие бюджета, устава…

— То есть весь прежний понятный функционал?

— Да.

— Но что-то новое есть?

— Да, добавились представительные функции. Кроме этого, теперь я принимаю решения о назначении публичных слушаний. Существует ряд функций, которые от прежнего всенародно избранного главы отошли ко мне. А на самом деле там, где есть двойное толкование, мы с Олегом Борисовичем садимся здесь, в соседней комнате, и обсуждаем.

Безусловно, мы понимаем, что в этом процессе есть определяющая роль губернатора Самарской области Николая Ивановича Меркушкина. Не секрет, что с ним были консультации, и во многом он, говоря военным языком, обозначил сектора обстрела каждому.

— Кто к кому приходит обычно: Вы в администрацию или Фурсов в думу?

— Если сейчас начать это – кто к кому приходит, кто первый выступает, кто с какой стороны сидит – всегда найдется причина, по которой можно предъявлять претензии, чтобы гордыня начинала тебя точить и подъедать. Я человек абсолютно самодостаточный и на эту тему абсолютно не загоняюсь.

Мы с Олегом Борисовичем практически ровесники, у нас разница два года. И я всегда за какой-то мужской и товарищеский разговор. Так было у меня и с Азаровым. Если нам с Дмитрием Игоревичем что-то не нравилось, а нравиться все не может и я не пряник, всегда надо говорить напрямую. Я против подлостей, против интриг, когда стреляют в спину, как пел Высоцкий, а также против выстрелов в упор. И сейчас минуло уже сто дней совместной нашей работы с Фурсовым, и пока, я считаю, нам всё удается.

— А можете открыть секрет, откуда вообще появилась фигура Фурсова? Такая неожиданная, выпрыгнула, как черт из табакерки. Рассматривались другие кандидатуры, достаточно крепкие чиновники из азаровской команды, региональные министры также числились в числе фаворитов. И вдруг откуда ни возьмись…

— Ну нельзя сказать, что откуда ни возьмись. Я согласен, что длительное время и даже буквально накануне рассмотрения в качестве фаворита был другой человек. И в моем понимании тоже. Но в последний момент появились представители правительства. И опять я думаю, что не надо лукавить и что-то нагромождать. У нас есть модератор Самарской области, есть очень опытный руководитель со своим представлением о том, как правильно и эффективно управлять процессами, в том числе и городскими. Поэтому аргументация была убедительная.

И когда мы утверждали главу администрации, я тоже сказал, что для меня, безусловно, достаточным (давайте честно, и для большинства членов конкурсной комиссии) было мнение Николая Ивановича. Возможности муниципалитета сегодня таковы, что без области, без правительства и, безусловно, без губернатора Самаре невозможно существовать.

— Но вот ведь какая штука… С одной стороны, конечно, мир да лад в политической системе, когда начальник один и все к нему прислушиваются, это хорошо, потому что нет внутренних конфликтов, которые раздирают область, как Лиманский и Титов, Тархов и Артяков…

— Да.

— И денег больше получают все, и вообще как-то удобнее, что ли, комфортнее работать. Но с другой стороны состояние политического болота тоже не есть хорошо, потому что начинают все дремать в нем – и карась, и щука – одновременно. Где здесь найти золотую середину? И как Вы думаете, сейчас политическое равновесие в Самарской области, отношения региона и города в каком состоянии?

— На мой взгляд, политическая ситуация, в том числе международная и экономическая, такова, что для нашей страны важно очень согласие. Для страны в целом и дальше – для республик, областей, муниципалитетов – это согласие очень важно. Если мы хоть немножечко сейчас что-то будем раскачивать…

Я не раз говорил, что городская дума – не армейская казарма, где все одинаково, где одинаковые стрижки, одинаково стоят сапоги, в строй по росту «равняйсь-смирно». Безусловно, везде здоровая конкуренция необходима.

Кто бы мог представить, что на Украине такое будет? Донецк во многом такой же город, как Самара. Они тоже чемпионат мира по футболу недавно принимали, аэропорт тоже новый великолепный там построили. И футбольный стадион у них был получше, чем в Германии, и где-то еще. Однако чуть-чуть – и все сломалось, все покатилось. Море смертей, море человеческого горя.

Поэтому, если говорить о некой консервативной политической жизни, я выступаю сейчас за нее. В нынешней ситуации нам очень нужно единство. Я не раз говорил, что городская дума – не армейская казарма, где все одинаково, где одинаковые стрижки, одинаково стоят сапоги, в строй по росту «равняйсь-смирно». Безусловно, везде здоровая конкуренция необходима, ты совершенно права. Я сам застал финал Советского Союза, финал коммунистической партии, членом которой состоял. Нужна политическая конкуренция. Если она есть на уровне Федерального законодательного собрания, то, конечно, хотелось бы, чтобы она, именно здоровая, была и на региональном уровне. Неслучайно сейчас мы переходим на совершенно новую модель местного самоуправления, двухуровневую, увеличиваем количество мандатов…

— Давайте об этом поговорим отдельно. Тема ведь очень неоднозначная.

— Да, я как раз о конкуренции. Я сам длительное время выступал против того, чтобы на муниципальном уровне были партийные кандидаты. Потому что муниципальный депутат – это человек, который ногами по дворам, глаза в глаза, ответственность перед конкретными людьми. А когда ты прячешься за партийным флагом… Во-первых, за партийным флагом могут спрятаться люди совершенно разные. А второе – депутат не чувствует совершенно никакой ответственности, только ответственность перед каким-нибудь партийным чиновником, кому он приносил деньги, чтобы его поставили в список. Поэтому я выступал против этой системы.

Но сегодня, наверное, пришло время нам политическую палитру оживить, в том числе и снизу, а не только на уровне Госдумы. Округа уменьшаются, можно различным партийным кандидатам выиграть и одномандатный округ, если ты добросовестно там отработаешь. Хотя знаете, мы с чем столкнулись на выборах губернатора Самарской области? Представители великих политических партий, которые насчитывают очень большую и длительную историю, побольше, чем у «Единой России», а некоторые свой род ведут чуть ли не от Рюриковичей, ну, от Ильичей-то точно, они не смогли даже собрать подписи у муниципальных депутатов.

А на будущий год у нас еще две серьезнейшие кампании – это губернская дума и государственная. Поэтому те партии, которые серьезно себя проявят, они создают для себя площадку, чтобы идти дальше.

О реформе

— Ваше мнение интересно. Реформа местного самоуправления началась еще в XX веке. Году в 98-м, наверное, всё это задумали и начали перетряхивать. Некоторые до сих пор не смирились с этим. Бабушки в деревнях, я знаю, до сих пор районные администрации исполкомами называют.

— Исполкомами, да. (смеется)

— Но, тем не менее, реформа вышла очень основательной. Города потеряли статус города, а стали городскими округами, и тебе мажоритарная, и миноритарная система выборов, сначала столько депутатов, потом вот сколько, и так, и сяк… Владимир Семенович Мокрый в свое время приложил руку к этой огромной реформе местного самоуправления, и она до сих пор продолжается. Почему она никак не может закончиться?

— Совершенству нет предела. Многое в этом направлении у нас еще впереди. Я думаю, что сейчас мы примем решение, получим новый опыт. Хотя я хочу сказать, что, создавая…

— Но мы, по сути, вернулись к советской системе, вернулись к системе исполкомов!

— Вот-вот. Ты, что называется, сняла у меня с языка. Создавая наши районные советы, мы возвращаемся к опыту, который был. Значит, он не был, наверное, так плох.

— Да, но вопрос тогда целесообразности всей этой реформы, которая длится у нас 20 лет. То есть как Вы вообще относитесь к целесообразности всех этих движений государства в сторону местного самоуправления? Без этого можно было обойтись?

— Сложно сказать. В пятницу были общественные слушания, и там несколько активных людей, в том числе Игорь Ермоленко, к которому я отношусь с уважением, говорили о слабых сторонах реформы. Они были, на мой взгляд, излишне категоричны. У нас ведь есть возможность учесть ошибки, которые были сделаны в Челябинске, который пошел по этому пути. Я неоднократно разговаривал со Станиславом Ивановичем Мошаровым, главой Челябинска, так вот он считает, что путь совершенно правильный, позволяет выявить людей, новых и интересных в качестве депутатов. И многие важные вопросы местного значения решаются между депутатами на низовом уровне, иногда без какого-то денежного ресурса.

Мы идем медленно, но по крайней мере вперед, а не назад. Но когда у тебя под 30 тысяч избирателей, конечно, сложно всех объять своей депутатской любовью и участием, трудно понимать, что происходит в каждом дворе, в доме.

Я считаю себя добросовестным депутатом, стараюсь работать в округе с полной отдачей. Конечно, все разрешить невозможно, но в силу имеющихся возможностей мы что-то делаем. Мы идем медленно, но по крайней мере вперед, а не назад. Но когда у тебя под 30 тысяч избирателей, конечно, сложно всех объять своей депутатской любовью и участием, трудно понимать, что происходит в каждом дворе, в доме. А когда округ уменьшается до 5 тысяч человек, ты уже лучше сможешь понять проблематику территории.

О демократии

— Как Вы думаете, мы вообще научили людей демократии? Ведь одной из целей всей этой реформы местного самоуправления было прививать демократические принципы, учить людей, развивать их гражданское самосознание и прочее. Научили?

— Если говорить глобально, опираясь на историю государства российского и советского, у наших людей, наверное, демократические начала развиты в меньшей степени, чем в странах западной демократии.

Очень сильный у нас и патернализм, то есть надежда на государство, требования с государства. Мы иногда с одноклассниками соберемся, они говорят: то не так, это не эдак… Такие все критически мыслящие. «Почему это не делается? Я бы вот так сделал…» Среди них много предпринимателей. Я сразу задаю вопрос: «Вот ты предприниматель, ты сколько налогов платишь в бюджет?» И сразу разговор сворачивается. С власти требуют, а о собственной ответственности перед государством забывают.

Поэтому я считаю, что мы все-таки не дошли до глубинного понимания демократии, у нас еще впереди этот путь.

— Если к истории опять обратиться, в 90-м году, когда был избран первый демократический городской совет… Вы, наверное, не помните, Вы еще в армии служили в тот момент?

— Да, в армии служил.

— Там половина сумасшедших было, извините за формулировку. Вы не опасаетесь, что сейчас во все эти райсоветы люди буйные повалят?

— То, что пойдут отдельные люди с такой динамичной психикой – это совершенно однозначно. Я не обижаю никого из наших активных горожан. Я уже вижу, потому что такие обращаются и ко мне тоже с просьбой: «Запишите меня в депутаты». Безусловно, какой-то такой слой людей будет потревожен процессом выборов. Но вместе с тем я считаю, что это нормальные издержки. На самом деле в большинстве своем пойдут и пройдут, я считаю, люди ответственные.

Я не обижаю никого из наших активных горожан. Я уже вижу, потому что такие обращаются и ко мне тоже с просьбой: «Запишите меня в депутаты». Безусловно, какой-то такой слой людей будет потревожен процессом выборов.

— Будет ли процесс управляемый? Вот так еще спрошу.

— Управляемый со стороны кого?

— Ну как же, со стороны патерналистского государства, которое стремится к понятному результату, высокому проценту и большинству мандатов.

— Если говорить о политической партии «Единая Россия», конечно, мы готовимся. И готовимся очень серьезно. Безусловно, мы будем смотреть людей. Такая работа, не секрет, ведется. Никто никого не будет дубиной загонять в депутаты. Это невозможно. И выборы может выиграть только человек, который хочет их выиграть и, самое главное, который способен убедить избирателей.

— Есть такое мнение, что помимо политических партий в городе есть еще и партии другого рода – экономические. Одна из тех, кто на слуху, — «Волгопромгаз», есть и менее заметные. Как Вы полагаете, могут ли они двинуться на эти выборы, чтобы получить достаточно серьезную сферу влияния в городе? Насколько вообще реальна ситуация, когда начинается такая игра и в качестве цели — возможность взять какой-то, пусть не контрольный, но достаточно серьезный пакет?

— В какой-то степени я не вижу в этом где-то чего-то плохого. Нельзя же говорить, что какая-то империя зла посылает каких-то своих демонов в собрание, чтобы они там творили гнусности и наводили порчу на избирателей. Это наш самарский бизнес. Весь четвертый созыв городской думы и пятый, впрочем, также формировался во многом корпоративно. Хотя, к чести своих депутатов и коллег, все-таки нам здесь удалось сформировать определенный коллектив, который не участвовал в лоббировании тех или иных финансово-промышленных групп, а работал в интересах города.

— И самый главный у меня вопрос: что Вы хорошего сделали для Самары?

— Я?.. Уверен, что каждый из нас делает для своего города что-то хорошее, по крайней мере прикладывает для этого все усилия. Но хвалиться – это не по-мужски. Пусть меня оценивают жители и в первую очередь мои избиратели. К тому же срок полномочий еще не истек и впереди очень много работы.